Через сутки она приволокла меня к нему.

Было до трясучки страшно.

Я на него не смотрел, вообще не смотрел вокруг. Знаю только, что там было немало народу, все они стояли, переминались с ноги на ногу, а он — жуткий! — сидел на каком-то возвышении.

Меня тут же рывком поставили на колени перед ним.

Мне, честно, было жутко до одури. Он заговорил…

…Так странно писать это и знать, что где-то все это существует! Ведь существует?

Так вот, он заговорил… Хотя, чего это я, ничего подобного, он не стал со мной разговаривать. Я-то, понятно, и слова вымолвить не мог, колени тряслись и руки… А он просто поднял палочку, и я почувствовал что-то странное и до ужаса неприятное — перед глазами (чисто кино!) поплыли мои же воспоминания в обратном порядке. Точнее, нет. Просто разрозненные, но все связанные с моим пребыванием там, в поместье. И особенно — все моменты моего общения с Гермионой Грейнджер. Это было недолго, слава богу, потому что меня бы стошнило от мерзкого головокружения.

Темный Лорд опустил палочку, а я все так же чувствовал его взгляд на себе. Он — я заметил — задумался на несколько секунд.

А Беллатриса подалась вперед и хрипло произнесла: «Мой лорд, позвольте мне…, я хочу найти их для вас!» Но он отказал ей. Не знаю, почему. Я хорошо запомнил, что он сказал. «Вы приволочете ее силой — но это займет слишком много времени. Она может успеть добраться до Ордена, а это значительно усложнит задачу… Девчонка придет ко мне сама».

А потом снова повернулся ко мне. И на этот раз действительно заговорил.

«Ты можешь быть полезен. Если четко исполнишь свою роль, тебя отпустят».

От этих слов мне почему-то стало еще страшнее. Какую, к черту, роль они мне приготовили? Я, помню, смотрел куда-то себе под ноги. Тишина, нарушаемая только шорохом их мантий и его голосом, гулко отдающимся в ушах, давила со всех сторон. Все произошло в считанные минуты. Он сказал, что я должен заманить Драко и Гермиону в Хогвартс — школу чародейства и волшебства. «Как? Куда? Где я их найду?» — миллион вопросов в голове. Он говорил много и непонятно, но в какой-то момент я осознал, что если не усвою то, что до меня пытаются донести, то могу поплатиться жизнью.

В общем… план был прост.

«Она общалась с маглом, — говорил Темный Лорд собравшимся. — Она сочувствует ему».

Откуда он это знал? Вот с чего он это взял? Не она же сама ему об этом рассказала. С чего бы ей?..

Я должен был заманить их в Хогвартс. Темный Лорд сам заронит в грязнокровке эту идею — о том, что Гарри Поттер скрывается именно там, а я должен просто в нужный момент подтолкнуть ее к необходимому решению.

Круговерть фактов, имен, названий, которые мне нужно было запомнить… Хогвартс, Гарри Поттер, о местонахождении которого я якобы узнал от Уизли, которого схватили недавно… Орден, хижина какого-то Хагрида, Черное озеро… Озеро должно было стать для меня ориентиром, потому что замка Хогвартс, по словам Темного Лорда, мне увидеть не дано. Признаюсь, несмотря на леденящий душу страх, я на какое-то мгновение испытал чистейшей кайф от того, что вместе с искуснейшими волшебниками разрабатываю какую-то крутую операцию, в которой мне отведена главная роль. И Белла рядом, будто это не она чуть не убила меня прошлым вечером…

Ну а вишенкой на торте стала очередная пытка. Как сделать так, чтобы Драко и Гермиона мне поверили? Идея принадлежала Беллатрисе, разумеется (честно, подозреваю, что она садистка, но даже это по какой-то причине ее для меня не портило). «Сердобольная грязнокровка, — сказала она, — обязательно кинется спасать любое отродье, если его несправедливо обидят. А уж если на ее глазах…»

«Обидят» было неподходящим словом. Новые пытки едва не стоили мне жизни. Не помню почти ничего, кроме боли и багровых кругов перед глазами. И еще — Гермиону… Она спасла меня. В прямом смысле. Как потом злобно упомянул Малфой, вытащила меня с того света, и я должен быть ей по гроб жизни благодарен. Я и был.

Я сказал, что не помню, как оказался в том замке на берегу, и это было почти правдой. Откуда Темный Лорд узнал, что Гермиона в старом замке, я тоже так и не понял. А еще — не понял, почему он сам не мог ее оттуда выманить. Но мне даже захотелось быть полезным мадам Лестрейндж, не провалить доверенное мне дело, так что несмотря на охренеть какие серьезные раны, я вдохновенно исполнял отведенную мне роль. Потом я пожалел об этом, разумеется. Вообще, это было самое странное двойственное чувство в моей жизни. Желание угодить Беллатрисе, сохранить свою жизнь, быть отпущенным на свободу и участвовать в чем-то интересном плечом к плечу с настоящими колдунами нелепо контрастировало с ощущением истинного долга, чувством признательности, сострадания даже.

Драко и Гермиона были оба, конечно, шокированы моим появлением. А я не знал, что мне делать и говорить.

…Погода все портится. Опять слышу новости, которые родители смотрят в гостиной. Они каждый вечер смотрят. Люди (маглы!) продолжают пропадать. И эта погода… Туманы и холода.

Гермиона произвела на меня неизгладимое впечатление. Она оказалась… слишком хороша. Она милая, нежная, веселая, ласковая… Но и не только это. Она была какой-то… легкой, эфемерной, нереальной что ли. Не умею подбирать нужные слова, но эти мне кажутся подходящими. Я понятия не имел, зачем она нужна Темному Лорду. Как-то она с ним связана — это я понял из того, что услышал. А еще я понял, что он не остановится ни перед чем, чтобы получить то, что ему нужно. И, видит бог, я совершенно пожалел о том, что сделал с ними… нет, с ней. На Малфоя было плевать.

Я сделал все так, как он сказал. Как загорелись ее глаза, когда она услышала о Гарри Поттере! Она вся засветилась надеждой. Драко был настроен скептически, но она, казалось, расцвела на глазах. А Драко — я откуда-то знал это — не мог не смотреть на нее, не мог не последовать за ней. И я не знаю, зачем. Я не могу ответить себе на этот простой вопрос. Зачем я сделал то, что сделал? Я ведь мог просто бежать вместе с ними, рассказать им, что в Хогвартсе их ждет ловушка! И ведь я тогда уже где-то глубоко в подсознании понял, чья сторона правильная! Чья сторона мне импонирует больше. Она рассказывала мне об устройстве волшебного мира, о Гарри Поттере, об Ордене Феникса… Но нет. Я даже собирался отправиться домой. Мне уже тогда было не по себе, я решил: ну и пусть, я сделал то, что должен был. А потом — то ли любопытство пересилило, то ли другие чувства.

…Уже почти семь часов. У нас как раз назначена встреча с доктором Моррисом. Надо бы поторопиться.

Хогвартс предстал передо мной древними покрытыми мхом и травой развалинами, стоявшими на берегу огромного озера. Возле них красовалась выцветшая табличка, сообщавшая о том, что находиться там было небезопасно. Странно — и это место ребята называли своей школой?

Кстати, своеобразное ощущение от того, когда тебя делают невидимым: как будто кто-то разбивает яйцо прямо об голову.

Когда он появился, мне немедленно захотелось спрятаться, сквозь землю провалиться — вот всегда это чувство при виде змееподобного Темного Лорда. На его лице проступало что-то такое… наводящее ужас. Вот удивительно, да? Он один из всех, кто стоял в тот момент на берегу Черного озера (я имею в виду всех этих, конечно же, его слуг), ни разу не поднимал на меня палочку. Они там в масках, конечно, были, но это неважно — все они одинаковые, жестокие и… В общем, я хочу сказать, что его я боялся больше всех. Просто его присутствия. Я нырнул за спину Нотта. Он бы мне ничего не сделал, потому что слышал, что Темный Лорд обещал меня отпустить! Я на это понадеялся, по крайней мере. Мне вообще не улыбалось стоять на передовой с Драко и Гермионой.

Почему-то Темному Лорду было важно, чтобы она сама сделала этот шаг. Это был откровенный шантаж, она же не сделала это «сама» в полном смысле слова! Но он был чуть ли не счастлив, когда Гермиона все-таки подошла к нему. Я просто гусиной кожей покрылся, когда увидел это его выражение лица…