Я не могла понять, что изменилось. Как в феврале, когда выходишь на точно такую же морозную улицу, как и за много дней до этого, и понимаешь — сегодня воздух стал другим. Скоро весна.

Я подошла к воде, окунула ладонь. Осмотрелась по сторонам, и увидела его.

Из песка рядом со мной поднимался зелёный росток. Буквально в полмизинца высотой. Он казался таким крошечным по сравнению с бескрайним пустым пространством вокруг, что мне захотелось ему как-то помочь.

Зачерпнула немного воды, и осторожно вылила под самый стебелёк. И растение на моих глазах расправило маленькие листочки, потянулось вверх. Мне даже показалось, что ко мне.

Я проснулась сама, улыбаясь и чувствуя тепло в области солнечного сплетения. Странный сон. Но очень уж приятный.

Следующие несколько дней я спала без сновидений. Может потому что очень выматывалась днём.

Объявив импровизированный крестовый поход против грязи в доме, я сновала везде с ведром и тряпкой, начищая каждую обнаруженную поверхность. Пейриас пару раз вяло пытался протестовать, но я решительно оттеснила его в сторону и заявила, что чистота и отсутствие пыли полезны для здоровья. Алхимик сдался, тем более, что чем-то важный для него хлам на втором этаже я не трогала, как и рабочий кабинет.

Кстати о кабинете, оценив мою деятельность и пару раз дав понаблюдать, как он общается с клиентами, мастер начал поручать мне несложные поручения вроде "подержи пучок трав" или "помешай черпаком в котле". Я оценила уровень оказанного доверия.

Сама его работа завораживала своей необычностью. Жидкости, смешиваясь, бурлили, меняли цвет и запах, начинали переливаться разными оттенками. Какие-то нужно было нагревать, какие-то рождались из сочетания нескольких порошков из шкатулок, а однажды получившийся раствор медленно отделился от котла и воспарил вверх. Пейриас ловко поймал его в сосуд и заткнул пробкой.

Любопытно было до одури, вопросы теснились в голове, но пока что спрашивать я не рисковала, боясь подорвать доверие алхимика или отвлечь его от дела. Сам же мастер предпочитал почти ничем не делиться и работал по большей части молча.

Огородик за домом, как выяснилось, и в самом деле был небезопасен. Пейриас и там предпочитал работать один, почти каждый раз надевая толстые прочные перчатки, когда нужно было срезать какое-то из растений.

Я как-то, не подумав, бросилась подбирать с пола выпавший из его охапки листок, и следующие полчаса провела, поскуливая от боли, пока мастер ругался на чем свет стоит и мазал покрасневшую руку чем-то лечебным из своих запасов.

С тех пор грядки я вообще обходила по широкой дуге. В саду и без того хватало места.

В один из дней я даже обнаружила там настоящий розовый куст. Он рос в закутке у глухой боковой ограды, чудом найдя не заросшее травой местечко, и, как и полагается уважающему себя розовому кусту, картинно дох.

Листья частью пожелтели, частью уже сухими лежали на земле.