– Что произошло у вас с Абигором, можешь мне объяснить? – потребовала герцогиня.

Улыбка с лица Уфира тут же исчезла. До того он вообще никак не собирался объяснять этот случай, если она спросит. И вот она спросила… Медсоветник тяжело вздохнул и вновь дотронулся до ее лица рукой – в этот раз просто ласково положил ладонь на ее щеку:

– Милая, забудь. Это была всего лишь шалость. Не нужно воспринимать всерьез. А Асмодей… он повел себя некрасиво, – добавил он тут же, вспомнив, с какой силой инкуб удерживал демоницу, когда та забилась в истерике. «Вероятно, она не вынесла вида оторванных конечностей», – подумалось ему, и демон поинтересовался: – Ты испугалась за меня или Абигора?

При этих словах Уфир хитро сощурился, и Лэр, не выдержав, рассмеялась. Она не хотела вспоминать о том случае и тем более об Абигоре, который после этого так и не дал о себе знать. Да и вообще в прошлый раз он повел себя странно, чем задел ее. Вместо того чтобы честно ответить, Лэр уклонилась:

– Признаться, от самой картины. Это выглядело дико. Я не хочу помнить ее, так что давай сменим тему, – произнося это, она накрыла его ладонь своей и тепло посмотрела в глаза.

От ее взгляда внутри Уфира все ухнуло вниз и желание вкусить ее невинный поцелуй стало еще сильнее. Он томно взглянул на нее и попытался задействовать все очарование, на какое был способен.

При взгляде на него Лэр вдруг почувствовала то же, что ранее рядом с вампиром: пульс ускорился, сердце учащенно забилось, раскачивая ее, словно маятник, – и ей вдруг представилось, как она целует Уфира – и было это так сладко, что отрываться совсем не хотелось. Внезапно она осознала, что глаза у нее зажмурены, а открыв их, увидела, что и в самом деле целуется с Уфиром. Слегка опешив, она попыталась залепить ему пощечину, но вышло это почти бессильно. Тот будто ничего и не почувствовал и только с еще большей силой впился в ее губы, крепче обвив плечи и талию. Голова демоницы закружилась сильнее, и ей даже начало казаться, что она сходит с ума: отчего-то вдруг захотелось большего, нежели просто поцелуй.

– Давай лучше поговорим о том, что я мог бы вырвать тебя из лап Асмодея, – лишь на мгновение оторвавшись, судорожно вздыхая, произнес он и снова впился в такие манящие пухлые губки.

Сознание Лэр было сейчас так затуманено сладостной истомой, что она не разобрала и половины из предложенного, лишь обрывки фраз: «Я… вырвать из лап Асмодея». Дар говорил то же самое. Вспомнив вампира и его страсть, демоница будто очнулась: открыла глаза и, с враждебностью взглянув на Уфира, все же ударила. Раздался звонкий звук шлепка – и теперь будто проснулся сам Уфир, он обалдело взглянул на нее, прижав ладонь к щеке.

– Ты… я верила тебе… – задыхаясь, возмутилась герцогиня.

– Я тебя обидел этим? – искренне удивился он.

– Ты пытался соблазнить меня, – пошла на абордаж демоница.

– Вовсе нет, – соврал тот, все еще держась за щеку и удивленно взирая на девушку.

– Пожалуй, я пойду, – Лэр спустилась со стола.

Увидев, что она всерьез собралась уходить, Уфир поймал ее за руку и заставил остановиться:

– Прости меня, Илэриас, я просто сам не свой.

Она обернулась и подняла на него глаза. Он смотрел так искренне, что ей сделалось жаль и захотелось ему поверить.

– Друзья не должны так делать, – укорила она.

Уфир хотел поспорить с ней, но силой воли заставил себя промолчать. Вместо этого он ответил, стиснув зубы:

– Впредь я постараюсь сдерживать себя. Но мне очень сложно делать это рядом с тобой, Илэриас. Прости, – он опять попытался дотронуться до ее щеки, но в этот раз демоница вздрогнула и отшатнулась. – Прости… – видя это, еще раз попросил он.

– Как будет готова сыворотка для меня, дашь знать. Мне пора, – она убрала его руку и направилась к двери.

Но неудовлетворенный исходом разговора и разозлившийся Уфир снова схватил ее за руку, резко притянув к себе, прижался грудью к спине демоницы – крепко обнял за плечи и с жаром прошептал в самое ухо:

– Тогда подскажи, что мне сделать, чтобы так сильно не влекло к тебе?

Демоница замерла в его объятиях, словно обдумывала ответ. Она догадалась, что ее новый друг вполне мог применить чары обольщения, подобно тем, которые использовал Асмодей. И теперь не сомневалась, что то же самое в день концерта проделал с ней Абигор. Тогда с несвойственной ей суровостью она пообещала:

– Если это произойдет еще раз, я сделаю так, чтобы ты меня ненавидел. – Она отбросила его руку и, сделав пару шагов, растворилась перед дверью.

Уфир же остался стоять, изумленно глядя ей вслед.

…

Размышляя о том, что же происходит с ее телом, Лэр даже и не заметила, как оказалась у себя в покоях. Она взглянула на столик и кровать – все было убрано, и даже постель заправлена. Она мысленно поблагодарила Себастина, который в последнее время был таким чутким. И только это сделала, как тот робко заглянул в комнату, чуть приоткрыв дверь.

– Принести что-нибудь, госпожа? – вежливо поинтересовался он.

– Зайди.

Лэр обрадовалась его появлению и подумала, что было бы хорошо обо всем его расспросить. Дворецкий приблизился и становился рядом, глядя перед собой. Демонице не понравилось то, как скованно он себя вел, и она приказала:

– Себастиан, расслабься, я не кусаюсь.

Услышав это, он заметно переменился в лице. «Будто у него в действительности могут быть какие-то чувства», – подумалось ей. И в следующий миг дворецкий вдруг прыснул со смеху. Демоница расценила это как немедленное выполнение своей просьбы и, подумав о том, что он, возможно, читает мысли, смущенно улыбнулась и поспешила ответить:

– Да. Примерно так, – она весело засмеялась. Ухватив его за ладонь, она заставила дворецкого сесть на кушетку рядом с собой. Лэр по-приятельски закинула руку на его плечо и, приставив указательный палец ко рту, поинтересовалась: – Как тут можно развлечься? А то такая скукота…

На мгновение Себастиан задумался, а затем деловито произнес, полуобернувшись к ней:

– Вы имеете в виду развлечения в Вертероне или во всем Пекле в целом?

– На ты, – попросила она, при этом кокетливо поджав губки. – Насчет Пекла пока не думала, – призналась она тут же. Об этом она расспросит позднее, а сейчас было гораздо интереснее то, что еще, помимо чудесного сада, могла скрывать в себе крепость. – А что есть в Вертероне?

Себастиан сменил позу, расслабленно закинув ногу на ногу, и мгновение поразмыслив, произнес:

– Вам, может, будет…

– Тебе… – напомнила Лэр, снова смешно поджав губки.

Замечая эту привычку госпожи, Себастиан невольно улыбнулся и, не в силах смотреть в ее кукольное лицо и спорить, уступил:

– Тебе, возможно, будет интересно услышать о музыкальном зале. Он находится на втором ярусе… Могу сопроводить, – добавил он с улыбкой, замечая, как загорелись глаза у герцогини.

– Всенепременно! – обрадовалась она и, не замечая за собой, вцепилась в руку Себастиана. – Пожалуйста, отведи, Себушка. Ой, можно я буду так тебя называть?

– Конечно, – дворецкий несколько смутился от легкости обращения своей госпожи и с неуверенностью взглянул на ее ладонь, которую та смело положила на внутреннюю сторону его локтя.

Вскоре демоница оказалась внутри просторного зала, по площади схожего с тем, где проходил прием. Там было отведено место и под музыкальный инвентарь и под сцену, и под сидения для возможных зрителей.

– Иногда мы впускаем сюда уличных актеров, они ставят театральные пьесы. Или известных музыкантов. Но те бывают реже… – объяснил дворецкий, стоя на сцене.

– Хочешь, я тебе спою? – предложила Лэр, обрадованно подпрыгнув на месте. Она увидела микрофон, спускавшийся откуда-то сверху, и ей непременно захотелось исполнить что-нибудь, чтобы проверить акустику.

Себастиан не мог сдержать улыбки при виде того, как по-ребячески вела себя госпожа. Прищелкнув пальцами, он создал на правой руке поднос с вином и бокалом. Опустив его на стол, который был у первого ряда сидений, откупорил бутылку и налил красное в бокал.