Мужчина в очередной раз поддался эмоциям, и напрасно. Впрочем, больше ему ничего не остаётся. Только испытывать эмоции, пока ещё может.
Следующим в списке своих дел Александр включил поход в парк. Он хотел найти ту девчонку, его фанатку. Мужчина очень сомневался, что найдёт её. Он хотел поговорить с ней, дать ей пару советов на будущее. Она бы этого хотела, а он хотел бы оставить что-то после себя. Вдохновить кого-то.
В парке Александр никого не нашёл. Никто, впрочем, и не гуляет зимой здесь… тем более, в новогодние каникулы, когда все отсыпаются. Мужчина расстроенно гулял один, думая о своём, пока не пошёл по длинной заснеженной тропинке, прямо к статуе. Остановившись прямо перед ней, засыпанной снегом, Александр выдохнул пар. Он снова рылся в воспоминаниях. Как он стоял здесь, с Вероникой, перед этой статуей. И как она говорила ему о любви и детях… и всё могло бы вполне получиться, если бы… он не убил её.
Александр ещё долго стоял у этой статуи, думая над тем, что могло быть, но не случилось. Он не понимал, как пришёл к тому, что есть сейчас. Что он делал не так? Был жесток с другими? Брал то, что хотел?
— То, что хотел… — горько подумал Александр. Он всегда брал, даже забирал то, что желал. Думал, так выживают. А в итоге он остался ни с чем. Очень забавно… Александр задумался, может ли он сейчас, в последний раз забрать себе то, что хочет — жизнь? Может ли он избежать смерти от рук Ричарда? Как ему это сделать? И главное — зачем? У него ничего не осталось, а продолжать жить, работать впустую ему не хотелось.
— Елена… — подумал внезапно Александр. Он испытывает чувства к этой девушке, и он отчётливо видел, что и она неравнодушна к нему… но этот Семён. Ублюдок, который не достоин её. Александр сжал зубы, крепко, почувствовав злость. Если и продолжать жить — то ради ребёнка Дениса. Александр сильно сомневался, что после всего, достоин семьи. Что он сможет воспитать ребёнка правильно. Как он это сделает, если сам не имел в детстве никакой семьи? Да и хватит ли у него сил…
Александр почувствовал, что замёрз. Он решил уйти домой, и провести оставшийся день там, ожидая своей долгожданной смерти. Он надеялся, что Ричард подготовит ему что-то действительно интересное и захватывающее.
Свои первые два дня малышка провела странно. Квартира была небольшая, но хорошая. Для одного человека с двумя котятами уж точно. Они, к слову, были жутко раздражены. Вынюхивали новое место, ссали где не попадя. Катя убирала за ними, недовольно ругаясь. У неё было две недели, чтобы привыкнуть к новому месту и подготовиться к работе.
Мебель Катя расставила с небольшим физическим трудом. Теперь её комната была очень уютная, и малышка чувствовала счастье, что у неё будет личное пространство. Даже целая квартира… только надо будет не забывать делать генеральную уборку, обязательно. И тогда всё будет прекрасно.
Катя всё-таки воспользовалась небольшой помощью Александра — он закупил ей бытовых вещей. Для кухни, ванной, так что Катя была обеспечена всякой техникой, включая её компьютер. Катя всё ещё беспокоилась, ведь совсем не разбиралась в технике. Что, если она сломается? Покупать новую? Нести в починку, тратя деньги? Девчонка очень бы хотела научится самой чинить вещи, но, пока-что она пошла закупаться продуктами в магазин. Александр дал ей денег, чтобы она прожила как минимум два месяца. Катя была удивлена, что он дал ей большую сумму. Ей казалось, что Александр не настолько богат. Он дал ей чуть меньше, чем в тот раз, когда «умер». Он думал, ей этого хватит на два месяца, а Катя считает, что гораздо больше. Но работу никто не отменял.
На второй день Катя уехала закупаться вещами. Ей хотелось приобрести новые шмотки, и она с удовольствием подобрала себе наряды, по пути купив всякого полезного хлама в придачу.
Несмотря на всё это, и на двух бесящихся котят в квартире, Катя чувствовала тоску. Ей было одиноко. Пустота давила на неё. Хотелось живого общения, с человеком. Катя давно не чувствовала себя такой одинокой, как сейчас. По факту у неё даже друзей нет. И это пугало. Катя собиралась, ближе к весне, выходить на улицу и, следуя примеру Густава, посещать бары. Может, там она найдёт себе знакомства. Парня… впрочем, Кате казалось, что в ближайшие несколько лет у неё никого не будет. Её уже тошнит от одной мысли об отношениях. Они теперь не ассоциировались у неё с чем-то хорошим, из-за Александра. Трудно найти кого-то стоящего…
Поэтому, малышка решила адаптироваться к новому месту и потихоньку исполнять свои мечты: искала курсы по рисованию, решила заняться спортом и читать книги. Она хотела удариться в самообразование, снова влиться в человеческую жизнь. И это как никогда ей поможет. Надо же с чего-то начинать… всё-таки, Катя, несмотря на одиночество, чувствовала себя так, как будто у неё открылось второе дыхание. Малышка была готова совершать подвиги, непосильные ей. И сдаваться она не собиралась ни в коем случае. Ведь теперь она вступила в взрослую, самостоятельную жизнь, о которой всегда мечтала.
Третьим января, днём, который должен быть для Александра последним, мужчина не спал. Он знал, что отоспится в аду, и не тратил время на отдых. Вместо этого Александр стёр все свои следы в этом доме: уничтожил розовую комнату, удалил все видео и фотографии с Катей. Ему было горько это делать, но он смог. Александр не хотел, чтобы его смерть как-то задела малышку. Не хотел, чтобы Ричард, найдя эти фото, добрался до Кати и шантажировал её. Мало ли что придёт в голову этому ублюдку…
Александр хотел сделать себе обед, чтобы перекусить яичницей, его любимой, в последний раз. Он бы с удовольствием ещё покатался на коньках, но, к сожалению, уже поздновато для льда.
Ближе к середине дня мужчина услышал, как машины приближаются к его дому. Он напрягся, глубоко вдыхая, и пил виски, сидя в общей комнате, смотря на выключенный телевизор. Время пришло, и он готов встретить смерть лицом к лицу. Мужчина дождался, когда люди Ричарда ворвутся в дом и окружат его. Они сделали это довольно быстро, наставляя на него своё хвалёное оружие. Александр медленно оглядел их и иронично усмехнулся. Его же собственные люди…
— Рад вас видеть, ребята. — Александр поставил стакан на стол, и услышал, как сзади в комнату вошёл Ричард, стуча тростью.
— К сожалению, это не взаимно, Александр. — сказал он, и Александр оглянулся. Взглянув на старика, он улыбнулся.
— Золотой надел? А белый в стирке? — Александр оглядел новый костюм Ричарда. Ему не хватало лишь золотой короны на голове.
Старик проигнорировал слова Александра, и обошёл диван, расхаживая по общей комнате и подробно рассматривая её. Он не видел вещей девчонки, или вообще её саму. Видимо, он позаботился о том, чтобы она была в безопасности. Александр наблюдал за ним, сидя на месте, и ждал своей кончины.
— Я рассчитывал на сопротивление. — сказал Ричард, загораживая Александру телевизор. Их разделял лишь столик.
— Я не хочу сопротивляться. Можешь убивать, разрешаю. — улыбнулся Александр. Ричард посмотрел на него, и задумался над его поведением. Александр либо что-то скрывал, либо был глупцом. Выглядел так, как будто его не ждёт смерть прямо сейчас.
— Хорошо. — Ричард посмотрел на своих людей и кивнул им. Двое из четырёх схватили Александра за локти и подняли. Тот не сопротивлялся, но внутри он чувствовал небольшое напряжение. От понимания, что сейчас его будут пытать.
Александра посадили на стул в подвале. Привязали верёвками руки и ноги потуже, чтобы ему было больно. Он снова оказался в этом неудобном положении, но выбирать не приходится, тем более перед смертью.
Ричард смотрел со стороны, на Александра, про себя раздумывая, куда он мог запрятать девчонку. Здесь её точно нет. Почему он оставляет её? Ричард нахмурился, решив пройтись по дому. Его не оставляло чувство, что здесь что-то не так. Александр так просто идёт на смерть, при том, что его девчонка останется одна. Старик вышел из подвала, взяв в руки пистолет, и прошёл первый этаж. Кухня была пуста: в ней никого не было, как и в общей комнате. Ричард пошёл наверх, на второй этаж, где уже в коридоре почувствовал неприятный запах. Это его насторожило. Медленно проходя вперёд, старик морщился, прикрывая нос платком. Запах стоял ужасный, и исходил он из первой комнаты. Дверь в неё была приоткрыта, как будто специально.
