Карета мерно покачивалась, в такт поскрипывали колёса, я полулежала в нежных объятьях любимого мужа. Слышала, как он, уткнувшись мне в макушку, вдыхал аромат моей волчицы, знала, что на губах его играет блаженная улыбка, и сама счастливо улыбалась.

Из городского особняка мы выехали несколько часов назад, когда солнце едва показалось над горизонтом. Я хотела дать возможность моим мальчишкам дольше поспать, но едва госпожа Ситаби вошла в их комнату, они с готовностью подскочили. Даже маленького Тима не пришлось будить. Правда, стоило карете тронуться с места, он потёр глазёнки и, забравшись мне на руки, тихонько засопел. Макс тоже время от времени клевал носом, изо всех сил стараясь скрыть это. Я подтянула его к себе, приобняв свободной рукой, и вскоре услышала мерное дыхание спящего ребёнка. Ребёнка ли? Для него, выросшего в туноре дорохов, было куда сложнее адаптироваться к жизни и законам, в корне отличным от его прежних понятий, буквально впитанным с первых лет жизни. Мальчики – колдуны дорохи слишком быстро взрослеют в окружении жестокости и страха. Как случилось, что он принял меня, Ситаби, а потом и Цемиаса, сильного альфу, – народ, испокон веков считающийся врагом дорохи? Непостижимость, ненормальность происходящего поражала, но и давала надежду на чудо. Сколько раз за недолгое время, как мы вместе, он спасал мою жизнь и рассудок? Мой маленький большой сынок. Я наклонилась и поцеловала его жёсткие, чёрные, как смоль, волосы, он улыбнулся во сне. Неужели почувствовал? Я откинула голову на высокую спинку, руки сами прижали ребятишек сильнее. За стенами кареты слышался приглушённый разговор мужчин, они поехали верхом и теперь негромко переговаривались.

В мире, откуда я пришла, у меня не было детей, а тут вот сразу двое. Счастье переполняло грудь, и, к своему удивлению, я почувствовала, как по щеке катится слезинка. Ситаби, сидевшая напротив, понимающе улыбнулась. Каси дремала, а то бы, наверное, подняла панику, заметив слёзы, наставница же всё понимала. Судьба сложилась не лучшим для неё образом, и вот теперь, спустя много лет, она тоже обрела семью. Пусть не кровную, странную, состоящую не из людей, как она сама, а из дорохов и оборотней. Для неё это тоже было необычно, но, похоже, нисколько не смущало. Я прикрыла глаза, ну надо же, со всеми этими стремительно развивающимися событиями у меня не было времени обдумать, как же всё происходящее не походило на реальность. Свести вместе смертельных врагов, разбавить этот тандем человеком и… мной – по сути, пришельцем из другого мира со склонностью к авантюрам и нереализованным материнским инстинктом. Да, такое могли сотворить только боги. Ярика, уж не ты ли развлекаешься со смертными, соединяя вместе несовместимое? Но всё равно я благодарна, что для своей игры ты выбрала именно меня, забывшую радость жизни и не ожидающую от неё ничего хорошего.

Карету остановили в небольшой рощице, чтобы дать возможность лошадям напиться, а нам немного размяться и перекусить. Мальчишки тут же проснулись, выскочили на волю и принялись помогать мужчинам. Макс, взяв под уздцы одну из кобыл, повёл её вслед за Жархом к речке, а Тим с охранником Тодло собирал сухой хворост. Я тоже вылезла наружу, растирая затёкшую от долгого неподвижного сидения спину, обвела взглядом поляну в поисках мужа. Но, к моему удивлению, Цемиаса нигде не было видно. Я растерянно смотрела вокруг, когда ветерок донёс до меня запах любимого. Улыбнувшись, бросилась в ближайшие кусты и тут же была схвачена, прижата к земле и расцелована.

– Цемиас, – провела по скуле мужа, снизу любуясь его лицом, когда он наконец дал возможность вдохнуть, – сумасшедший, так люблю тебя.

– Мар-ри, моя Мар-ри, – привычный рык и вновь жаркий поцелуй.

Я слишком поздно обратила внимание на звук рвущейся ткани – только когда почувствовала мужские губы на обнажённой груди. Руки его уже блуждали по моим оголившимся бёдрам. Жаль новое дорожное платье красивого изумрудного цвета, его я приобрела только несколько дней назад и надела впервые… ну да ладно, всё это такие мелочи, не достойные внимания, особенно когда любимый ласкает уже дрожащее в предвкушении тело.

– Ты сводишь меня с ума, – откинулся он на траву, тяжело дыша, через какое-то время, – я не могу надышаться тобой, насытиться. Знаю, что ты моя и всё же… – он замолчал, услышав мой тихий смех.

– Значит, во главе одного из самых сильных кланов стоит сумасшедшая пара волков? – я улеглась ему на грудь и обвела пальчиком твёрдые кубики на животе, наслаждаясь теплом и запахом тела.

Меня приподняли, заглянули в лицо и одарили внимательным взглядом. Глаза любимого чуть усмехнулись, руки вновь притянули к себе, а губы тихо прошептали в макушку:

– Зато мы самая счастливая из всех сумасшедших пар.

– Думаешь, нас ещё не потеряли, мой сумасшедший супруг?

– Думаю, скоро начнут искать.

– А я в таком виде… – развела руки, укоризненно глядя на мужа.

– Не переживай, тебе вовсе не придётся бегать в серой шубке, – он подтянул ближе мешок, лежавший неподалёку. Сел. Ещё раз прошёлся голодным взглядом по изгибам моего тела, вздохнул, – одевайся, малышка, к сожалению, нам действительно пора.

В мешке обнаружилась одежда моего размера: брюки и блузка с жилетом.

– Но как? – я подняла на мужчину удивлённый взгляд.

– Тебе нравится? – улыбнулся он, натягивая штаны.

– Но как ты догадался? – воскликнула, кинула на него полный признания взгляд и, последовав его примеру, тоже принялась одеваться.

– Смею надеяться, я достаточно знаю свою супругу, – не дав мне до конца застегнуть все пуговицы на блузке, мой догадливый супруг притянул меня и вновь овладел губами.

Мы вывалились из кустов в обнимку со светящимися от счастья глазами. Оборотни понятливо улыбались, и только Макс с тревогой и волнением ощупывал взглядом моё лицо. Я вспомнила его рассказы о том, как проходит интимная жизнь у колдунов дорохи. Боль и насилие, а потом спустя положенное время смерть женщины. Присела около сына и приобняла его, притягивая к себе. Говорить ничего не стала, он сам заговорил через пару минут.

– Я не понимаю, ты выглядишь такой счастливой. Тебе это нравится?

От такого вопроса я растерялась. Мало того, что его задавал практически ребёнок, ещё и ответа он ждал с нескрываемым любопытством. И я не сомневалась в необходимости ответа. Ему надо знать об отношениях мужчины и женщины в кланах оборотней. С другой стороны от дорохи сел Цемиас, и вид у него был не менее ошарашенный.

– Макс, – я погладила по голове парнишку, – мой муж очень внимательный и нежный, а ещё он способен доставить удовольствие, от которого кружится голова.

– Но я слышал, как ты кричала, и у тебя на шее укус.

Я тихо засмеялась:

– Бывает так, что восторг невозможно удержать внутри, а укус… – я подняла любящие глаза на мужа, чувствуя, как теплеют щёки. – Он ведь оборотень и время от времени обновляет свою метку, а я, если честно, даже не обратила на это внимание.

– Мама, а так, – медленно, как бы нехотя, очень тихо спросил парень, – так могут только оборотни?

– А вот об этом ты поговоришь с мужчинами, – ответила я, заметив, как те, кто слышал наш разговор, пытаются сдержать смех. Взлохматила чёрные волосы, – понимаешь, эту тему не принято обсуждать во всеуслышанье.

Макс бросил быстрый взгляд на наставницу, которая неодобрительно качнула головой:

– Я понял, – он виновато опустил голову, – госпожа Ситаби упоминала, что некоторые темы, особенно те, что…

– Постой, – Цемиас приобнял мальчика, – мы с тобой обсудим неудобные вопросы наедине. Хорошо?

– Хорошо, – на губах Макса расцвела счастливая улыбка.

После привала мальчишки пересели на лошадей. Максу уступил своего коня Цемиас, перебравшийся ко мне в карету, а Тим теперь сидел в седле перед Жархом и с восторгом осматривался вокруг. Ну а я плавилась в родных объятьях, полулёжа на груди мужа. Было тепло, уютно и спокойно. Колёса поскрипывали в такт движению кареты, а я уплывала в блаженный сон, чувствуя, как моих волос касается дыхание мужчины.