Глава 1.

Я живу в маленькой деревне, на окраине. Хоромы мои состоят всего из одной единственной комнаты, в которой стоят стол, умывальник и бочка с водой. Покосившиеся окна, изредка протекающая крыша и печка, которая заменяет мне кровать. Холодными зимами на ней уютно и тепло. Раньше этот дом принадлежал моей маме и бабушке.

Мама. Ее не стало, едва она меня родила. Деревенская повитуха не смогла остановить кровотечение. Единственное, что она успела, – дать мне имя и прижать к сердцу.

Так говорила мне тетка Галя, которая присутствовала при родах. Новорожденный комочек выходила пожилая бабушка, но год назад ее не стало, и сейчас я живу одна. Умерла бабушка Лукерья аккурат к моему совершеннолетию. Оставшись одна, я продолжала ходить к колодцу за водой, топить печь и доить единственную козу, которая жила у меня в сарайке. На зиму, когда морозы особо крепчали, мне приходилось брать ее в избу, чтобы моя кормилица не замерзла насмерть. Летом я ходила в лес и собирала грибы, шишки и ягоды. Сушила, мариновала и готовилась пережить еще одну зиму.

Маленький огород, в котором садила картофель, морковь и капусту, всегда приносил богатый урожай. Нам с козой продуктов хватало.

Деревня наша небольшая. Всего-то две улицы, домов было штук двадцать. По соседству жила семья моего друга Тимки. Наша дружба длится с самого детства. Сначала мы вместе покоряли заборы и деревья, а позже он помогал колоть дрова и носить воду. Тимофей старше меня на год, мы вместе ходили в школу в соседний поселок – без малого три километра. Зимой Тихон Борисович подвозил нас до школы. У него в хозяйстве был конь, на котором он ездил на работу, а по весне пахал людям землю. Дети дяди Тихона уже выросли и уехали жить в город. Обзавелись семьями, а летом привозили внуков на каникулы в нашу деревню. Я часто присматривала за ними. Борисович за это изредка благодарил мясом или яйцами.

Так и жили, пока в нашу деревню не приехала провидица. О ее способностях мы узнали не сразу. Сначала все считали, что она сбежала от мужа, который ее бил, но все оказалось намного сложнее. Люба, которую в народе прозвали Любавой, раньше жила в столице и работала в ведическом салоне медиумом. Связь с духами умерших и предсказания были ее специализацией. Но однажды один из чиновников хотел с помощью Любы возглавить совет. Сначала умолял и просил, а позже запугивал и угрожал ей. В итоге она сбежала и укрылась у нас в Подлесном. Да, деревня, в которой я живу так и называлась. Видимо у тех, кто именовал нашу деревушку, не было богатой фантазии, и ее назвали первым пришедшим на ум словом.

Глава 2.

О том, кто она, и ее способностях мы узнали совершенно случайно. Сначала она, помогая Светке достать из колодца ведро, впала в транс и сказала, что скоро к ней из соседней деревни приедет жених свататься. Позже, придя ко мне за сыром и прикоснувшись к руке, проговорила странные слова.

– Скоро здесь твоя жизнь закончится. Ты обретешь утерянное и вернешь надежду, – проговорила она мне.

В этот момент ее глаза закатились, и я смотрела с ужасом на ее состояние, не зная, чем помочь и стоит ли вмешиваться.

– Любушка, что ты такое говоришь? – шёпотом переспросила ее.

От моих слов женщина вернулась в реальность и, моргнув пару раз, переспросила: «Я что – то сказала?».

Пересказав ее слова, я в ожидании замерла. Вздохнув, она присела на лавку у стены и приглашающе похлопала по ней рукой. Минуту молча сидела и смотрела в пол, а позже поведала о своей жизни. Рассказав историю о том, что с ней случилось, о даре и его последствиях, она нежно обняла меня.

– Не бойся. Пророчества всегда бывают неоднозначными. Это не значит, что ты умрешь. Возможно, мои слова предрекают тебе новое и лучшее будущее.

– Почему тогда ты не сказала мне, как Светке? Ей сватов и женитьбу, а мне… Пойди разбери твои слова теперь, – грустно отозвалась я.

– У каждого своя судьба. Я не могу контролировать свой дар. Он проявляет себя тогда, когда это действительно нужно, – спокойно ответила она мне.

– Я все равно не понимаю, к чему мне готовиться, – развела я руки в стороны и печально обвела взглядом свое скромное жилище.

– Всему свое время, – крепко прижав меня напоследок, она встала и ушла.

После еще нескольких ее предсказаний селяне стали сами идти к ней на поклон. Одни спрашивали про корову, другие – про урожай, а незамужние девушки – про женихов.

Глава 3.

На годовщину смерти бабушки, я напекла блинов и пошла на погост. Сев у могил моих родных, выпила киселя, съела блинчик и поделилась с ними всем, что происходило все это время в моей жизни. Рассказ вышел коротким, но мне не хотелось уходить. Выщипав поросшую траву, поправив кресты и поставив два букета ромашек, я все же стала собираться обратно. Вдруг из подлеска выскочило что-то маленькое и коричневое. Сначала я думала, что это кабан.

В лесах охотники часто подстреливали живность, но не злоупотребляли дарами природы. Изредка животные сами приходили к нашим домам. К примеру, у Агриппины и Тихона Борисовича по зиме лиса стащила пару кур.

Животное приближалось достаточно быстро. Приглядевшись, я поняла, что это всего лишь собака. Сначала я думала, что она проскачет мимо, в сторону деревни, но по какой-то причине собака прибежала прямиком ко мне.

Это однозначно была девочка. Странного окраса. Я не встречала такого. Словно молочный шоколад, которым меня угощали внуки Тихона. Вся шерсть ее была кучерявой, маленькие завитушки, которые сейчас были в колючках и репейнике.

Уши собаки были необычайно длинные. Они спускались ей до самой мордочки. Темные глазки – бусинки смотрели с мольбой. Поставив мне на колени свои лапки, она принялась облизывать мои руки.

Домой я вернулась не одна. Собака семенила рядом и старалась держаться как можно ближе ко мне. Я не стала садить ее на цепь, да и не было ее у меня. Та единственная, что имелась, держала на привязи Розочку – мою кормилицу- козу. Так мы и стали жить, я Коза – Розочка и собака неизвестной мне породы. Собака я назвала Кнопкой.

Глава 4.

Наступила осень, а за ней и зима. Собака сопровождала меня везде. Была моим другом, соседом и охранником. Приближающихся гостей она чуяла еще до того, как те постучат в дверь.

Так и сейчас: Кнопка залаяла, и я поняла, что кто-то идет. Постучав, в дверь зашел Тимофей.

– Привет, Малинка, – бодро поздоровался он со мной. – Чаем напоишь гостя?

– Проходи, конечно. Неужели мороз крепчает? – спросила, видя раскрасневшееся лицо парня.

– Нет. С чего так решила? – сняв шапку и комкая ее в руке, сказал он.

– У тебя нос красный, – улыбнулась ему.

– Ерунда. Сначала дрова колол, потом воду носил. Кстати, я чего пришел-то. Новости из столицы принес.

– Так ты же там не был, откуда знаешь?

– Тихон с работы вернулся, он и рассказал.

Тим, как и я, после школы за лучшей жизнью в город не поехал – остался в деревне.

Помогал отцу охотнику, да за больной мамой приглядывал. У нее стали сильно болеть ноги, ни одно средство не помогало. Уже и в столицу везти хотели, да она отказалась. Знала, что средств на врачей дорогих попросту нет. Спасалась травами и мазями, которые ей Любава готовила. Они не лечили, лишь снимали или притупляли боль.

– Ты проходи Тимоша, я сейчас чаю налью. Всем и поделишься.

Парень снял свою старенькую дубленку и повесил ее в углу на гвоздик. Разувшись, поправил на ногах шерстяные носки и прошел к столу. Я разлила по кружкам травяной чай и, поставив на стол малиновое варенье из хлебницы, достала недавно испеченные лепешки.

– Ммм. Смородиновый, – обхватив замёрзшими пальцами горячие бока кружки, произнес он. – О, Малина меня малиновым вареньем угощает, – добродушно хохотнул он.

– Ешь, да рассказывай. Нечего попусту воздух сотрясать, – насупилась я.

Оторвав кусок лепешки и обмакнув в варенье, он откусил большой кусок и зажмурился. Прожевав и запив чаем, он пристально заглянул мне в глаза и сказал: «Малинка, а выходи за меня замуж?».