Вот и нужная улица. Ему сюда. В их будущей биографии, наверное, будет написано так:

«Двадцать седьмого декабря, когда к ним в дверь постучался молодой и талантливый гитарист Матти Хассельгрен, жизнь группы кардинально изменилась».

Или:

«Жизнь группы кардинально изменилась в тот день, двадцать седьмого декабря две тысячи шестого года, когда в студию к ним постучался…»

Тьфу, о чем он думает. Пусть кто-то другой мучается над их биографией, с какой это стати он ломает себе голову. Он лучше, наконец, сделает то, про что потом в этой истории напишут.

Двадцать седьмого декабря две тысячи шестого года, без пяти десять, Матти Хассельгрен уверенно постучал кулаком в дверь.

Комментарий к 1. Матти делает шаг к своей мечте

*Стади(Stadi), фин. сленг. - столица, Хельсинки.

========== 2. Памела, Лате и амбиции ==========

− Заходи! − донесся до Матти голос, в котором он узнал своего вчерашнего сонного собеседника. Теперь голос вроде был бодрее, но все еще казался простуженным.

«Не хватало только бацилл подхватить», − недовольно подумал Матти. − «О чем люди думают вообще? Спят до полудня, болеют… А в это время другие покоряют чарты MTV!»

Он осторожно спустился в темное полуподвальное помещение. Живое воображение Матти тут же подсунуло ему несколько красочных кадров из фильмов ужасов, где в похожих подвалах обитали маньяки, которые только и охотились на таких, как он, молодых, красивых и всеми любимых. Но на первой попавшейся двери обнаружился плакат с полуголой Памелой, и он облегченно рассмеялся. Не вешают маньяки на стены Памел. Да и вообще, увидел он эту пышногрудую красотку, и настроение сразу стало лучше. Как будто старого доброго родственника встретил. Впрочем, все может быть: говорят, у Андерсон дедушка был финном…

− Входи, входи! − вновь позвал его простуженный голос. Матти придал своему лицу, как ему самому казалось, драматичный и в то же время располагающий и приветливый вид, распахнул дверь с Памелой и, наконец, узрел свою будущую армию, своих боевых товарищей, с которыми он будет шагать к славе бок о бок, тех, кто будет оправой для бриллианта его таланта.

На армию они, правда, были не очень-то похожи. За исключением рослого бородатого парня в бандане, они выглядели не очень-то воинственно и угрожающе. Да и этот тоже, вроде такой здоровый, а выражение лица какое-то укуренное, добродушное. Грязные патлы неопределенного серого цвета, борода топорщится во все стороны, не первой свежести майка с Джимми Хендриксом, под которой скрывался оформившийся пивной живот − лицо Джимми Хендрикса было слегка искажено.

Рядом с ним на раздолбанном диване сидел худой парень со слегка отросшими рыжеватыми волосами, аккуратно стянутыми в хвост, лицо его было серьезным и чуть напряженным, хотя он тоже нацепил на себя приветственную улыбку. Тонкие руки, тощие ноги − прямо скелетон Джек какой-то! В представлении Матти его будущие соратники все должны были быть секс-символами, не такими красивыми, конечно, как он сам, но все же и не такими обычными.

А вот третий парень ему понравился − он был похож на эльфа: очаровательное патлатое создание, большеглазое и с улыбкой от уха до уха. Лицо − совсем юное, свежее, слегка наивное. Небольшое колечко в изящно изогнутой брови и еще одно − в носу. Вот он − то, что надо, в самую точку. И сразу видно, славный чувак. Они с Матти явно станут самыми близкими друзьями в группе, будут доверять друг другу свои тайны, брать в туре один номер на двоих, бухать как черти и, тайком пробираясь к остальным участникам группы, писать им на лбу неприличные слова несмываемым маркером.

− Йуусо, − представился бородатый простуженным голосом.

− Антти, − протянул ему руку тощий парень, поднявшись с дивана.

− Матти, − ответил Матти, не спуская глаз с «эльфа». Его воображение всегда любило забегать вперед на сто километров, а то и больше. Он уже видел, как они вместе с этим симпатягой дают интервью каналу Yle, дружески подшучивают друг над другом, хохочут, ерошат друг другу волосы…

− Лаури, − эльф улыбнулся еще шире и заправил темную, явно крашеную прядь за ухо. − Ла́те.

Когда они станут близкими друзьями, они смогут звать друг друга Ла́те и Ма́те. Отлично.

Но для начала надо расставить все умляуты над ä.

− Это ты вчера звонил? − хохотнул Йуусо, пожимая руку новоприбывшему. − Мы, честно говоря, не ожидали…

«Ну а как же. Иногда сложно поверить в такую удачу», − подумал Мате, то есть пока что Матти. И, чтобы не терять время даром, он извлек гитару из чехла и вдохновенно ударил по струнам. Играл он великолепно, в своей голове он прямо-таки видел их мысли − огромные неоновые буквы «ВОТ ЭТО ДА»…

Он исполнил немного старой доброй рок-классики, а под конец даже сыграл невероятно красивую песню своего собственного сочинения. Названия у песни пока не было, но была мелодия, цепляющая, оригинальная. Матти все ждал, что вот-вот придут и слова под стать этой великолепной музыке. Но пока единственное, что пришло, это:

− That’s what I need! Your cold bloody lips!

Впрочем, и эти слова ему казались вполне подходящими. Просто их было слишком мало, чтобы считать это полноценной песней, и поэтому ничего он петь не стал. Он закончил и остановился, давая ребятам прийти в себя для выражения восхищения.

Но Йуусо был так сдержан в своих эмоциях!

− Ничего так, а петь-то ты можешь? − он почесал затылок и уселся за барабанную установку.

− Что? Петь…− растерялся Матти.

Лате подхватил бас:

− Йуусо что, не написал, что нам еще и вокалист нужен? Наш Рейнард, ха, он кончился…

Вот черт, к такому он не был готов. Матти как-то не задумывался о том, чтобы петь. Он был уверен, что и это у него выйдет на все сто, но… Он собирался быть лидером, фронтменом, сонграйтером, идеологом, богом и царем, но никак не вокалистом!

− Нет, − промолвил молчавший до сих пор Антти. − Вы же решили, что никто не придет, если узнают, что у нас даже петь некому. И я сразу сказал, что это очень тупо…

Йуусо перебил его:

− Хэй, Матти, петь-то будешь?

А с него от неожиданности вдруг слетела вся уверенность. И навалилось полное разочарование. Все-таки он вчера был не в себе. Притащился вот в столицу, ничего толком не разузнав, а тут выясняется, что даже группы-то никакой нет. А куда ему с такими амбициями деваться, если он даже петь не желает?

− Хэй, − Лате подошел поближе и участливо посмотрел на него снизу вверх своими яркими зелеными глазищами. Прелестный маленький эльф, но, очевидно, не бывать им Лате и Мате…

− Ты совсем не поешь, да? − грустно спросил он. − Наверное, надо было быть точнее в том объявлении. Но мне понравилось то, что ты играл, ну вот эта, в конце…

А, какого черта. Приехал, так зажигай! К тому же, никогда не знаешь, какие скрытые таланты скрыты в тебе. «Талантливые люди талантливы во всем», так, кажется, говорят.

Матти прошел к микрофону. Он обхватил стойку руками, встряхнул волосами, сверкнул своими синими очами на воображаемый зрительный зал, выдержал эффектную паузу. Затем с нежностью приник к микрофону, почти целуя его, как это делал Вилле Вало на своих ранних концертах, прикрыл глаза, еще раз встряхнул головой, стараясь унять волнение. Наконец, губы его шевельнулись: