– Сегодня я нарушил режим самоизоляции, покинул дом, купался в морском заливе, ездил на велосипеде и дышал без защитной маски. Знаете, что я узнал про себя? Узнал, что я люблю Землю, ценю каждое мгновение, и природа восхищает меня своей мудрой гармоничностью. Для понимания мне не понадобился допинг, я дышал полной грудью. Меня могли арестовать, и мы бы не встретились за стеклянными стенами друг от друга. Я нарушил инструкции и рекомендации, но узнал лучше себя. Путь к себе проделать надо в одиночку.
Кое-кто из учёных начали заговорщицки переглядываться. Вдохновлённый и убеждённый Николас продолжал говорить своим сердцем:
– Скажу прямо, что заметил у некоторых из присутствующих усталость и сонливость от моего выступления, но я вправе здесь высказывать своё мнение и продолжу. Сначала оптимизм, а далее выскажу более неприятную информацию. В дань уважения моему коллеге из Будапешта буду говорить в рифму. Мадьяры любят рифму, их столичный город построен на термальных источниках, что само за себя говорит – там, в Венгрии, уважают природу.
История:
Есть в странах Европы
На площадях чумные столбы.
Короли многое поняли
После шествия масштабной беды.
Реалии:
«Роботы заменят не скоро», —
Собеседник недавно сказал.
Сомневаюсь,
Ответ долго не искал.
Приборы отказываются работать
В условиях непреодолимых помех.
Человек человека гнобит,
Будто в алчности скрыт успех.
Пожелание:
Веру утратили вместе,
Вместе и надо найти.
Прекрати смеяться над соседом,
Завтра встреча у одной реки.
Первым захлопал католик, учёный-религиовед, а следом подхватил весь собравшийся зал.
Николас Карлитте первый, кому начали хлопать до окончания выступления.
Он продолжил:
– На рубеже третьего тысячелетия в колониях России проводились эксперименты морально-физического воздействия. Эпидемия туберкулёза ослабила генофонд страны. Враг единой Европы и Запада выживал с трудом. Исчезла агрессия, направленная во вне. Мы называли данное воздействие – возмездием за высокомерие. Пробуй зверь дышать по-новому. Идейное общество разложилось. Рухнули стереотипы. Хаос в понятиях на фоне голода привёл в упадок базовые ценности государственности. Ведь они навязывали идеи коммунизма всему миру. А так ли плоха была идея вначале пути? Вопрос остаётся открытым. Есть одно побочное явление – вирус стал распространяться через воду, предметы обихода и воздух с осадками. Болезнь проникла в страны Европы с благополучными экономиками. Остановили высокую смертность именно мы. Возглавил Комитет помощи – я, собрали значительные средства, закупили рентгеновское оборудование и тонны лекарств для отправки туда, идейному врагу. Вымирающие тогда, сейчас, через двадцать лет проявляют жизнестойкость к новому вирусу. Дышат они по-новому в действии.
В зале начались переглядки между учёными. Николас Карлитте вскрыл запретную тему.
Он продолжил говорить на фоне негодования части собравшихся:
– Все мы на планете готовы общаться через интернет. Рано или поздно у людей пропадёт желание вредить и злорадствовать. Скажу, как думаю. Единственное достижение, способное объединить нас всех – это интернет. Интернет – спелая мысль человечества.
Аплодировали не все. В сей момент для Николаса было не важно признание.
Следующий докладчик Томсон вызвал споры. Складывается впечатление, что Николас стал раздражителем опытных настройщиков политэкономических программ. Томсон высказывал научные обоснования и философские мысли.
– Человек без благодарных чувств будто в гермошлеме с ограниченным запасом воздуха. Сердце ещё бьётся, а разум в потребительстве как узник остаётся.
После этих слов, у кого-то лопнуло терпение, кто-то увидел в этой манере говорить с долей иронии намёк на заболевших людей. В общем, один опытный критик чужих мыслей, начал умело провоцировать докладчика вопросами, что привело к искусственно созданному спору, разделив массу собравшихся на группы единомышленников. Тут приплели и масонов, и культуру, и медицину, и религию, и политику, и науку.
Под созданную шумиху из большого зала заседаний был выведен Николас Карлитте под охраной трех спецназовцев в защитной экипировке, скрывающей лица.
ДЭНИС ШАР
Дэн пришёл в себя. Вдох, вздох через боль. Сломаны рёбра, ноги под коленями в гематомах. На правой руке перебиты пальцы рук, двигаются только два пальца большой и указательный, остальные вывихнуты. Кисть левой руки с переломом большого пальца. Левое плечо гудит от не проходящей боли, будто раскалённые струны внутри сустава вместо сухожилий. Шею можно наклонить вперёд, голова вбок не поворачивается. Нос сломан, два зуба с левой стороны верхней челюсти выбиты. Лоб – сплошной мешочек, нависающий на глаза. Голова гудит как колокол, поясница в корсете болезненных соединений.
Дэн двигается осторожно. Правый глаз пострадал меньше, можно осматривать половину помещения с тусклым освещением. Лампочка мерцает, кажется вот-вот перегорит. Стены глухие, мрачно темного цвета. В воздухе сырость с запахом аммиака. Двери нет или скрыта, сливается в свете стен. Дэн соображает: «Били нещадно, с ненавистью. Недели две нормально двигаться, дышать, говорить не получится». Слух в одном ухе. Шум тишины нарастает в гудящей голове. Передышка. Даже думать затруднительно. Смотрит на свои ноги, обуви нет, ремня на брюках нет, пуговицы с куртки срезаны. Постепенно Дэн начинает ощущать нудный холод. Бетонный пол обжигает холодом, словно ледяной. Понимает, чувства обостряются.
Полная тишина. Идёт час за часом, тишина и собственный озноб. Дэн знает, проживёт неделю, не более, учитывая степень повреждения внутренних и двигательных органов. Мозги сохранили вменяемость и ладно. Думать трудно, находит физическая усталость. Дэн перекатывается бревном, считает обороты. Через десять минут он определил, что находится в замкнутом помещении прямоугольной формы четыре на шесть метров. Щелей и отверстий не обнаружил, кроме уклона в бетонном полу, где сток с отверстием пять на пять сантиметров в одном из углов. Где север, юг, определить невозможно. Условно обозначил для себя север из исходного положения. Помочился лёжа, встать на ноги не представляется возможным.
Дэн считает, дошёл до десятизначных чисел – сбился, погружается в медитацию. Всеобъемлющую боль делает союзником собственного духа. Ушёл из тьмы к свету не сразу. Седьмая попытка удачная. Дэн в былой реальности. Память реанимирует, казалось бы, незамеченное событие. Дэну рассказывает о себе один коммивояжёр, торговец автозапчастями, приехавший на заработки из Мексики: «Скоро поеду в отпуск. Позвонил домой, сообщил новость. Мама мне убедительно говорит, приезжать домой не надо, будь там, где находишься. Мы с отцом пожилые люди, ты по дороге можешь зацепить заразу и занести в наш дом».
Через два месяца Дэн видел того здорового парня, превратившегося в оголодавшего бомжа. Домой не уехал, работу в Америке потерял. Ещё через неделю все улицы в городе зачистили от бездомных, изолировали в карантин. Сейчас, вспоминая почему-то того человека, Дэн уловил мысль, пришедшую на ум: «Мир повернулся вверх ногами, или наоборот, встал на ноги. Всех видно кто и что».
Истощение, сухость во рту, тело горит в огне боли. Дэн пытается размышлять, чтобы не сойти с ума. Приговорённый, списанный человек – личность. Однозначно личность, иначе он бы не был изгоем, оговоренным, презираемым толпой невежд, порочащих доброе имя. Личность, потому что есть лицо духа. Безликими сущностями приговорённый на тяжкие испытания, кои им непосильны изначально. Гибнет многое – принципы, убеждение, мораль, совесть и душа превращается в раскалённую пустыню. Предавший себя все грехи соберёт в паутину. Пустыня в душе, истощение добродетелей. Ведомый чужими советами будет следовать без знания ответов на вопросы. Выгода – глупое понятие обусловленных приёмов выживания. Дух – вот, что обогащает личность. Дух – особенная энергия, высшее благо для отдельной личности, стоящей над обывательскими проблемами. Знание самостоятельное. Личность знает себя.
