Они проходят второй этаж по лестнице и поднимаются на третий.

— Вы что-то понимаете в медицине?

Грегер Гао усмехается.

— Что-то? Помимо Дома Урода я возглавляю науку Новых людей.

Стрикен улыбается. Но после хмурится и делает недовольное лицо.

— Ладно мы, постояльцы, нам рекомендовано пользоваться лестницей, так как мы почти целый день находимся в своих комнатах, и некоторые напрочь отрицают спорт, но почему вы должны уставать? Я не понимаю, лифт здесь для украшения?

-Не беспокойся обо мне. А лифт предназначен для постояльцев, которые не могут самостоятельно передвигаться.

— Несмотря на ваш строгий взгляд, вы очень добры.

Грегер Гао улыбается. Стрикен будто видит перед собой чудо света. Он очень рад, что вызвал Грегера на эмоции, тем более на положительные.

— А знаешь, почему я так строго на тебя смотрю?

Стрикен качает головой. Он ведь ничего плохо не сделал.

— Кто дал мне обещание, что при следующей нашей встрече ты уже научишься писать?

Стрикен виновато опускает голову. Ему стыдно смотреть в глаза Грегеру Гао. Он краснеет до кончиков ушей. Алиса видит, как Грегер Гао его отчитывает, и от этого становится совсем паршиво.

— Стрикен Бастьен, напомни мне, сколько тебе лет? — вопрошает грубым стальным голосом Грегер Гао. Он располагает руки на боках и наклоняется к нему.

— Шесть с хвостиком, — отвечает со вздохом он.

— Совсем скоро будет уже семь, а ты до сих пор не можешь писать. Дети в твоем возрасте пишут уже пусть небольшие, но сочинения.

— Грегер Гао, я могу исписать целый листок, — горделиво изрекает Алиса, привлекая к себе внимание, но представитель правительства даже на нее не посмотрел. Тогда она обиженно отворачивается, смешно надувает губки, скрещивает руки на груди.

— Иса Фрост, я предполагал, что вы высококвалифицированный преподаватель, — переключает злобу.

— Не ругайте, пожалуйста, Ису. Она ни в чем не виновата, — кричит Стрикен, начинает тихо плакать. — Это я не хочу писать. Это очень скучно.

Грегер Гао вздыхает. Садится на корточки, заглядывает в заплаканные глаза Стрикена, грустно улыбается.

— Писать должен уметь каждый уважающий себя человек.

— Давайте в следующий раз, — глупо улыбается Стрикен, чешет затылок. — Я как бы научился, но, правда, Иса ничего не понимает из моего написанного.

Грегер Гао усмехается и приглаживает волосы Стрикена.

— Вот мы и пришли.

Стрикен даже не заметил, как они подошли к комнате Энди. Он совсем забыл, что хотел сообщить о сне. Уже хочет все рассказать, но неожиданно для себя спрашивает совсем другое:

— А зачем вы хотите видеть Энди?

— А эта тайна.

— Я умею хранить секреты!

— Я в этом не сомневаюсь, но если твой друг захочет тебе рассказать, то ты обо всем узнаешь.

— Ну, Энди мне обязательно все расскажет.

— Ну вот и хорошо.

— Подождите! — Но дверь захлопывается, и ключ изнутри проворачивается два раза. Стрикен понимает, то он не должен мешать, но он не успел рассказать о сне. Ему становится страшно, когда он собирается постучать, но берет всю волю в кулак. Но, к сожалению, в последнюю секунду кулак замирает.

Стрикен не знает, когда приестся страх, но сейчас он не может перешагнуть себя.

Он направляется дальше. К лестнице на четвертый этаж. Он готов к встрече с Симоной.

Два Пса сопровождают Стрикена до ее кабинета. Четвертый этаж всегда не нравился ему своей мрачностью, холодом. Постучавшись, один из Псов открывает дверь и заталкивает внутрь Стрикена. Симона видит маленького гостя, мило улыбается, откладывает документы, которые просматривала, и приглашает его сесть.

У Стрикена дрожат коленки, подступает комок к горлу. Он готов заплакать, но, сжимая кулаки, обещает себе не разреветься ради всех остальных. У него есть еще шанс обезопасить жизнь всем постояльцам. Он найдет Грегера Гао и расскажет ему о сне.

— Стрикен, как ты себя чувствуешь? Я должна была запретить тебе прощаться с Хворостом. Ты очень впечатлительный мальчик.

— Я ведь не первый раз вижу мертвеца. — Он говорит о умершем Яне, лицо которого было синим, как один большой синяк. Этот бедняга случайно упал на свое внешнее сердце, и оно взорвалось.

— Но все же… — недолгая пауза. — Я пригласила тебя не за этим.

Симона раскрывает полку и достает оттуда пластмассового зеленого динозавра. Протягивает игрушку Стрикену, тот принимает подарок.

— Хороший?

— У меня есть уже такой, — холодно изрекает Стрикен. Игрушки его интересуют.

— И кто же подарил его тебе?

— Иса.

— Она хорошо относится к тебе?

— Конечно.

— А есть кто-то, кто обижает тебя? Ну хоть немного. Я слышала от Адама, что недавно у тебя с Риком произошел конфликт.

— И что?

— Рик ведет себя странно, Стрикен?

Стрикен не может понять цели этих вопросов. Он готовил себя к другому, но Симона интересует Риком. Может она подозревает, что тот собирается бежать?

— Он сам по себе странный.

— Но было ли что-нибудь такое, что показалось тебе непонятным? Пойми, Стрикен, это очень важно. Рик — опасный человек. В прошлый раз он чуть не убил одного из охраны, сейчас, может быть, желает взорвать нас к чертям, поэтому я и задаю тебе эти вопросы, в надежде на то, что ты ответишь на них честно.

Взорвать? Что за чушь? Неужели Симона считает его настолько маленьким и глупым, чтобы он испугался этим байкам и все ей рассказал.

— Я всегда честен с вами, но ничего не видел. Я и остальные не дружим с ним, иногда переговариваемся. Единственная, кто с ним общается, это Кери. Но она навряд ли что-то видела.

— Это точно, — разочарованно вздыхает Симона.

Она заметно расстраивается. Прояснить для себя один вопрос ей не удается.

Неожиданно слышится дикий крик Карлоса Гарсия, беспокойство сотрудников. Что-то происходит из вонь выходящее. Симона уже хочет выскочить в коридор и проверить, что творится, но вспоминается о Стрикене.

— Не волнуйся, — успокаивает она Стрикена, который заметно обеспокоен. — Карлос, видно, вновь разбушевался, но наши люди контролируют ситуацию.

Она должна поскорей выпроводить Стрикена. Находится на четвертом этаже опасно. Симона могла бы подобраться к мальчику с другой стороны. Она точно знает, что ему что-то известно. Но допрашивать его придется не сегодня.

— Спасибо тебе, что пришел ко мне. Когда Рик будет вести себя странно, сообщи об этом мне. Стрикен, помни, это очень важно.

— Хорошо. Я могу теперь идти?

— Да, конечно. Охрана проводит тебя.

Стрикен выходит из комнаты, но не видит двух Псов. Они куда-то ушли. Он оглядывается. Начинается явная борьба. Слышатся удары, а после на пол что-то падает железное со звоном. Стрикен пугается. Собирается укрыться в комнате Симоны, но рядом показывается фигура Адама.

— Скорей, малыш, тебе необходимо уходить.

Стрикен бежит к нему. Он чувствует приближающую беду. Ощущает сильное страдание Карлоса Гарсия. Оно пытается его поймать, захватить его тело и причинить невыносимую боль.

Но внезапно из одной из комнат выскакивает виновник всего этого шума, Карлос Гарсия, или просто Бодди, как прозвал его Виктор. Он замечает Стрикена, нападает на него, отбивает руку Адама, кусает его за локоть, хватает Стрикена и скрывается в темной прачечной.

Отпускает испуганного пленника (тот незамедлительно отступает к стене) и запирает плотно дверь. Надвигается на Стрикена, тот кричит от испуга, но Бодди не трогает его. Берет стиральную машинку и опрокидывает ее набок. Царапая плитку, подставляет к двери. Это хоть ненадолго, но задержит Псов.

Бодди начинает мычать, издавать нечленораздельные звуки, явно что-то хочет сказать, но Стрикен не понимает его, да и толком не слышит ничего, кроме стука сердца, который заглушает абсолютно все посторонние звуки.

Бодди приближается к Стрикену. Только сейчас Стрикен замечает, что на шее у Бодди весит фотоаппарат Яна Мирра. Говорят, это его любимая вещица. Тот еще сильней прижимается к стене, выдвигает вперед руку, словно это остановит его.