Овечку словно кто-то укусил, девочка не могла стоять спокойно на месте. Она влетела в ее отдельную комнату словно фурия, так что Фекла от неожиданности подпрыгнула на месте. Она очень была рада видеть ее и быстро подбежала к ней, обняв. Темнокожая не верила своему счастью. Неужели Порок разрешил ей провести время с родными для нее людьми хоть на свой День Рождение.
Фекла еще больше удивилась, когда они покинули изолированный корпус и вернулись в обычный. Она не думала, что соскучится по этому месту.
— Не о чем не спрашивай. Это твой день. Тебе понравится сюрприз.
Фекла только хмыкнула.
— Как тот соленый торт.
Фекла удивлялась вечно веселой оптимистки Мишель. Даже находясь в этом месте, в безвыходном положении, она никогда не унывала и натягивали героическую улыбку. Вот и сейчас. Фекла превратилась в настоящую куклу, с которой можно было делать все, что угодно, и она не будет сопротивляться. Но это все ради Элис. Если темнокожая будет хорошей девочкой, то ее сестренка не будет считаться из числа тех, кто отправиться в Лабиринт.
— Ты видно до самой смерти будешь мне это припоминать. Я ведь случайно перепутала сахар с солью. Это во всем виновата Большая Тетя. Они были в одинаковых склянках, что я могла поделать.
Большой Тетей они называли повариху, которая так привязалась и полюбила Овечку, что воспринимала ее своей дочкой. Она так называла ее на кухне, в обществе они делали вид, что вообще не знают друг друга. На всякий случай. Хотя советнику Аве было уже давно известно про этот союз.
Большая Тетя иногда приглашала Мишель на кухню, и если няня отпускала девочку, то она с радостью уединялась с этой женщиной. Поэтому Овечка так вкусно готовить, но иногда из-за своей рассеянности и вечной спешки, она портила блюда. И с праздничным тортом было также. На вид он был великолепен, но на вкус редкостной гадости.
Мишель была очень ранимым ребенком, любое «кривое» слово могло обидеть ее, и эта обида могла продлиться очень долго. Поэтому Фекла делала вид, что с удовольствием есть ее подарок, но нередко она моршилась и запивала водой. Только под конец она созналось, что он, мягко говоря, невкусный. Мишель попробовала торт и тутже выплюнула его в салфетку. Фекла думала, что она будет извиняться перед ней, но девочка только отругала ее за то, что она ела это.
Хотя было исключение. И это был мальчик по имени Джек. Мальчик-загадка, тихоня. Его настоящее имя никто не мог произнести, поэтому для всех ребят он стал просто Джеком. Он вечно забивался в одном углу и читал свою любимую книжку, которая досталась ему от матери. Именно в него и влюбилась Овечка.
Фекла никогда не видела их вместе, но она была уверена, что Овечка добъется своего. Мишель была заносчивой и приставучей, поэтому она не совневалась, что скоро они будут встречаться.
Дверь распахнулась, и они оказались в обычной комнате для детей. Фекла даже оторопела, увидев так много людей. Она привыкла лицезрить только нескольких сотрудников Порока, которым было приказано кружить над ней, как надоедливые пчелки. Темнокожая не спешила заходить внутрь, с внимательностью всех рассматривая. Они так выросли. Прошло много времени Мальчики немного вытянулись, а девочки уже начинали преобретать женские формы.
Она разглядела среди толпы своих друзей, но не ожидала увидеть Элис. Она радужно общалась с незнакомый парней. Смеялась и иногда краснела. Он ей нравился.
Фекла потеряла дар речи от такого сюрприза. Мишель уже слилась с кучкой ребят, но, увидев, что подруга застыла как статуя, насильно привела ее за руку к сестре. Фекле было неловко. Точнее она не знала, что делать перед ней. Девочка желала лишь об одном — встретиться с Элис, и ее желание исполнилось.
Сердце трепетно задрожало, когда до Элис осталось совсем немного. Мишель отпустила руку и подтолкнула Феклу. Темнокожая лишь вздохнула. Они так давно не виделись, что Элис, наверное, ее забыла.
Неожиданно сестра обернулась и округлила глаза, словно увидела перед собой призрака. Глаза мгновенно наполнились слезами. Элис буквально порхнула к Фекла и крепко обняла ее. Кажется, темнокожая совсем разучилась обниматься. Она несколько секунд просто ошарашенно стояла, после только неуверенно пристроила свои руки на спине сестры.
Воспоминания вихрем проносились в голове. Перед глазами картинки прошлого, сердце при каждом стуке жалостно сжималось. Комок застрял в горле, Фекла пыталась его проглотить, но все было тщетно. Слезы блестели в глазах, но девочка не хотела плакать на публике.
Проиграла.
Руки задрожали. Две сестры тихо плакали и прятали свои лица. Все смотрели на них, затаив дыхание. Но Мишель очень хорошо вырулила ситуацию.
— Что все вылупились, больше нечем заняться?
Фекла с Элис сихронно засмеялись. Они прекрасно знали Овечку, она никогда не изменится. Наконец-то у них появилась минутка рассматреть друг друга. Элис была рада видеть свою сестру, а Фекле было достаточно, что она ее помнит.
Это самый лучший день в ее истории.
— Как ты выросла? — голос Феклы дрожал. Она вытерла слезинку сестры с щеки и еще раз обняла ее, только теперь горячо и с любовью. Мишель стояла рядом с Джеком и не хотела упускать момент. Она взяла мальчика за руку, тот лишь закатил глаза и вырвался.
Элис резко отстранилась от сестры. Фекла подумала, что что-то сделала не так, но та лишь хотела представить человека, с которым очень сильно подружилась.
— Это Джон. Мой самый лучший друг. Джон, а это моя сестра.
Фекла было очень приятно. Она пожала ему руку, и сестры быстро вытерли свои слезы.
Все же этот день Фекла не забудет никогда.
***
Этого момента Фекла боялась больше всего. Порок решил, что хватит пичкать девчонку таблетками, и перейти к важной части эксперимента. Он заключался в том, чтобы занести «иммунитет» под ее незащищенную кожу. Другими словами, они хотели сделать обычную девушку особенной, как некоторые дети сегодняшнего дня.
С самого раннего утра Фекла кусала себе губы от волнения. Ее не накормили завтраком, в это время зашел Дженсон в комнату и повел ее куда-то. В этих местах Фекла ни разу не была. Здесь не было ничего ужасного, такие же длинные коридоры, такие же белые плитки, но коленки у девочки все равно подтряхивали.
Что ее будет ждать через несколько минут, Фекла не знала. И это еще больше заставляло нервничать. Она могла бы убежать, только ее удерживал Дженсон, тяжело приземлив свою руку на плечо девушки.
Сегодня Фекла посмотрелась в зеркало, первый раз в Пороке. Она очень изменилась. Черные, как угол волосы отросли и теперь доставали до бедер. Маме всегда нравились они, она никогда не обрезала их, лишь состригала кончики. Что-что, а ее мама делала самые красивые прически. По крайней мере, Фекла не видела ничего прекрасней маминых работ.
Фекла разрыдалась. Она изменилась и очень сильно. Не было больше этой буйной, смелой, безбашенной девчонки, которой она раньше являлась. Порок сумел раздавить ее и размазать по стенке. Сейчас отражение показывает Фекле какого-то другого человека, усталого и невыспавшегося, у кого синие мешки больше самих глаз.
Мама однажды сказала ей боротся до конца, но иногда лучше сдать позиции. Это все ради Элис и ее будущего. Ее младшая сестра просто не выживет в условиях Лабиринта. Тем более, Фекла не хотела, чтобы ее сожрали ужасные твари, который вырашивал Порок.
Дженсон ничего не говорил, Фекла тоже молчала. Она очень боялась этого момента. Девочка вообще не нравилась неизвестность, она ее пугала. Она должна была точно уверена в завтрашнем дне, а сейчас Фекла сомневалась, что выживет. Поэтому девочка похоранила себя еще вчера. Внутри сияла большая дыра.
Боль. Фекла не нравилось, когда она испывала это чувство. Ушибы, синяки, которые набивала девочка в детстве, не могли сравниться с внутренней. На теле у Феклы ничего не оставалось, все быстро зажило, но душевная рана все никак не могла затянуться.
Ей было больно осозновать, что больше никогда не увидет сестру. Не сможет обнять Элис, не сможет прижаться к ней. Не успеет сказать, как сильно она ее любит. Фекла не говорила сестрам об этом, предпочитала доказывать свою любовь действиями. Но в идеяле нужно делать и так, и так. Она не идеальная. Фекла прекрасно знала об этом. Зато там наверху, на небесах, она встретиться с Холли. С ее самой младшей сестренкой.
