Папа продолжил говорить, а мы с мамой внимательно его слушали. Иногда мы что-то добавляли или задавали вопросы, ведь у нас было домашне-семейное собрание и мы должны были вместе всё обсуждать. Именно это мы и делали. Мы каждый стих в этой притче хорошенько разбирали и всё обсуждали. И делали мы это с огромным удовольствием. Мы даже шутили и находили над чем посмеяться. Уже давно мы не устраивали такие собрания и сейчас мы просто наслаждались. После этой притчи мы опять помолились и приступили к рассмотрению ещё одной притчи, а за ней ещё одной. И так мы сидели достаточно долго. Мы всё общались и общались и не хотели прекращать. А также мы периодически пели псалмы, и это тоже было очень приятно. Я играл на гитаре, а родители пели. Лишь один раз мы с папой поменялись местами, а в основном на гитаре играл я. Нам уже давно очень сильно не хватало такого собрания, но возможности устроить его не было, и сейчас мы пользовались возможностью.

И вот мы обсудили уже шестую по счёту притчу. Папа откинулся на спинку кресла, глубоко вздохнул, кинул взгляд на часы и только после этого окинул нас с мамой взглядом.

– Ну, что ж, – папа как-то загадочно улыбнулся, – думаю, можно закончить наше собрание. Мы итак уже долго тут сидим.

– Ну, давай последнюю притчу обсудим? – попросил я, не желая заканчивать наше домашне-семейное собрание. – Пожалуйста, пап! Ну, когда мы ещё так соберёмся? Ну, давай!

– Что не хочешь прекращать? – засмеялся папа, а мама лишь улыбнулась. – А я думал предложить тебе порепетировать песню. Или ты не хочешь?

– Хочу. Конечно, хочу, – я вмиг встрепенулся. – Давай лучше порепетируем песню.

– Уже не хочешь продолжить собрание? – подколол меня папа.

– Хочу, но песню надо репетировать и… – я запнулся, не зная, что сказать. Мне хотелось и того и другого, и я не знал, что лучше выбрать. Песню репетировать надо было, но и неизвестно когда мы сможем провести ещё одно такое же домашне-семейное собрание. Так что я не знал, что лучше выбрать.

– Да расслабься! – папа поднялся с кресла. – Я думал вечером продолжить наше собрание, а сейчас сделать перерыв и немного порепетировать песню. Я думаю, что уже скоро мы сможем её спеть на собрании. Точнее ты споёшь, а я буду играть. Конечно, не в это собрание, но в следующее, скорее всего, сможешь.

– Это замечательно! – не стал я скрывать свою радость. – Тогда давай репетировать! – я протянул папе гитару. – Я готов!

– Хорошо, – папа взял в руки гитару.

– Я не буду вам мешать, – мама поднялась с дивана, уступив папе своё место. – Я лучше пойду, займусь обедом и уборкой.

– Хорошо. Значит так, Макси, – папа сел передо мной и устроился поудобнее. – Начнём, – папа начал играть на гитаре.

Я дождался вступления и запел песню. Я старался петь как можно лучше и полностью выкладывался во время пения. Я даже пытался представить, что уже пою на собрании перед всеми, но это у меня плохо получалось, ведь передо мной был только папа.

– Подожди, подожди, – остановил меня папа и перестал играть. – Что-то не то! Старайся петь чуть медленнее и лучше растягивать слова. И открывай рот чуть шире, чтобы было всё понятно. Старайся всё проговаривать. Не забывай про дикцию. Все должны понять каждое слово, что ты поёшь.

– Хорошо, – кивнул я.

– Давай сначала, – скомандовал папа и заново начал играть на гитаре.

Я снова дождался вступления и запел. На этот раз я старался петь так, как попросил папа. И, пока я пел, я внимательно следил за его реакцией. Он же спокойно играл, слушая меня и не перебивая. В этот раз я смог пропеть песню полностью. Когда я замолчал, папа доиграл песню и задумался.

– Уже лучше, но всё равно что-то не то, – выдал папа.

– А что не так? – не понял я.

– Не знаю, – пожал папа плечами и окинул взглядом комнату. Взгляд папы остановился на окне.

Я замер, не желая мешать, папе думать. Я хотел, чтобы всё было идеально и, если папа чувствовал что что-то не так, то лучше было прислушаться к нему и исправить то, что ему казалось не так. Поэтому я терпеливо ожидал его ответа. И вот папа наконец-то повернул ко мне голову.

– Я тут подумал… – неуверенно начал папа. – Наверно лучше эту песню петь под фортепиано. В фонограмме, которую ты включал, оно есть, и эта песня будет красивее звучать именно под фортепиано. Эта песня нежная и красивая, а под гитару…. Ну, как-то не очень эта песня звучит под гитару. Она становится более грубой! Именно поэтому у меня всегда было ощущение, что что-то не так и теперь я понял, что именно не так. К тому же и мне будет проще эту песню играть под фортепиано. Я, конечно, не настаиваю, но советую перейти на фортепиано. Если ты, конечно, хочешь, чтобы эта песня звучала красиво. Да, я знаю, что ты больше любишь петь под гитару и все песни пел и поёшь именно под неё, но в данном случае лучше петь под фортепиано. Но решать тебе! Как ты хочешь? Будешь петь дальше под гитару или всё же перейдём на фортепиано?

Я задумался. Да, я, и правда, больше любил петь под гитару и, когда стоял выбор, всегда выбирал её. Я одинаково хорошо умел играть на этих двух инструментах, но фортепиано почему-то всегда недолюбливал. Папа же наоборот больше любил фортепиано и считал его более нежным инструментом, а гитару более грубым инструментом, с чем я был совсем не согласен. Но сейчас походу мне надо было согласиться с папой, ведь он был прав. Эта песня под гитару звучала не очень хорошо, а под фортепиано могла звучать лучше, и стоило попробовать. Я никогда советам папы по поводу этого не пренебрегал и сейчас тоже не собирался. Лучше было с ним согласиться и сделать так, как он предлагал. К тому же это он играл эту песню, и это также было в его интересах. Спорить с папой было не в моих планах.

– Ну, давай перейдём на фортепиано, – нехотя сказал я.

– Хороший выбор. Молодец! – папа отложил в сторону гитару и подошёл к фортепиано, которое стояло в этой же комнате. – Я уверен, ты об этом не пожалеешь. Сейчас услышишь, как будет звучать. Подходи ближе. Начнём, – папа уселся за фортепиано и только после того, как я подошёл поближе, начал играть.

Сначала я был настроен скептически и был уже готов передумать и вернуться к гитаре, но, когда прошла вступительная часть, и я запел, я понял, что папа был прав. Даже мне было легче петь под фортепиано, чем под гитару. Песня сразу так хорошо и легко пошла, как не шла до этого. Раньше мне надо было прикладывать силы, чтобы сосредоточиться на песне и петь её хорошо, а теперь она просто как бы сама по себе летела из моих уст, превращаясь в настоящую и красивую песню. И теперь эта песня мне нравилась больше чем тогда, когда я её пел под гитару. И я с наслаждением пропел её до самого конца, с удовольствием слушая и мелодию, которую папа проигрывал на фортепиано, и себя во время пения. Когда мы закончили, мы оба были довольны, и это было прекрасно видно по нашим лицам.

– Ну, что? – вопросительно посмотрел на меня папа. – Не жалеешь, что согласился со мной?

– Нет, – твёрдо ответил я. – Ты был прав! Под фортепиано эта песня, и правда, звучит гораздо лучше. Она делает её красивее и нежнее.

– Вот, а я о чём?! – довольно улыбнулся папа. – Я и чувствовал, что так будет. И мне тоже больше нравится так. Гораздо красивее, чем было до этого! Правильно подобранная музыка многое решает! Тогда давай ещё пару раз пробежимся по песне и исправим пару недочётов. Хорошо? А потом уже сделаем перерыв.

– Давай, – не стал отказываться я.

– Тащи сюда тот стул. Не хочу, чтобы ты стоял надо мной, – папа махнул рукой на стул, стоящий в углу.

Я послушно взял этот стул и поставил рядом с фортепиано. И мы продолжили нашу репетицию. Дальше я пел песню по частям. Папа хотел закрепить отдельно каждый куплет и в особенности припев, так что всё это по отдельности мне пришлось пропеть раза три точно. И только после этого я вновь пропел всю песню полностью и тогда папа остался более менее доволен.

– Ну, на этой ноте можем закончить нашу репетицию, – решил папа. – Надо устроить перерыв. Хотя бы небольшой перерыв до обеда. А лучше бы тебе сейчас отдохнуть, а после обеда заняться уроками. Их же тоже надо делать.