Подумаешь, поднял на руки? Что здесь такого страшного? Будь он мне настоящим братом, я бы даже значения этому не придала. Ведь брат вполне может взять на руки свою сестру, обнять, поцеловать даже. В щеку, разумеется. Или в лоб. Или в затылок, например. И ничего плохого в этом нет. И дрожать вот так, как я дрожу сейчас, всего лишь представив эти невинные поцелуи в исполнении Глеба по отношению ко мне, совсем неправильно.

Так не должно быть. И эту проблему нужно как-то решать. Потому что Глеб теперь всегда будет где-то рядом.

Близнецам тяжело быть вдали друг от друга. Я видела, как страдал все это время Егор. Хоть и не показывал вида. Представляю, как тяжело было Глебу. У Егора хотя бы была я. А Глеб вообще оставался все это время один.

Я видела, как изменился Егор с тех пор, когда Глеб сообщил ему по телефону, что приезжает. У моего возлюбленного просто глаза светились от счастья.

Да и вчера… Когда они лежали на диване и смотрели фильм. Рядышком, голова к голове. От этой картины просто щемило в груди. Мои такие одинаковые и такие разные мальчики…

Может, я просто люблю их обоих? Одного – как своего мужчину, а второго… Да, как старшего брата. И если первый всегда рядом, то по второму я просто-напросто соскучилась.

Да, соскучилась! Глупо это отрицать.

Помню, когда Глеб уезжал два года назад, я ужасно этого не хотела. После я, конечно, убедила себя в том, что все эти эмоции были вызваны сопереживанием его тяжелой ситуации.

Но сейчас, когда все давно позади, я ведь по-прежнему отношусь к нему с большим теплом. И не только потому что Глеб без пяти минут мой родственник, брат будущего мужа. Но и просто как человек – он мне очень импонирует. Я, наверное, действительно люблю его как брата. Искренне желаю ему счастья. Разве это плохо?

А вся эта дурацкая неловкость рядом с ним, волнение – результат моих слишком затянувшихся угрызений совести. Давно уже пора смириться и простить себя за ту ночь. Ведь если даже Егор простил…

Это все мое обостренное чувство морали. Утрированное порой. Мы с Егором на тот момент не были вместе. А значит, я его не предавала. Хоть и все мое естество твердит об обратном.

Но и правда, давно уже пора смириться с этим. Извлечь урок и двигаться дальше. И если раньше проблема не стояла так остро, то теперь, когда Глеб вернулся, я просто обязана это сделать. Ради наших с Егором отношений.

Избегать Глеба – не выход. Возможно, наоборот, имеет смысл проводить больше времени в его компании? Чтобы привыкнуть? Чтобы уже оставить прошлое в прошлом и адекватно реагировать на присутствие старшего брата в нашей с Егором жизни.

Размышляю об этом и киваю собственным мыслям. Все-таки созерцание природы как ничто другое способствует наведению порядка в голове. Нельзя бегать от проблемы – нужно ее решать!

Не без удивления отмечаю, что на душе становится легче и спокойнее от осознания этой простой истины. Я испытываю даже некоторое предвкушение – не терпится приступить к решению проблемы как можно быстрее! Жаль только, что Глеб уже уехал…

Телефон в кармане начинает вибрировать. Достаю его, смотрю на экран, и в груди разливается тепло, невольно начинаю улыбаться – звонит Егор.

– Привет, моя девочка! Ну как у тебя дела? – раздается из трубки любимый голос.

– Все хорошо, малыш, – ласково отзываюсь я. – Как у тебя?

– У меня тоже все отлично.

– Вчера ты так неожиданно уснул, – произношу с укором.

– Прости, малыш. Я не собирался. Вырубило меня что-то.

– Что ж, бывает, – вздыхаю я.

– Не расстраивайся, зайка. Сегодня вечером мы все наверстаем, я тебе обещаю, – усмехается он.

– Сегодня вечером не получится, и в ближайшую неделю тоже, – грустно отзываюсь я.

– Почему?

– Потому что рдеют знамена над родиной…

– Чего?

– Ну, месячные пошли.

– А-а-а, – понимающе тянет Егор. – А почему так рано?

– Не знаю, – вздыхаю я.

– Ладно, малыш, не грусти. Купить тебе чего-нибудь вкусненького вечером?

– Я до вечера не доживу, пойду сделаю себе торт.

– Ты смотри там, не переусердствуй. Лучше закажи доставку. Как твоя нога?

– Да нормально нога, Егор. Не переживай, до свадьбы уж точно заживет.

– Кстати, насчет свадьбы. Я сейчас с мамой переписывался. У отца через месяц отпуск, они собираются прилететь к нам. Давай, наверное, будем планировать регистрацию на это время.

Мое сердце начинает учащенно биться от этой новости.

– Через месяц? – растеряно переспрашиваю. – А как же твоя работа? Ты говорил, будет загруз?

– Ну выкрою уж пару дней как-нибудь, – усмехается он.

– А медовый месяц? Мы ведь хотели на Мальдивы…

– Все будет, малыш. Не переживай.

– Мы ведь еще даже не начинали подготовку, а ресторан? Если все уже занято на эти даты?

– Я дам задание Ане найти хорошее ивент-агентство, и нам все быстро организуют.

– Ох, что-то разволновалась я… – прижав трубку плечом к уху, прикладываю ладонь ко лбу, спрыгиваю с подоконника на пол.

Егор смеется.

– Не передумала, надеюсь?

– Нет, конечно! Даже не мечтай, – весело отзываюсь я. Но его вопрос почему-то оставляет неприятный осадок в груди.

– Ладно, зай, мне надо работать, – вновь делаясь серьезным, произносит любимый. – Обсудим всё вечером. Целую.

– И я тебя целую…

Сбрасываю звонок и привычным движением прячу телефон в карман. Я все еще немного оглушена новостью. Растерянно улыбаюсь, приложив обе ладони к щекам.

Боже мой, у меня через месяц свадьба!

Надо позвонить маме, обрадовать ее. И Вике позвонить, она, в конце концов, будет моей свидетельницей. Если, конечно, ей муж разрешит. Вообще-то звать свидетелями на свадьбу состоящих в браке людей не принято, но что поделаешь, если незамужних подружек у меня не осталось?

День пролетает незаметно. Я напрочь забываю про то, что собиралась приготовить торт, принять ванную, пересмотреть все любимые фильмы. Я забываю даже про Глеба. Полдня болтаю по телефону сначала с мамой, потом с Викой. И если первая сдержанно хвалит нас с Егором в трубку за то, что наконец определились, то вторая пронзительно верещит от радости так, что у меня закладывает ухо:

– А-а-а, наконец-то погуляем на твоей свадьбе! Оторвемся как следует, да, подруга? Я надеюсь, праздник будет с размахом?!

– Ну не знаю, – смеюсь я. – Посмотрим, как получится. Вообще я хотела, чтобы по-скромному всё было, только самые близкие.

– Даже слышать не хочу эту чушь! – возмущается Вик. – Я не для того два года ждала твою свадьбу, чтобы по-скромному гулять. Имей совесть, в конце концов! Я – мать! Год уже дома безвылазно сижу, имею право оторваться хоть раз в жизни, как думаешь?

– Я все понимаю, дорогуль, но пока ничего не обещаю, – говорю ей с улыбкой.

– Ладно, – вздыхает она. – Ну если свадьба у тебя будет скучной, то уж девичник ты просто обязана закатить отменный! Договорились?

– Ух ты, я совсем забыла про девичник.

– Ну даешь. Хочешь, я сама тебе его организую? Обещаю, не пожалеешь!

Я снова смеюсь.

– Слушай, девичник мы еще успеем обсудить. Лучше скажи мне, твой муж разрешит тебе быть подружкой невесты?

– Ой, Наська, да кто его спрашивать-то будет?

– А вдруг ему это не понравится?

– Не понравится? – усмехается Вик. – Нравится, не нравится, как говорится… Моя самая любимая подруга замуж выходит. Я по-любому буду подружкой невесты, это даже не обсуждается. Кстати, а кто будет «дружком»?

– Не знаю, – озадаченно отзываюсь я. – Наверное, Глеб. Но я не уверена.

– Глеб? В смысле брат-близнец твоего красавчика?

– Да, он.

– Хм, как интересно, – тянет подруга. – Прикольные фотографии, однако, получатся… Слушай, а если ты напьешься и перепутаешь их в первую брачную ночь?

Сердце делает кульбит от её неудачной шутки, щеки опаляет огнем.

– Дура, – бурчу я в трубку. – Фигню какую-то говоришь.

– Не, ну всякое же бывает, – смеется подруга. – Ладно, шучу я, шучу.