Она доехала до Больцано, там взяла билет на автобус до австрийского Инсбрука, благо он было недалеко, где пересела на другой поезд и через час была уже в Мюнхене, откуда вылетела в Москву. Никаких решений о запрете на выезд малыша из зоны Евросоюза суд еще не принимал, и все прошло гладко, весь побег занял всего один день.

На родине, проконсультировавшись с адвокатами, Татьяна подала в суд иск о разводе и лишении бывшего мужа отцовства: он длительное время не принимает участие в воспитании ребенка и его местонахождение ей не известно.

Оставшихся на общем счете денег, которые она сняла перед побегом до последнего цента, хватило на подарки и небольшие взятки, и вот уже через год мечта всей ее жизни сбылась. У Татьяны появилась приемная дочь.

Проинструктированная мать на звонки Микеле отвечала, что она не понимает по-итальянски, что было правдой, и не знает о местонахождении дочери и внука, что было ложью.

Но того, что случится дальше, Татьяна не ожидала. Ей в голову не приходило, что Микеле будет бороться, сумеет ее найти, дойдет до министерства иностранных дел в поиске беглой жены. А в середине процесса в дело вступит самоуверенная адвокатша, которая устоит перед нападками многочисленных Татьяниных защитников, особенно общественных, ведь к тому времени «несчастная брошенная мужем жена, у которой хотят отнять ребенка извращенцы из Европы», обрела настоящий фан-клуб.

В итоге она впервые в жизни растерялась, не зная, что делать дальше: суд восстановил Микеле в правах отцовства.

Нужно было думать, что делать дальше, а еще продавать квартиру в Тоскане, денег на жизнь и на адвокатов катастрофически не хватало.

И Татьяна собралась в Италию, лихорадочно соображая, как найти деньги, восстанавливая связи с итальянскими знакомыми. Тем более, что после чтения местных газет одна идея у нее уже сформировалась, теперь надо было лишь выйти на нужных людей.

***

Пока Татьяна, упиваясь, рассказывала журналистам о психических проблемах своего сына, Саша не знала, что сказать его отцу.

Формально они победили. В реальности встречи могло не произойти никогда, ведь Татьяна явно не была заинтересована в выздоровлении Серджио.

Саша никак не могла понять, как можно так обращаться со своим ребенком, как можно так ненавидеть бывшего мужа, чтобы довести сына до психического расстройства и в деталях, наслаждаясь, рассказывать об этом журналистам.

Единственное, что она могла сказать Микеле – сын вырастет и сам во всем разберется, но это было слабым утешением для отца, обретшего сына без возможности его увидеть, для бабушки и дедушки в далеком итальянском городке, которые вообще не могли понять, что происходит.

Так прошло лето.

Лука переживал вместе с Александрой, понимая сомнения девушки, он даже запросил всю информацию о Микеле по своим полицейским каналам и заверил Сашу, что с этой стороны все в абсолютном порядке.

А еще Лука собрался в отпуск на Сейшелы, не пригласив Сашу с собой

– Мы понырять, с коллегами, – объяснил он, – На десять дней.

У Саши как раз и выдались свободные десять дней, и она все чаще вспоминала древний город на тосканском холме, которому обещала вернуться. Может, оно и лучше, что Лука будет на Сейшелах? А ее ждет старый и такой любимый тосканский замок!

Тем более, что комиссар был категорически против ее приездов в Италию после историй в Тоскане и Умбрии, в которые умудрилась попасть девушка. А раз он будет на Сейшелах, о поездке в Тоскану ему можно не говорить.

На первый взгляд все складывалось очень удобно, хотя и слегка обидно.

***

В тот самом замке, куда так стремилась Александра, было непривычно шумно.

Невысокая, румяная, моложавая женщина металась по широкому холлу, как в спектакле заламывая руки.

– Ну как же это? Уже давно самолет сел, а синьоры все нет! Ну что ты сидишь, она же написала, во сколько приедет, уже все сроки прошли! – женщина случайно задела плечом маленький керамический горшок, стоявший у лестницы, горшок с грохотом упал на пол, заставив вздрогнуть, того, к кому она обращалась.

Хозяин замка, выйдя на минуту из меланхоличной дремоты у экрана ноутбука, лишь пожал плечами и еще глубже окунулся в огромный шерстяной шарф, которым обмотался поверх такого же толстого теплого свитера.

– Фиона, ну что ты кудахчешь, что могло случиться? Приедет твоя любимая синьора, не мельтеши.

Фиона собрала маленьким веником осколки горшка в совок и, повернувшись спиной к своему нанимателю, сказала:

– Мои нервы этого не вынесут! Я ухожу домой, и если через час я вернусь, а синьора так и не приедет, я звоню в полицию!

Она вышла из холодного холла, демонстративно громко хлопнув дверью.

***

Синьора, о которой так волновалась домоправительница замка, прилетела вовремя и быстро добралась до вокзала. Но потом, что уже входило в привычку, перепутала поезд и удобно устроилась на сиденье совсем не той электрички, пристроив рядом чемодан.

Было еще светло, но лучше бы она не смотрела в окошко: картины там проносились весьма унылые. Куда-то делся бархатный изумруд тосканских полей, переливы цвета бесконечных холмов, за окном виднелись лишь голые серые и коричневые поля, моросил противный ноябрьский дождик.

Прогноз, обещавший солнце и ноябрьские плюс 20 по Цельсию, как всегда обманул. Выйдя из самолета во флорентийском аэропорту, вместо ожидаемого тосканского солнца Саша окунулась в промозглую осень, ничем не лучше родной, российской.

Поезд притормозил на вокзале города Эмполи, и сердце девушки дрогнуло. Так хотелось выйти из вагона, сесть у фонтана с дремлющими мраморными львами в ожидании Луки, который скоро закончит работу, и они отправятся… да хоть куда отправятся! Так хотелось, чтобы вернулось то летнее время, несколько лет назад, когда они только познакомились с комиссаром, розовый туман, падающий на долину Арно, танго на площади. Всех Святых…

Но Лука нырял на своих Сейшелах в компании коллег (коллег ли? – загрустила Саша, – вроде серьезный человек, но при этом типичный итальянец, добился взаимности и полетел дальше!) и она решила быть счастливой, несмотря на мокрую промозглость за окном, и невозможность вернуть прошлое.

Пока девушка рефлексировала, поезд давно уже отъехал от станции Эмполи и вместо пятнадцати минут до искомого места уже полчаса ехал по унылому полю, еле различимому в каплях дождя на стекле.

Надпись: «Понте – что-то там» заставила в последний момент выбежать из вагона, волоча за собой чемодан.

Поезд тронулся, а Саша огляделась и забеспокоилась. Вместо станции здесь стоял лишь небольшой павильончик, напоминающий автобусную остановку с той самой вывеской, которая и напугала девушку. Все дело в том, что Саша не представляла, что это за «Понтедера – Сан Кашано», где кроме стеклянного павильона остановки никаких признаков жилья не наблюдалось, и куда завез ее поезд, она не понимала. Хотя бы знать, на какой поезд она села, но Саша на вокзале была полностью уверена, что он идет до Сиены.

Вокруг, насколько в пелене дождя можно было что-то разглядеть, не было видно ни дорог, ни населенных пунктов, хорошо, хоть на павильончике висело расписание, и обратный поезд на Эмполи должен был подойти через десять минут.

Надеясь, что он не опоздает, потому что ожидание на ветру в окружении мокрого камыша не радовало, Саша рассчитывала еще и на то, что в такую погоду в местных поездах контролеров точно не будет, и она сможет безбилетным пассажиром вернуться в Эмполи, который проехала полчаса назад. Ведь ни кассы, ни автомата по продаже билетов на закрытой станции не наблюдалось.

Ей повезло. И поезд пришел вовремя, и контролеры за все время обратного пути не появились, и она наконец-то выдохнула, выбравшись из поезда на знакомой станции Эмполи.

Пересчитав наличность в кошельке, девушка все же отправилась на стоянку такси, ей хотелось поскорее доехать до места, которое всегда считала вторым домом, нигде на свете ей не было так хорошо.