– Ничего-ничего, но на улицах неспокойно, а все знают, что ты привёл дочь в Храм. И все также знают, сколь щедро Храм платит отцам избранных за удачу. Охрана лишней не будет. Ступай.
Постоянно кланяясь, уважаемый Акки покинул комнату.
Магическая проверка.
Некоторое время жрец молчал, задумчиво меня разглядывая. Затем уселся за стол, взял из стоявшей на нём сердоликовой чаши большой прозрачный камень и протянул мне:
– Возьми камень в левую руку, девочка. –
– А что это за камень? – протянула я, стараясь разобраться и понять, данное действо безопасно для меня, или не очень? Слишком мне не нравился взгляд Верховного.
– Циркон один из самых сильных магических камней, известных нам. Он падает с неба, точнее с Солнца, Луны или Небесных камней. Он не только вселяет в человека интуицию, уверенность в своих силах и бодрость духа. Он лечит душевные болезни, такие, как поразившая тебя. Более того, улучшает умственные способности и усиливает стремление заниматься науками. Согласись, тебе сейчас это совсем не помешает.
– Да, конечно. Но не думаю, что за один раз он вылечит все мои болезни, так что и начинать не стоит. – Попыталась я отмазаться. Но, не тут-то было.
– Разумеется. Но задачей этого опыта не является твоё лечение. Это слишком дорого, тратить небесную энергию, когда храмовый врач прекрасно справляется со своей задачей. Хоть ты и не поймёшь, но всё-таки поясню. Благодаря дипирамидальной форме кристаллов, в цирконии создаётся "эффект двойной пирамиды". Что в совокупности усиливает энергетическое воздействие на несколько порядков. Таким образом, достаточно крупный и чистый циркон приобретает способность разгадывать посылаемые свыше знаки и определять, в том числе, способности к магии. Необходим лишь тесный контакт с проверяемым человеком
Да, девятилетней девочке, безграмотной и дурной, в речи Верховного всё было кристально ясно. Интересно, это он так издевается? Я, со своим высшим образованием, и то одно определение не знала. Хотя, раз я ему для чего-то нужна, то убивать меня здесь и сейчас он точно не будет. Так что можно попробовать, а то он серьёзно рассердится. Пока, думаю, он всё списывает на мой всем известный дурной характер. Но долго мои капризы терпеть не будет. Так что камень взяла. Ничего особенного не почувствовала, лишь приятную прохладу. Но вдруг тот стал терять прозрачность, наконец став молочно-белым. Так как Верховный не забеспокоился, я тоже решила не нервничать. Затем его грани стали менять цвет. Сначала он вспыхнул красным, фиолетовым, оранжевым, потом пошли холодные тона – зелёный, голубой, синий. Потом опять по новой. Грани кристалла переливались всеми цветами радуги, яркость становилась всё интенсивнее, а сам камень начал нагреваться. Я взглянула на верховного, интересуясь его отношением к этой красоте. Жрец сидел, широко открыв глаза и не менее широко распахнув рот. Удивлённо взирая на отданный мне кристалл, он пытался что-то сказать, но безуспешно. Я решила помочь:
– Что с вами, светлейший?
Странно, но он даже не прореагировал на мою наглость. Кажется, он меня не слышал.
– Э-э-э…
– А подробнее?
– Камень…
– Не спорю, действительно камень. И что с ним не так?
Тут Лугаланда остро взглянул на меня. Кажется, он полностью пришёл в себя. И моя ирония ему явно не понравилась.
– Цвета…
– Да, красивые и яркие. И что?
– Их много. Загорелись все цвета спектра…
– Да, а сколько было надо?
– Один…
– Сколько?!
– …
– И что это значит?
– Я не верю… – Всё-таки он был действительно растерян. Хотя при такой-то должности психологическая закалка должна быть на высоте. Что же его так поразило?
– Во что вы не верите, светлейший? Что всё это значит?!
Откровенно говоря, я сама начала волноваться. Всё это действо перестало походить на шутку. Верховный начал говорить медленно, тускло и протяжно, словно во сне:
– Арбела, за все полторы тысячи лет служения Великой Богине жрецами нашего храма, не было случая, что бы Око Инанны показало более трёх цветов! Ни разу, понимаешь?!
– Не совсем. И что это означает?
– Каждый цвет показывает предрасположение человека к какому-то виду общей магии:
Красный – крови,
Оранжевый – огня,
Жёлтый – земли,
Зелёный – жизни,
Голубой – воздуха,
Синий – воды,
Фиолетовый – потусторонних сил и магии…
Теперь я поняла почему мои совершенно наглые ответы прошли мимо внимания светлейшего. Но дальше искушать судьбу всё же не стоило, человек этот явно психологически тренирован, на такой-то должности. Так что скоро окончательно придёт в себя, и быстро. Но вопрос магических способностей, которых отродясь не было ни у меня, ни у моей реципиентки, должен быть обязательно решён.
– Если я правильно поняла, то у меня или имеется предрасположение ко всем видам, или камень сломался.
– Он не может сломаться, глупая девчонка! Это застывшая слеза Великой Богини, и она просуществует миллионы лет!
– Тогда в чём дело?
– В том, что у тебя способности ко всем видам магии!
– Это хорошо или плохо?
– Это невозможно!
– Не поняла. Так есть у меня эти способности или их нет?
– Не знаю! Если есть, то это будет первый раз за время от прихода Богини в этот мир!
– А как это узнать точно?
– Мы будем проверять тебя Оком так часто, как это будет возможно. Кстати, думаю, что тебе уже пора идти заселяться в школу. Ступай, Дуду тебя проводит.
Кажется, он уже жалеет, что так много мне наговорил. Надеюсь, что он решит всё-таки что я ничего не поняла, с такой-то репутацией. Просто любопытствовала, как обычная любопытная девчонка.
Школа.
Давешний молодой жрец вывел меня из храма, и мы отправились по северной дороге к храмовой школе. Мои воспоминания о весёлых школьных годах были не то что бы грустные, но и особой радости не вызывали. Я была отличница, а в школе это диагноз. Поэтому необходимость пройти этот ад ещё раз у меня восторга не вызывала. Но против бога в лице его главного служителя города, естественно, не попрёшь, поэтому я безропотно двигалась в направлении местного светоча знаний. Шли недолго. Завернув за угол северной улицы и пройдя метров 100 вдоль высокого глинобитного забора, жрец открыл калитку с нарисованным на ней знаком «э-дуб-ба», как в дальнейшем выяснилось, означавшим "дом табличек", то бишь школа. Мы попали в прихожую, в которой, в отличии от моего, точнее Арбелиного, дома не было ничего, кроме нескольких грубых скамеек. На одной из них сидел привратник – чернокожий раб, очень толстый. Он самозабвенно жевал просяную лепёшку и на нас не обратил особого внимания, видно мой провожатый был здесь довольно известен. Мы прошли во внутренний двор школы, и я интенсивно завертела головой.
Вокруг открытого внутреннего двора располагался типичный шумерский городской дом как хозяйственного, присутственного, так и обучающего назначения. Построен из обычного местного кирпича-сырца. Состоял из основного здания в виде буквы П, крылья которого смыкались с хозяйственными постройками. Задние стены этих построек являлись тем глинобитным забором, через который мы прошли. В центре двора как обычно приветливо поблёскивал бассейн, раза в три больше, чем в нашем доме. Фонтан в нём был выполнен в виде статуи из диорита размеров в полтора человеческого роста в виде мужчины в круглой шапочке, сидящего со сложенными в молитвенной позе. На его коленях стояла чаша, из которого лилась вода. Слева от фонтана, за кустами тамариска, виднелся жертвенный алтарь, а справы, среди пальм и фруктовых деревьев – плиты захоронений. Их было довольно много. Видно учение здесь проводится по другим правилам, чем в моем мире. Столько погребений учеников довести до такого количества – это надо постараться.
По дорожке, ведущей к главному входу здания, к нам неторопливо направлялся высокий человек, одетый в льняную рубашку-безрукавку или, точнее, короткую тунику, значительно выше колен, из-под которой виднелся край набедренной повязки в виде шерстяного полотнища с бахромой на левой стороне. На шее мужчины был повязан витой шнур с большим серебряным кольцом-пекторалью, и личной печатью в виде бронзового цилиндра. Серебряные обручи на руках и ногах мужчины довольно весело позвякивали. Парик без всяких украшений венчал его голову. Подойдя к нам, мужчина внимательно оглядел меня, а потом обратился к моему спутнику:
