— Это смущение кретин! – надулась переделанная красотка. – Знаешь как трудно быть девушкой в XXIII веке? Стоит тебе только заявить, что хочешь что-то изменить в своей внешности, как тебя сразу же заклеймят как дурочку, которая ни о чем кроме своего тела и думать не способна. А я ещё и учёная. И вообще, чего пристал. Не меняла и не меняла, не твоё дело вообще! Не лезь ко мне!

— Смущение странное чувство… как можно смущаться желания измениться и стать лучше? Я всё время совершенствую свои субъединицы для этого, часто изменяю их внешний вид, – задумчиво произнёс Мульфэтор. – Почему же люди считают, что обязаны жить в тех телах, которые достались им путём случайного рекомбинирования генов и не пытаться улучшить себя всеми средствами?

— Таковы люди. В нас вообще много странного. Привыкай. И не уходи от темы. Как ты посмел делать что-то без моего согласия.

— Этот образ я извлек из твоего разума. Именно такой ты представляла идеальную версию себя, – на это Элеоноре нечего было возразить. Да представляла. Когда была подростком и комплексовала из-за того, что слишком тощая, слишком нескладная и рыжая. Проверка локонов показала, что цвет волос не изменился, а вот её грудь… выросла, превратившись в сиськи. В буфера, в… вымя!

— Какого..? – сдерживая рвущиеся наружу ругательства, объяснять смысл которых ей сейчас совершенно не хотелось, девушка рванула в купальню – к пленочному зеркалу. Проверять что ещё чёртовому извращенцу вздумалось в ней поменять. Со страхом приблизившись к отражающей поверхности, она ожидала увидеть хитиновые пластинки, растущие на спине щупальца, тараканьи лапы или, на худой конец Vagina dentata, но по счастью ничего подобного не было и в помине. Только очертания её фигуры приобрели отчётливую женственность. Из тощей дылды она превратилась в фигуристую красотку не самого приличного образа. В… шлюшку.

Покрутившись перед зеркалом, Элеонора попробовала на вес «бонусную» грудь, убедившись в её чувствительности и шлепнула себя по увеличенной заднице, поморщившись от пошлой хлёсткости звука, который сама же и произвела. Звучала как проститутка.

— Ну что за рыжая соска! – подивилась она то ли в отвращении то ли в довольстве. – Мульфэтор, в кого ты меня превратил? В свою шлюху? В личную давалку? Вот эти губы теперь под твои щупальца заточены, да? А сиськи мне такие зачем? На молочную ферму меня собрался сдавать да? Небось уже и специальные присоски там разрабатываешь, чтобы сосать эти… штуки. Извращенец!

— Я воплотил в жизнь твоё видение идеальной себя, – буркнул Разум Роя высунувшимся из бассейна ротовым щупальцем. – Благодарность бы не помешала.

— О! Ты освоил концепцию благодарности, – ядовито прошипела в ответ девушка, обернувшись к извивающейся «змее». – Тогда ты должен знать, что люди благодарят только за то, чего они реально хотят… не надо помогать кому-либо, если тебе не просили!

— Но ты благодарила за заботу когда я предложил повысить температуру в транспортной полости. И ты не просила меня об этом.

— Черт не важно! Не буду я тебя благодарить. – хотя подумав сразу исправилась. – Спасибо, что превратил в «порно-звезду».

— Ты не можешь быть порно-звездой. Ты моя жена и должна сношаться только со мной, – ревниво заявил Коллективный Разум.

— Ты где только таких слов набрался? – поперхнулась от грубого выражения девушка. – А я поняла. Всё-таки смотрел порнуху, членистоногий. Мульфэтор, конечно же, не понял её юмора и продолжил нудить про жену, а потому ей пришлось успокаивать его.

— Ты видишь тут кого-то ещё кроме нас? Нет? Правильно. Ты сам сказал, что здесь только мы. А значит нечего беспокоиться. Вот так вяло переругиваясь с супругом она вернулась в зал обсервации злясь и в тайне радуясь изменениям, случившимся с её телом.

С одной стороны её возмущало самоуправство Управляющего Разума, решившего что может что-то менять в ней по своему усмотрению, словно она была одной из его субъединиц. С другой, как и большинство девушек на её месте, радовалась тому, что сумела стать девушкой своей мечты при этом не прикладывая усилий. Мульфэтор ведь переделал её не по своему вкусу, а исходя из её представлений о собственном идеальном теле. Да, они устарели лет пять и с тех пор она успела свыкнуться со своим телом и перестала комплексовать из-за внешности, но всё же… всё же это была её мечта. Просто исполнилась она не сразу, а лишь по прошествии некоторого времени, как это обычно и бывает в жизни. Элеонора решила не уподобляться неблагодарным свиньям, неспособным даже на элементарную спасибо тому, кто вообще-то ради них старался, а потому садясь в кресло, всё же буркнула:

— Спасибо… за исполнение подростковой мечты, – сказала Джадд и сразу же добавила. – Но ты всё равно кретин, Мульфэтор.

— Я не болен кретинизмом{?}[Кретинизм – врождённое заболевание, проявляющееся в задержке физического и психического развития, слабоумии.], – счел нужным возразить Рой как всегда воспринявший оскорбление буквально. – И пожалуйста. Кстати я ещё кое-что в тебе изменил. В физиологическом плане. Чтобы ты была более приспособлена к жизни в мирах вроде этого.

После этих слов Элеонора немного насторожилась, но вдаваться в подробности не стало. Ей хватило и видимых изменений, а потому она не хотела вдаваться в подробности – сколько органов он добавил ей для более комфортной жизни в новом доме. Изменил ли легких, чтобы адаптировать её к дыханию газовой смесью другого состава, или переделал пищеварительный тракт, чтобы местная пища лучше усваивалась. Не хотела она знать и всё. Может потом. Когда в достаточной степени свыкнется с изменённой внешностью.

К тому же Перевозчик уже оказался в подбрюшье облачного покрова и теперь летел над зарослями органических строений. Мрачные громады плоти вздымались и пучились посреди бескрайних равнин. Из-за низкой тектонической деятельности этот мир явно был не богат возвышенностями, а потому внизу, сколько мог охватить глаз, простирались бесконечные поля, заполненные, пульсирующей органикой. Было ещё слишком далеко, чтобы рассматривать отдельные детали, но Элеонора уже различала самые крупные образования, порой достигавшие нескольких километров в высоту. Обладавшие формой расширенных конусов, эти колоссы напоминали мясные вулканы, или усечённые пирамиды, часто окружённые изогнутыми структурами вроде башен, напоминавших высунутые из под земли когти исполинского чудовища. На фоне этих гигантов из плоти, Перевозчик выглядел жалкой букашкой.

Свободная от этих наростов поверхность была засеяна чем-то… какой-то красной порослью, с высоты представлявшей сплошной, однородный ковёр. По этому «ковру» перемещались десятки различных созданий. Субъединицы, похожие на муравьёв, жуков, и пауков работали в такой гармонии, что человеческому мозгу было почти больно видеть это. Ибо людям не дано было достичь такой слаженности и за миллионы лет. А ведь они там внизу занимались не самым простым делом и, судя по всему ухаживали за полями органического субстрата. Это заинтересовало Элеонору больше всего остального, заставив даже заговорить с исказителем её тела.

— Это растения? Я думала у твоего вида сломался цикл питания, – спросила она, и, видя что собеседник не понимает, пустилась в объяснения. – Вечный Круговорот Жизни. Растения потребляют минералы из земли и, с помощью солнечной энергии, формируют органику становящиеся кормом для травоядных, которые затем поедают хищники. Умирая, последние разлагаются, поглощаясь бактериями и растениями. Цикл замыкается. Конечно в реальности всё чуть сложнее, но суть такая. Мы считали, что этот цикл был сломан и именно отсутствие круговорота органической материи на домашней планете заставило тебя путешествовать в Космосе…

— …в поисках пищи? – закончил за неё Мульфэтор. – Это очень интересная, но далёкая от реальности теория. Свой домашний мир я покинул потому, что он стал небезопасен. И даже оставшись без подпитки органикой в виде растений я не стал концентрироваться на потреблении чужой органики, переходя к гипертрофированной форме её пожирания, а изыскал новые способы синтезировать её. Это гораздо проще, чем вслепую блуждать по космосу в поисках еды и, скорее всего умереть от… бескормицы.