Риву не нужно знать, что я смотрел в дуло пистолета…и, черт возьми, не смог нажать на курок.

Ему не нужно знать, что он был прав. Я чертов трус.

Риву не нужно это слышать.

Не сегодня.

Никогда.

— Когда все прекратилось? — тихо спрашивает Ривер после молчания, которое кажется вечностью.

— Когда мне исполнилось четырнадцать. Я достаточно вырос за лето перед старшей школой благодаря футбольному тренировочному лагерю. Однажды ночью отчим снова ко мне пришел, и когда я начал сопротивляться, то сумел от него отбиться. Отправил в больницу с парой сломанных ребер.

— И он больше никогда не пытался?

Я киваю:

— Но было уже слишком поздно. Он забрал мои первые ощущения. Каждое из них.

Я прижимаюсь лбом к лбу Ривера. Закрывая глаза, я улучаю момент, чтобы просто дрейфовать.

Быть здесь.

С ним.

Только вдвоем.

— Но он ведь забрал не все. Ему не достался твой первый поцелуй. Он не был тем, от кого твое сердце выпрыгивало из груди. Он не стал твоей первой любовью. И определенно не получит ни одного из твоих поцелуев, — шепчет Рив, его теплое мятное дыхание обдувает мои губы.

— Возможно, это и правда. Но он отнял у меня все. Не только мои первые ощущения. Он забрал мой рассудок. Заставил меня сомневаться во всем, что касалось моей идентичности. Кем я являюсь как мужчина. Что мне нравится, когда дело доходит до секса. Кого я… — Я обрываю себя, прежде чем произнести слово «люблю».

Ривер снова и снова проводит пальцами по моим волосам и нежно целует меня в шею:

— Ужасно слышать, что все это случилось с тобой, Рейн. Я мог бы сказать, что ты стал сильнее, но думаю, тебе не хотелось бы это слышать.

— И ты бы оказался прав, — бормочу я, играя с пальцами его руки. — Мне не нужно было становиться сильнее. Я был всего лишь ребенком. Мне просто…

— Хотелось заботы.

Я отстраняюсь, и мои глаза встречаются с его бирюзовыми. В них я вижу то родство и понимание, которого никогда не испытывал в своей проклятой жизни. Откуда Ривер знает, о чем я думал и что хотел сказать? Наверное, никогда не пойму.

Наш частый секс тут не при чем. Как и то, что мы оба относимся к секс-меньшинству, которого так стараются избегать, хотя лишь один из нас честен с самим собой.

Все это могло бы нас сблизить. Но наша связь гораздо глубже.

Ривер попал в мою кровь.

Он отодвинул слои, до которых никто не осмеливался дотронуться.

Рив терпит мою капризный характер почти четыре недели в лесу посреди гребаных гор.

Он видел хорошее, плохое и отвратительное. И остался.

Не то чтобы у него имелся выбор. Но ему не нужно было прилагать столько усилий.

И все это, несмотря на то, как я себя вел с ним, с тех пор, как узнал, что Рив би.

Мое сердце болит от этих мыслей.

Черт.

— Точно, — шепчу я, не сводя с Ривера глаз.

Я все еще голый после нашего недавнего секса. Рив быстро сбрасывает свое нижнее белье, выскользнув из-под моей хватки. Он толкает меня на подушки и нависает сверху, обхватывая руками мою голову. Его мягкие губы прижимаются к моим в нежном поцелуе, прежде чем скользнуть языком по контуру, умоляя о входе.

Не желая отказывать Риву ни в чем, я открываю рот и жадно принимаю все, что он дарит. Мой член снова твердеет от ощущения его языка, переплетающегося с моим, и тела, нависающего надо мной.

Черт, я в полной заднице.

Ривер покусывает мою нижнюю губу, оттягивая ее, прежде чем перейти от рта к линии подбородка, а затем к шее. Он скользит рукой между нами, заключая оба наших члена в свою хватку и двигаясь длинными, медленными рывками.

Не то чтобы мне нужна была прелюдия, я и так тверже камня.

— Черт, Рив, — выдыхаю я, стиснув зубы. Ощущение наших членов, трущихся друг о друга, восхитительно.

Слишком приятное.

Жаль, что хорошее не может длиться вечно.

— Меня убивает то, через что ты прошел, детка. Никто не стал за тебя бороться, не постоял за тебя, — говорит Рив, целуя меня в грудь. — И, хотя я опоздал, чтобы спасти девятилетнего Рейна, сейчас я рядом. — Даже в тени его бирюзовые глаза говорят больше, чем слова, которые он повторяет еще раз. — Я нашел тебя. Я здесь и обещаю всегда быть твоей тихой гаванью, пока тебе это нужно.

Его заявление посылает волны желания, бушующие в моих венах, побуждая меня к действию.

Я обхватываю обеими руками его заросший щетиной подбородок, острый, словно высеченный самим Богом, и притягиваю к себе в обжигающем поцелуе. Отчаянном. Требовательном. Совершенном.

Меняющим сознание.

Моя душа умоляет об этом. О большем. О нем.

Господи, я просто его хочу. И мне все равно, становлюсь ли я от этого геем, би или кем-то еще.

Сейчас это не имеет никакого значения.

Пока я все еще теряюсь в нашем поцелуе, Ривер меняет позу, скользнув ладонью, что гладила наши члены, вниз — обхватывая мои яички и лаская их со знанием дела. Я начинаю блуждать руками по его телу и инстинктивно чувствую, как его палец скользит к моему сфинктеру.

Нет.

Ривер откидывается назад и одной рукой хватает меня за подбородок, в то время, как пальцем другой все еще кружит у моего входа. Он заставляет меня встретиться с ним взглядом, осознавая мою панику. Взгляд Рива, полный похоти и желания, смягчается, когда он замечает страх, написанный на моем лице. Уверен, Ривер чувствует, как нервы гудят в моем теле, и ощущает гул в своем собственном — там, где соприкасается наша кожа.

— Не бойся, детка. Это я, — умоляет он взглядом о доверии. — Обещаю, со мной ты в безопасности.

Стиснув зубы, я коротко киваю. Я доверяю ему всем своим черным сердцем и неспокойной душой, учитывая, насколько мне тяжело это сделать.

Ривер тянется к краю одеяла за тюбиком смазки, который мы принесли сюда прошлой ночью. Открыв его, он брызгает изрядное количество на указательный и средний пальцы, потирая их друг о друга, чтобы покрыть гелем полностью.

— Мы не будем спешить, — шепчет Рив, придвигаясь обратно, чтобы проложить теплые, влажные поцелуи вниз по моей груди и прессу. — Если захочешь, чтобы я остановился, просто скажи.

Когда его губы касаются головки моего члена, я издаю стон. Боже, как же я хочу Ривера Леннокса. Так сильно, что готов позволить ему делать со мной все, что захочется. Мне плевать. Я просто хочу, чтобы он стер мои воспоминания — прикосновения ублюдка, который творил со мной Бог знает что.

— Ну же, Abhainn, — умоляю я. — Ты сводишь меня с ума.

Я чувствую, как Ривер ухмыляется мне в лобок, прежде чем слегка прикусить кожу.

— Всему свое время.

— Сейчас, — требую я.

— Детка, — бормочет Ривер, облизывая мою длину долгим томным движением и глядя мне в глаза. — Я сказал тебе, что остановлюсь, если ты захочешь. Но не обольщайся. Сейчас то самое время, чтобы я официально стал главным.

Мой член дергается от его командного тона.

Боже, я и не думал, что Рив может быть еще сексуальнее.

Возвращая влажные пальцы назад к сфинктеру, Ривер берет в рот головку моего члена и сильно посасывает, все еще удерживая мой взгляд. Подушечкой большого пальца он гладит кольцо мышц, когда вбирает меня все глубже в рот. Закрыв глаза, Ривер полностью отдается своей задаче. Я слышу, как он издает стон, пока кружит пальцами у моего входа.

Мои бедра рефлекторно вздрагивают, когда я ощущаю заднюю стенку его горла. Рив пользуется этим движением, начиная скользить пальцем сквозь напряженные мышцы.

Они горят при первом же вторжении, но мне не больно. Я позволяю себе полностью опуститься на его палец, и мы оба стонем.

Черт, я уже забыл, какие это приятные ощущения. Даже несмотря на жжение.

Ривер скользит внутрь вторым пальцем, вынуждая меня раздвинуть ноги чуть шире, пока глубоко вбирает в свой рот мой член. Он скользит губами вверх и вниз еще несколько раз, позволяя моей длине почти полностью войти в его горло, прежде чем коснуться пальцами моей простаты и слегка царапнуть зубами член при движении вверх.