Двигались мы, как обычно, петляя. Иногда, срезая путь через дворы и перелезая по крышам старых гаражей. Долго не разговаривали. Я не хотел заводить разговор, зная, что он обязательно выйдет на Тинку, а мне сейчас напротив – хотелось поменьше думать об этой трагедии, дабы не отвлекаться и настроиться на грядущее испытание. Но и молчание не помогало, а наоборот, добавляло уныния. Первой не выдержала Райли. Остановившись в очередной, ничем не примечательной точке, чтобы осмотреться, она, как бы невзначай, спросила. -Так вот, значит, кто шёл за нами по пятам от самых ворот. Это была Тина. Ни за что бы не подумала, что она способна на такой поступок. Интересно, что она имела в виду, когда сказала про детей? -Не знаю. Она мне что-то говорила об этом, ещё в Апологетике, но я ничего не понял, -ответил я. -Её всегда было трудно понять. Что ж, теперь она унесла все свои секреты в могилу. -А кто из нападавших был тем самым Доро? -перевёл я разговор на другую тему. -Наверное тот, у кого была самая хорошая экипировка. -Тот, кого Тинка завалила? А я принял его за преторианца. -Может он и был преторианцем. Может быть, Доро уже убили джамбли. Я не знаю, как он выглядит. Поэтому, какая разница? Мы их добили. С Фюриэль причитается. -Когда вернёшься в Апологетику, расскажи Нибилару обо всём, что здесь произошло, и попроси добавить Тинкино имя на Стену Памяти. -Тебе это так важно? -удивилась Райли. -Наверное, -пожал плечами я. -Мне хотелось бы как-то её увековечить. Пройдя котельную, Райли наконец-то стала поворачивать, обходя предполагаемый “Сепаратор”. -Ты ничего не чувствуешь? -осведомилась она. У меня сильно болели нога и рука. Так же, саднили резаные раны и ныл синяк на спине. Но ничего необычного в своём состоянии я не замечал. -Беспокоюсь я за тебя, -продолжила спутница. -Ты слопал столько ай-талука за один присест. Нехорошо это. -А куда мне было деваться? Иначе я бы не справился. Я же не виноват, что он так быстро заканчивает своё действие. -Если ай-талук начал действовать на тебя всё скоротечнее, это значит, что ты к нему привыкаешь. Это очень плохо, Писатель. Постарайся больше не употреблять его. -Смеёшься? Ай-талук – это моё единственное спасение. Ну, после тебя, разумеется. Без него я не могу постоять за себя. Моя реакция уступает как монстрам, так и изгнанникам. -И всё-таки, тебе надо как-то обойтись без него. -Хорошо. Как скажешь… Вынув коробочку (в которую я предусмотрительно собрал все рассыпавшиеся шарики), я хотел было демонстративно выбросить её, но быстро одумался. Пафос-пафосом, но что будет, когда мне в очередной раз припечёт вступать с кем-то в бой? Нет. Пока я в городе, с ай-талуком в кармане мне будет жить поспокойнее. Предчувствия не оправдались. После этого случая, мне больше не пришлось применять ай-талук. Более я им не “баловался”.

Итак, время от времени Райли обращалась ко мне с вопросом, относительно моего самочувствия, а я постоянно отвечал, что всё нормально. И я не лгал. Никаких подозрительных шумов в голове, странных голосов и видений я не чувствовал. Мне уже казалось, что “Сепаратор”, если и есть, то не работает, и что мы зря потеряли время, давая столь внушительный крюк по городу. Но тут, неожиданно, началось. Причём так неожиданно, что я даже не успел адекватно отреагировать. Просто шёл по улице, и засмотрелся на живописно летающие по воздуху пузырники. Это такие крошечные паучки, которые, используя свои тонюсенькие лапки как каркас, надувают пузыри из паутинной ткани, перемешанной со слюной. Некая аналогия осеннего поведения наших, обычных пауков. Только наши летают на длинных нитях, а эти – на пузырях. Когда их много, этот хоровод, подчиняющийся лишь ветру, выглядит очень живописно. Однако не стоит протыкать их, если приблизятся, поскольку слюна пузырников жгучая, как кислота, и может серьёзно обжечь кожу, или испортить ткань одежды. Засмотревшись на этих самых пузырников, я не почувствовал, как что-то уже заработало в моей голове. Словно мина замедленного действия начала вести обратный отсчёт. Я осознал это только когда затрещал мой наушник. -Что случилось? -спросила Райли, увидев, как я хватаюсь за ухо. На неё не распространялось действие “Сепаратора”, и она не чувствовала его. -Кажется, меня вызывают, -ответил я. -Но пока только треск какой-то. Может быть, здесь просто связь плохая? -Писатель, ты слышишь меня? -сквозь ужасный шум и треск пробился голос куратора. -Да, Элекен. Плохо, но слышу, -ответил я. Помехи были такие громкие, что, казалось, влетая в одно ухо, они вылетают из другого. -Слушай мой голос. Просто слушай мой голос. -Я слушаю, слушаю! Но слышно плохо. Что-то глушит связь… -Слушай, Писатель. Семь, пять, семь, девять… Слышишь? Восемь, три… -Что это? Что за цифры? Я должен их запомнить? Но он продолжал повторять какой-то цифровой код. -Писатель, ты точно уверен, что всё в порядке? -испуганно спросила Райли. -Да. В полном. -А почему тогда у тебя кровь из носа течёт? Я провёл пальцами над верхней губой, и увидел, что они стали ярко-красными. -Чёрт… -Писатель! Всё, провал. Сознание померкло, остался лишь яростный шум наушника, и непонятные коды, диктуемые Элекеном. Всё это смешалось в один сплошной вой. Тональность менялась, будто бы кто-то крутил настройку старого приёмника. “Все мы – волны”, -вспомнил я разговор с шаманом: “Все мы – просто радиосигналы. Остальное – иллюзия…” -Писатель, ку-ку, -как-то несерьёзно и даже игриво прозвучал голос Элекена. -Писатель. Уважаемый Писатель, соберись. Поговори со мной. Пока я анализировал это странное, панибратское обращение, понял, что шумы исчезли. Точнее, они остались, но теперь я парил над ними высоко-высоко, словно буревестник над бушующим морем. А наверху, в небе – была тишина. Страх быстро ушёл, и я решился открыть глаза. -Ну что, уважаемый автор, тебе полегчало? Элекен, с книгой в руках, стоял напротив меня и дружелюбно улыбался. Мы с ним находились в коридоре какого-то заведения со множеством дверей, без номеров и табличек с обозначениями. Кто-то прошёл мимо и поздоровался. Куратор ответил ему беглым кивком. Всё было как во сне. -Где мы? -спросил я, не услышав собственного голоса. -Не важно где мы, важно вот это! -Элекен показал мне на книгу. Я потянулся, чтобы взять её, но он отдёрнул руку: “Нет-нет-нет. Теперь это не твоё. Теперь это моё”. -Что это за книга? -Не узнаёшь? Ну и дела. Это же твоё произведение. Названия пока ещё нет, видишь – обложка пустая. Но ты ведь его придумаешь? Идём, пройдёмся, -подтолкнув меня за спину, он предложил мне прогуляться по бесконечному коридору. -Я ещё не дочитал. Слишком мало времени. А книжица объёмная. Так сразу и не осилишь. -Когда я успел её написать? -Пока был здесь… Н-да, вижу, что ты всё ещё ничего не понимаешь. И это логично. Я бы объяснил, но это долго, и ни на что уже не повлияет. -Хотя бы вкратце, -попросил я, вскользь провожая бесконечные, однообразные двери. -Вкратце? Есть Писатель (он хлопнул меня по плечу), и… Писатель (указал куда-то в сторону). Один – здесь, другой – там, но они вместе. Понимаешь? Нет? Вишенку видел? Когда две ягодки висят на одной веточке. Их можно развести друг от друга, но они всё равно будут соединены. Связь прервётся, лишь когда их разорвёшь. -Значит, где-то есть ещё один Писатель? И мы с ним связаны? -Не ещё один. А тот же самый. Но в другом мире. Это очень удобно. Когда один чувствует, а другой – пишет. Но и тот и другой – едины. Два в одном. Думаешь, как я сейчас с тобой общаюсь? -Но это иллюзия. -Да, иллюзия. Но она не может работать без контакта с разумом. Я ненадолго заблокировал твой разум, по “удалённой схеме”. Так как Хо не оставило мне “червоточин” для связи с тобой, пришлось перекодировать тебя через передатчик, ну а потом – дело техники. Связь, конечно, слабее, чем раньше. Но пока твой разум заблокирован, ты не подвержен воздействию “Сепаратора”. -Как же я выберусь из-под его излучения, если не в состоянии управлять собственным телом? -А в этом тебе поможет твоя Мэри Сью. -Кто? Райли? -Ну да. Твоя книга, как и большинство авантюрных произведений, не обошлась без участия так называемой “Мэри Сью” – идеальной женщины без страха и упрёка. Говорят, что подобные персонажи портят хорошую книгу, и я, признаться, тоже так думал, до поры, до времени. Но, если от Райли есть польза, то почему бы не оставить её до самых последних страниц? Сейчас она самоотверженно вытаскивает твоё бесчувственное тело из-под “Сепаратора”. Это так мило. Согласись? -Я не знаю, кто из нас более сумасшедший, -ответил я. -Ну а когда она меня вытащит, что потом? -Потом-потом, -ответил он. -Потом, вы найдёте моего дрона, включите резервное питание, ты попрощаешься с подругой, и верхом на дроне, как на боевом коне, домчишься до главных ворот Периметра, раньше, чем наступят сумерки. -И? -И всё. Книга закончится. Хэппи энд. -Так просто? -Для тебя – да. Ты выполнишь свою миссию. Более от тебя ничего не требуется. Всё, что будет потом – уже моя забота. -Моя миссия – дописать книгу, верно? Что в ней такого особенного? Это просто книга. Далеко не самая хорошая и грамотная, в литературном плане. Разве она может спасти мир? -А что вообще такое, “мир”? -Как, что? -я задумался. “А действительно, что это такое? Раньше, вроде, было понятно. Мир – это то, что вокруг нас, вот и всё определение, собственно говоря. А теперь? Что такое “мир”?” -Вот и я о том же, -ответил Элекен. -Когда-то я был человеком, как ты. И воспринимал всё иными, человеческими категориями. Но потом, когда шоры отпали, я увидел несколько иную картину бытия. И понял, что мир – это всего лишь яркий слайд, проецирующийся на белое полотно пустого экрана. Вот ты говоришь – “это просто книга”. А чем книга отличается от мира? Только не надо говорить банальности, вроде того, что книга – это совокупность страниц, испачканных чернилами. Мир – это тоже лишь биохимический сплав, пронизанный энергетическими волокнами. Но все воспринимают его иначе. Как нечто очень сложное и серьёзное. Теперь подумай. У мира, как и у книги, есть история. Обычная история. И развивается она так же, по-книжному. Будто бы кто-то перелистывает страницы. Не важно, страницы ли это наших с тобой жизней, или же страницы целых эпох, периодов и эр. Кто-то их листает, хотим мы этого, или нет. Поэтому, у мира, как и у книги, есть пролог и должен быть эпилог. Вопрос – когда? Завтра, или через десять лет? А может и через тысячу? Сейчас мы находимся на этапе, когда можно добавить сюжетный поворот, необходимый для того, чтобы наша история продлилась. Сделать её бесконечной не получится, но отсрочить печальный финал – уже под силу. Теперь ты понимаешь, к чему я клоню? Не стоит недооценивать силу книги. Элекен посмотрел, как я щурюсь, пытаясь разглядеть его черты, и произнёс: “Не пытайся сфокусироваться на мне. Ты меня не знаешь, и никогда не видел, поэтому у тебя не получится смоделировать мой облик в своём сознании”. Тогда я отвернулся, глядя вперёд – на бесконечный коридор. -Так что, уважаемый Писатель, -продолжил собеседник, -твоя книга невероятно ценна. Не из-за её сюжета, нет. Вместо него мог быть любой другой сюжет. Это не важно. Архитектоника твоей книги зиждется на китах, сокрытых под водой. Я приведу пример. Задумывался ли ты когда-нибудь, почему священные книги обладают такой властью над умами миллионов людей, и эта власть переходит от поколения – к поколению? Почему так происходит? Почему, читая священные тексты, люди проникаются благоговейным трепетом? Ведь их написали сотни лет назад, но они всё ещё продолжают держать под контролем умы современных людей, избалованных наукой и технологическим прогрессом. Не знаешь? А я объясню. Коды. Плетущиеся крючочки, зацепляющиеся друг за друга. Сочетания слов, поставленных в правильный порядок, влияют на ум человека, как гипноз. Ты слушаешь цитату, на первый взгляд совершенно бессмысленную, но тебе кажется, что на тебя проливается дождь животворящей мудрости. Образы, которые расцветают в твоём сознании, под воздействием грамматической кодировки, перепрошивают твой разум, и побуждают его к действиям. Ты готов внимать. Готов вкушать. Готов подчиняться. Ты уже не хозяин собственного эго. Ты – раб. И не важно: божий, или человеческий. Ты подчиняешься, и наслаждаешься этим подчинением. Потому, что подчиняться всегда проще, чем подчинять. Такова наша природа. Элекен сделал паузу, дав мне возможность переварить услышанное. -Или вот, например, стихи великих поэтов. Тут несколько другая система воздействия на умы. Как думаешь, почему некоторые строчки из стихов так легко запоминаются всеми подряд людьми, и регулярно ими цитируются, вспоминаясь время от времени? Всё просто. Это ещё одна разновидность кодировки сознания. Не направленная на подчинение, но возбуждающая психо-эмоциональную систему. Иногда, стихотворение даже вызывает эйфорию. Иногда – вводит в уныние. Поэт, сам не ведая того, передаёт своё состояние читателю. И именно это отличает поэта от рифмоплёта. -Но я ничего не зашифровывал в своей книге, -ответил я. -Я просто описывал всё как есть. -Правильно. Тебе и не нужно было ничего зашифровывать. Всё уже зашифровали за тебя. А ты это просто изложил, замаскировав под банальное фантастическое произведение. Перед началом проекта, я долго думал, какой должна быть будущая книга. И сначала планировал что-то вроде Сверхнового Завета. Но вовремя одумался. Неорелигия нам ни к чему. Со старыми-то культами хлопот не оберёшься, а тут ещё и новая секта. Нет. Люди охотно читают бульварщину, бесконечные клоны фантастических и фэнтезийных романов, пошлые эротические повести и разнообразную “туалетную” муть. И они делают это охотно. Пока скучают в общественном транспорте, в очередях поликлиник и налоговых инспекций, в поездах и так далее. Люди не разучились читать. Книга лишь поменяла форму: от бумажного формата, она перешла в электронный. А для особых лентяев – в аудиоформат. Но это та же самая книга. И над человеком не должен стоять пастырь с кадилом, заставляющий её штудировать. Человек сам с радостью прочтёт её. И если ему понравится – он порекомендует её другому человеку. А тот – следующему. Это бесплатная, вирусная реклама, “сарафанное радио”. То, что мне нужно. К тому же, читать саму книгу вовсе не обязательно. Достаточно получить кодировку от прочитавшего, чтобы “заразиться” и начать “заражать” других. -А что потом? Что будет с теми, кто прочтёт мою книгу, и получит те самые коды? -Это тебя уже не касается, дорогой друг, -Элекен рассмеялся. -Ты слишком много хочешь знать. -Я понял достаточно. Книга поможет обрести контроль над миром. Какие-то коды, образованные из совершенно простых и бессмысленных фраз, запрограммируют людей на подчинение. Я собственными руками создал новые оковы для человечества. -Не драматизируй так всё, -усмехнулся Элекен. -Это не кабала. Это светильник, выводящий из тьмы. Проект “Затемнение” призван спасти людей, а не погубить их. Манипуляция сознанием – единственный путь к выживанию. В битве между строем и разрозненной толпой, всегда побеждает строй. Я вовсе не стремлюсь к захвату мира. О, нет, это было бы так глупо. Я лишь должен обрести контроль над одной его частью. Но над той частью, которая сможет диктовать остальному человечеству свои условия. -Россия? -Разумеется. Это мой участок, Писатель. Знал бы ты, каких усилий стоило сохранить её целостность. Раньше сумеречники не вмешивались в дела политиков, а мир кроился под контролем Высших, устанавливающих на ключевые посты так называемых альфа-регуляторов – специально отобранных людей с промытыми мозгами. Задачей альфа-регулятора, было удерживать под единоначальным контролем большую массу людей. Но первостепенными целями являлись эксперименты над обществом. Все эти общественно-политические строи, которые внезапно образовывались, а потом мутировали, или разрушались – всего лишь опыты, в отдельно взятых странах. К примеру, коммунизм и капитализм то и дело принимали в определённых географических зонах главенствующие масштабы. Националистические и фашистские вспышки – тоже возникали не случайно. При этом, тщательно изучалось, как те, или иные окрасы политического строя воздействуют на развитие общества. Все их плюсы и минусы. А так же, взаимодействия и противоборства друг с другом. Некоторые опыты завершались чудовищными катастрофами, как, например, Вторая Мировая война. Но Высшим не было дела до страданий миллионов людей, как нет дела учёным до страданий подопытных животных. Их опыты продолжаются по сей день. Но всё указывает на то, что они скоро закончатся. Хм… Закончатся уничтожением лабораторного комплекса под названием “Земля”. -А как же сумеречники? -Сумеречники – это жнецы Высших. Обрабатывая поле, Высшие собирают урожай ценных культур, в кто время как сумеречники “пропалывают сорняки”. Человеческая цивилизация построена очень хитрым образом. Её проектировали способной самовоссоздаваться и самоуничтожаться при минимальном воздействии извне. Таким образом, в человеческом обществе существуют как созидатели, так и разрушители. В некоторых социумах превалируют первые, в некоторых – вторые. Одни – строят, изобретают, возделывают. Другие – рушат, убивают, предают забвению. И те и другие – необходимы для соблюдения равновесия. Но в наши годы процент разрушителей, увы, превысил все допустимые пределы. Это ещё один сигнал о том, что на мире людей поставлен большой крест. Что ты видишь, Писатель, ответь мне? -Что я вижу? Коридор… Нет. Уже что-то другое… Боже мой. Теперь я словно попал в кинозал, где крутили разномастную хронику. Но изображение было не передо мной, а вокруг меня. Я кружился, глядя в разные стороны, и повсюду видел смерть. Я видел, как мимо меня обезумевшие от горя родители тащат окровавленных детей с оторванными конечностями. Я видел перекошенные злобой лица, орущие что-то мне в лицо и стреляющие в воздух из автоматов. Я видел, как катятся отрубленные головы заложников, как пули дырявят черепа, как рушатся памятники и старинные здания, как среди обломков и изуродованных трупов, катаются броневики и джипы с пулемётами. Я видел горящие города, некогда прекрасные, а ныне – чудовищно обезображенные войной. Страшные флаги, транспаранты и лозунги, испещрённые призывами убивать, убивать, убивать! Я видел толпы, легионы абсолютно невменяемых и обезумевших людей, готовых рвать других людей голыми руками. Колючую проволоку, бомбы, падающие с самолётов, ревущие реактивные установки, ухающие фугасы, кровь… -Хватит! Достаточно, Элекен, я насмотрелся! Видение исчезло, и вновь появился коридор. -Почему тебя так это напугало? Каждый день ты видел это в новостях. Неужели до сих пор не привык? -спросил куратор. -Теперь понимаешь, с чем мне приходится иметь дело? Вот, от чего я хочу оградить участок, на котором работаю. Прошли времена, когда сумеречники не вмешивались в дела людских политиков. Мы все были заодно. “Сумеречники всех стран – объединяйтесь!” Хе-хе-хе. Наша цель была едина – “полоть сорняки”. Не важно какие. Если где-то начинался перекос – там мы делали зачистку, устраняя его. “Мы едим, чтобы жить, но не живём, чтобы есть”. Таков был наш девиз. Но теперь, когда контроль над куклами начал теряться, стал действовать закон “Каждый сам за себя”. Высший Разум мне свидетель – не я первый преступил эту запретную черту. Сейчас нет альфа-регуляторов. Но при поддержке сумеречного Капитула любому правительству можно обойтись и без них. Всё, что я хочу, это чтобы на мою территорию не лезли. А они лезут. -Кто, “они”? -Обстановка в мире нестабильна. Выйдя из-под контроля, мои бывшие коллеги стали моими заклятыми врагами. Более того, они объединились. Ну, если можно назвать “объединением” подчинение одних – другими. Теперь они хотят нажраться досыта, прежде чем Сакрариум уничтожит девяносто семь процентов земной биосферы к чёртовой матери. Они желают гульнуть перед смертью, как следует. Они развлекаются. Их звериные инстинкты выползли из-под гнёта священного Кодекса. Отныне, они хотят только жрать. И жрать они хотят уже не горькие “сорняки”, а сладкую “пшеницу”, понимаешь? Да ничего ты не понимаешь. Твой разум слишком угловат и тесен для всех этих проблем. Геополитика – это лишь верхушка айсберга. Ты хоть знаешь, что на нас надвигается? Через пару-тройку месяцев, Запад начнёт операцию “Каин”. Помнишь притчу о брате, убившем брата? Каша заварится такая, что и за десять лет не расхлебать. А у меня нет десяти лет. Чёрная невеста скоро появится, чтобы всё закончить. -Мне плевать на это. Я хочу знать, что ждёт меня? Когда в книге будет поставлена финальная точка, что будет со мной? Меня отпустят, или нет? -Писатель, ты должен гордиться тем, что помогаешь такому благому делу… -Меня отпустят, или нет? -повторил я. -Верь, Писатель. Не теряй веру. -Мне это надоело, -ускорив шаг, я поспешил вдаль по коридору, оставив куратора позади. -Катитесь куда подальше со своей высокопарной бредятиной. -Верь, Писатель! -догонял меня голос Элекена. -Ты должен верить! “К чёрту этот бред. К чёрту. Я устал. Устал. Выпустите меня. Пожалуйста. Сжальтесь. Я больше не могу находиться в этой горячке. Я не хочу ничего писать. Я не хочу ничего слышать о книгах, о кодах и о концах света. О каких-то пророчествах и цветах. Я просто хочу жить, как жил раньше”. Темнота окружала меня, липла ко мне, душила. “Почему я не вышел на последней остановке, когда мне предлагало Хо? Почему я до сих пор здесь – в этой чужой, воспалённой фантазии? Пропади всё пропадом…” -Эй, -окликнул меня голос. Это был уже не Элекен. Голос был женским, хрипло-писклявым, как мяуканье больного котёнка. Медленно обернувшись, я увидел стол, освещённый единственной лампой, свисавшей откуда-то сверху, прямо из темноты. Возле стола, друг напротив друга, на той же самой темноте стояли стулья. Ближайший ко мне был пуст. С противоположной стороны кто-то сидел. На освещённой столешнице лежал пистолет. Необычный. Не похожий ни на одну модель пистолетов, о которых я знал. -Подойди. Сядь, -подозвала меня сидящая. Звук голоса мягко тонул в темноте, словно в хорошо звукоизолированном кинотеатре. Я подошёл, сел на свободный стул. Опасливо посмотрел на пистолет, затем, на руки незнакомой дамы, спокойно лежащие на краю стола, и лишь потом рискнул взглянуть ей в лицо. Сердце оборвалось от страха. Передо мной сидела сумеречная охотница в полном обмундировании, за исключением шлема. Голова полностью открыта. Её глаза: большие и грустные – светились тусклыми зелёными угольками. Растрёпанные пепельные волосы торчали в разные стороны остренькими колючками. Лицо было бледным, осунувшимся. Совсем молоденькая девочка. По виду, моложе Райли. Какая же тварь упаковала это ангелоподобное создание в ужасную сумеречную сбрую? -Карина? -узнал я её. -Это ты? -Да, -ответила она. -Вот видишь. Ты меня знаешь, а я тебя – нет. -Я не думал, что мы встретимся. Вот так, неожиданно. -Я тоже не думала. -И зачем мы здесь? -я опять покосился на пистолет. -Ты хочешь меня убить? -А разве не наоборот? -улыбнулась она. Я стыдливо потупил взгляд. -Не беспокойся. Я к этому привыкла. Не только ты относишься ко мне, как к чудовищу. Из-за этого пророчества многие смотрят на меня косо. Ненавидят, боятся, желают уничтожить. Ну, так в чём же проблема? Вот она – я. Давай, действуй. -Ты дашь себя убить? Так просто? -нервно усмехнулся я. -В этом есть подвох, да? -Никакого подвоха. Вот мой пистолет. Бери и стреляй в меня. Я осторожно потянулся к оружию, но, не дотронувшись до рукоятки, опустил ладонь и начал постукивать пальцами по столешнице, бормоча: “Н-да… Н-да…” Карина молча посмотрела на мою руку, а потом, опять стала смотреть мне в глаза. -То есть, взять и выстрелить? И ты ничего мне не сделаешь? -трепетал я. -Если ты выстрелишь, что я смогу сделать? -пожала плечами сумеречница. -Только умереть. -Нет, это ловушка. -Ты будешь стрелять, или нет? Давай покончим с этой игрой. -Буду! -я схватил пистолет и направил на неё. Оружие было лёгким, почти как игрушечное. Когда мои пальцы сжались на ребристой, эргономичной рукояти, внутри пистолета что-то тихонько засвистело, будто бы заряжалась вспышка старого фотоаппарата. На целике и мушке засветились синенькие точки маркеров. Было заметно, как ствол ходит ходуном в моей трясущейся руке. -Он на предохранителе, наверное? -пару раз стукнув зубом об зуб, произнёс я. -Нет. На боевом взводе. Тебе нужно лишь нажать на спусковой крючок, -Карина слегка придвинулась ко мне, подставляя лоб под дуло. -Давай. Жми, смелее. Я напряг руку, но указательный палец никак не мог надавить на крючок. Несколько секунд, разглядывая сумеречницу в упор, я держал её на мушке, а затем, выдохнул и положил оружие на стол. Маркеры тут же погасли. -Нет, я не могу, -покачав головой, признался я ей. -Почему? -спокойно спросила она. -Ты мне ничего плохого не сделала. Какая мне разница, кто там что про тебя сказал? Все эти пророчества – чушь собачья. Ты мне не враг. Поэтому, я не могу просто так взять и убить тебя… -Ты просто струсил, -кивнула она. -Не придумывай отговорки. У тебя была возможность совершить поступок, в корне меняющий ход мировой истории, но ты не сделал этого. Ты просто не смог. Что ж, давай-ка теперь посмотрим, смогу ли я это сделать? Карина подняла пистолет и направила его на меня. -Ч-что… Зач-чем? -задохнулся я. Наклонив голову вбок, сумеречница положила палец на спуск. Онемев, я пялился на чёрное дуло, расплывающееся и размазывающееся передо мной страшным, холодным пятном. -Занятно, -сумеречница отвела ствол в сторону. -Я не вижу в этом никакого смысла. Она поднялась со стула, и убрала оружие в кобуру, закреплённую на бедре. -И что будет дальше? -спросил я. -Ничего. Я проснусь. -Погоди! -я почувствовал, что кто-то потянул меня за плечи, отрывая от стула. -Карина, постой! Не уходи! Мне казалось, что она должна была непременно сказать мне что-то важное. Взглянув на меня в последний раз, через плечо, Карина бросила: “Писатель… Очнись”. И меня снова дёрнули за плечи. -Карина! -я потянулся к ней рукой, но она таяла в темноте. -Писатель, возвращайся! Теперь голос принадлежал уже не ей, а Райли. Я чувствовал, что меня не просто дёргают, а куда-то волокут. Ноги, стуча пятками, тащились по твёрдой, шершавой земле. Цепкие руки крюками удерживали меня под мышки. Острые колени то и дело пихались в спину. -Карина, -по-инерции произнёс я. -Карина? -удивился голос, и меня опустили на холодную поверхность. -Писатель, это я – Райли! Ты как? Как себя чувствуешь? -Райли? -я открыл глаза. -Это правда ты? Это не очередное видение? -Ты думаешь, что кто-то, кроме меня, мог тащить тебя несколько кварталов подряд, прежде чем ты начал приходить в себя? Конечно же это я, милый. Всё хорошо. “Сепаратор” пройден. Нас ждёт АлХезид.