Заварив свежий чай, Карана передала Таллии фляжку Шанда. Они сделали по большому глотку ликера.
- Если бы у нас все вышло, - продолжала Карана, - то это был бы один из тех подвигов, которые воспевают в Преданиях. Но мы проиграли.
- И тем не менее он будет воспет, - возразила Таллия.
- Вероятно. Аркимы даже больше восхищаются благородным поражением, чем непобедимыми героями. Возможно, именно поэтому я питаю некоторое почтение к Тензору, несмотря на его многочисленные безумства. В любом случае все кончено. Я отправляюсь домой, где собираюсь запереться и больше не иметь ничего общего с миром. Все, что я хочу, - это возделывать свою землю и свой сад, а также начать восстанавливать то, что пострадало во время войны. А больше всего...
- Ты не можешь, - прервала ее Таллия. - Ты теперь одна из великих. Мир не позволит тебе запереться в четырех стенах.
Карана нервно засмеялась:
- Чепуха! Я всего лишь бедная фермерша, которая не может заплатить налоги. И я...
- Великих делают подвиги! Люди надеются на тебя, и я одна из них. Твой долг - помочь своей стране и своему миру. Да, прости, что ты хотела сказать?
- Это вряд ли имеет значение, - тихо прошептала Карана. - Среди всех бед и неразберихи, когда ничего еще не кончено. Неподходящее время! Что будет с Готримом после моей смерти? Я так хочу ребенка.
- Но троекровницы бесплодны! - невольно вырвалось у Таллии.
Карана сидела неподвижно, как статуя; кровь отхлынула от ее лица, и теперь оно походило на мраморную маску.
- Ты только что отобрала у меня будущее.
Таллия готова была откусить себе язык. Она вскочила на ноги, но Карана остановила ее движением руки. Они долго сидели, не меняя поз, затем Карана издала тяжелый вздох и вытерла слезы.
- Спасибо за то, что сказала, - еле слышно произнесла она. Теперь ей было понятно, почему Рульк так отреагировал на ее слова.
Таллия безмолвствовала. Обе они сидели молча, отхлебывая ликер и глядя на пламя. Снаружи поднялся ветер, он начал стучать дверью. Карана подперла ее поленом, подложила в очаг дров, взяла еще одно медовое печенье и уселась на свое место.
- Как Лиан? - Она сделала над собой усилие, чтобы эмоции не прорывались в ее голосе.
- Учитывая все произошедшее, неплохо. - Последовала еще одна долгая пауза.
- А не было ли... проблем после того, как он... вернулся без меня?
- Это выглядело нехорошо - он вернулся, а ты нет. - Таллия не стала продолжать.
Карана ходила по комнате взад и вперед. Наконец она присела на корточки прямо перед Таллией.
- Ты мне что-то недоговариваешь. С ним хорошо обращались? Ты сказала, его нашел Мендарк?
У Таллии был смущенный и пристыженный вид.
- Когда вырвался транкс и напал на нас, Лиан отстал от нашего отряда и чуть не замерз насмерть, а его ноги сильно пострадали от оков.
- Его бросили - одного, в цепях - в такую ужасную ночь? - прошептала Карана. - О Таллия, неужели всем было безразлично, что с ним будет? - Карана прикрыла лицо руками, переживая все, что пришлось пережить Лиану, с такой остротой, как могут только чувствительники.
- Я не стану оправдываться. Когда появился транкс, воцарился хаос.
- Продолжай!
- Затем нас атаковал лорск. Карана, у меня ушло бы полночи, чтобы рассказать о всем, что случилось до того, как мы наконец добрались до Готрима. Но Лиан уже шел на поправку, когда мы с Шандом отправились в путь.
- И ты оставила его на попечении Иггура и Мендарка? Его врагов?
- Многое переменилось.
- Не очень! - холодно возразила Карана. - Учти, Таллия: тот, кто причинит вред Лиану, - мой враг. Я уйду на рассвете, какой бы ни была погода. Счастливо оставаться!
15
РЕАЛЬНОСТЬ И ИЛЛЮЗИЯ
Карана замкнулась, размышляя о страданиях Лиана. Она отвечала на вопросы Таллии лишь междометиями и кивками. Через некоторое время Таллия отступилась, и они шли в напряженном молчании часами.
Погода была прескверная. Солнце ненадолго выглянуло на рассвете, но потом ветер переменил направление, и с запада принесло дождь со снегом.
Всю ночь мело, и теперь в лесу свежевыпавшего снега было по колено, он пушистым одеялом скрыл кочки, поваленные деревья и овраги. И хотя Карана с Таллией шли быстрым шагом, казалось, они совсем не продвинулись. Они очень устали. Но проверить, как далеко им еще до Готрима, не представлялось возможным: куда бы они ни посмотрели, все выглядело одинаковым.
- Мы заблудились, - сказала Карана, выйдя из своей задумчивости.
Теперь они продвигались очень медленно, утопая в мягком снегу, и вдруг Таллия налетела на валун, ободрав себе ногу.
- Ой! - вскрикнула она, закатывая штанину и рассматривая порез. - Какой странный камень! - Таллия счистила снег, и под ним обнаружился каменный шестиугольник.
Стряхнув в него снег, они поняли, что это была колонна, походившая на обелиск с плоским верхом. На каждой стороне виднелись надписи - имена и даты.
Карана начала читать надписи вслух: "Здесь пали Тартим и Тартам, Хьюлия и Далан, Мелусинта и Бирн. Да будет проклято имя Базунеца и его деяния вплоть до седьмой вечности".
- Мелусинта! - повторила Таллия. - Это похоже на твое второе имя Мелузельда. Она не?..
- Она была одной из семерых внуков Базунеца, - с дрожью в голосе сказала Карана. - Они все - его внуки. Как-то все вместе они пошли сюда в лес на пикник. Старшему было всего семнадцать. Шестеро из семерых здесь погибли - их растерзала горная кошка. Так гласят семейные предания.
- Тогда почему же здесь проклинают Базунеца?
- Понятия не имею. Это было давно. Когда я изучала предания моей семьи, об этой очередной трагедии нашей семьи мало что было известно. По крайней мере, теперь я знаю, где мы находимся. Пошли!
Но когда они снова двинулись вперед, мысли Караны вернулись к детям, устроившим пикник в лесу. Она хотела понять, что же случилось с ними на самом деле. Карана чуть ли не слышала их крики о помощи, ощущала их ужас. Горные кошки здесь почти не водились, и они никогда не нападали столь яростно и без повода. Вспомнив статуи, увиденные в Каркароне, Карана почувствовала, как мороз пробежал у нее по коже. Что выпустил Базунец?
Еще через несколько часов они заметили, что дорога стала идти под уклон. Земля была изъедена оврагами. Пошел сильный снег.
