За мгновение до того, как наступила тьма, Шторм пожалел, что был не слишком хорошим отцом и мужем. И что ему не хватило ума надеть скафандр перед предстоящим поединком.

Дит полагал себя нечувствительным к боли. В конце концов, та девчонка даже не была сангари… Он шел и шел, не думая, куда идет. Ноги сами вели его, повинуясь некоему инстинкту. И привели его в космопорт.

За время человеческой оккупации космопорт основательно разросся. Торговля, которую вела корпорация на Префактле, была намного оживленнее, чем во времена сангари, и жизнь космопорта не замирала ни на минуту. Корпорация в буквальном смысле потрошила планету.

Дит остановился, наблюдая за разгрузкой большого грузового корабля «Звездных линий». Корпорация нанимала местных жителей и бывших рабов – человеческая мускульная сила стоила дешевле, чем импорт погрузочного оборудования.

Внезапно в его сторону повернулся некто знакомый…

– Во имя Санта! – прошептал он, отводя взгляд. – Не может быть!

Но ошибиться было невозможно, – казалось, обветренное лицо Рхафу растет на глазах, целиком заполняя поле зрения. Зоотехник страшно постарел, но Дит ни на мгновение не сомневался, что это именно он.

Старик, казалось, не обращал внимания на любопытного парнишку. Деревенские мальчишки постоянно приходили в космопорт полюбоваться на местные чудеса.

Диту потребовалась вся его сила воли, чтобы не кинуться к Рхафу и не обнять его – единственного, кто остался в живых из разрушенного прошлого.

Но вместо этого он сбежал, лихорадочно размышляя над возможными вариантами.

Сам факт, что Рхафу жив, сработал как тревожный звоночек. Не был ли он агентом людей, пошедшим на сговор с животными? А может, он сам был одним из них? На Префактле завелся предатель. Судя по точно рассчитанному времени атаки на базу Норбонов, противник располагал всей необходимой информацией.

Но если в том действительно виновен Рхафу – почему он превратился в обычного работягу, прозябавшего в самом низу социальной лестницы? Люди наверняка убили бы предателя, как только в нем отпала бы необходимость. Или, напротив, вознаградили бы куда лучше.

Дит заперся в убогой хижине, где жили они с Эмили. Вернее, теперь жил он один. Эмили больше не делила с ним невзгоды, и он знал, что никогда больше ее не увидит. Его мучили страхи и подозрения.

Кто-то постучал в дверь. Знакомых у него было немного. Полиция? Эмили?

Ожидая очередного удара судьбы, он открыл.

На пороге стоял Рхафу. Схватив Дита за запястье, он яростно уставился на все еще видимую татуировку. Лицо его смягчилось. Захлопнув дверь, он заключил Дита в крепкие объятия.

– Хвала Санту. Хвала Санту, – прошептал он.

Дит высвободился из объятий и отступил назад. В глазах старика блестели слезы.

– Дит… Я глазам своим не поверил, когда увидел тебя. Думал, это лишь игра воображения. Я уже много лет как оставил всяческую надежду. Как ты выжил, парень? Где ты был?

Сбиваясь и путаясь, Дит задавал собственные вопросы.

Они снова обнялись.

Прошлое вернулось. Он снова был Норбоном в’Дитом. Он был сангари. Он был главой… семьи, состоящей из одного?

– Спокойно, спокойно, – сказал Рхафу. – Давай по порядку. Ты расскажешь свою историю, а потом я расскажу свою.

– Я и так уже сгораю от нетерпения, – пожаловался Дит.

– Тогда будь краток, если хочешь получить ответы на свои вопросы, – парировал Рхафу.

Дит не тратил слов зря. Когда он упомянул о том, как нашел останки наследника Дхарвонов, Рхафу усмехнулся, но воздержался от комментариев.

– Насчет той девчонки, – сказал он, когда Дит закончил. – Ей точно можно доверять? Если что, мы сумеем до нее добраться.

– Она будет молчать.

Дит увидел в глазах Рхафу смерть.

– Разумнее было бы не рисковать.

– Она ничего не скажет.

– Ты – Норбон, тебе решать, – пожал плечами Рхафу.

Чувствовалось, что с Дитом он не согласен, хотя и вынужден уступить.

– Рассказывай свою клятую историю, старый негодник. Как тебе удалось пережить тот налет?

– По приказу твоего отца. Он передумал отсылать тебя одного. Сказал, что тебе потребуется телохранитель и советник, когда наступят тяжелые времена.

– Меня удивляет, как ты вообще выжил.

– Пришлось пролить немало крови. К тому времени космопехота уже высаживала десант. Мы убили всех производителей и полевых рабочих, которые могли меня знать. Я переоделся дикарем. Когда высадились первые космопехотинцы, я уже возглавлял атаку на гостевой коттедж, завывая и швыряя копья, будто бешеный троглодит.

Дит нахмурился.

– Это был коттедж Дхарвонов, Дит. К тому времени твой отец уже понял, что за налетом стояли именно они. Они намеревались получить долю в корпорации Префактла, а также все активы Норбонов, считая, что таким образом завладеют и Осирисом. Звери вполне могли пойти на сделку. Борису Шторму не чуждо благородство. Думаю, я избавил его от многих душевных мук, убив его партнеров-сангари.

– И все из-за того, что отец даже помыслить не мог, чтобы с кем-то поделиться Осирисом?

– Кто сеет ветер, пожнет бурю. Твой отец слишком ревностно относился к своему богатству, как нынешнему, так и в перспективе. Хотя он верно оценил Дхарвонов, предвидя, что Холар в их руках пропадет впустую.

– И в каком мы теперь положении? Как семья?

– У нас кровная вражда с Дхарвонами. Я восстановил связь с твоим Домом на Родине. Дхарвоны восстановили род по младшей линии. Дом Норбонов остается разделенным. Небольшая группировка все еще надеется, что ты вернешься и поведешь их на Осирис. Другая группировка, становящаяся с каждым месяцем все сильнее, требует провозглашения нового главы, чтобы они могли управлять всем, чем сейчас владеет Дом. Сферы влияния людей и улантонидов неминуемо столкнутся, и уже скоро. И представители этой группировки хотят собрать сильное войско, чтобы не упустить выгоды.

– Понятно. – Насколько Дит помнил из подслушанных в детстве разговоров, все это вполне соответствовало типичной политике Дома. Вряд ли его возвращение обрадует любую группировку. – Но вернемся к твоему бегству. Вряд ли все было настолько просто. Эти звери далеко не дураки.

– Потребовалось приложить определенные усилия. Они пытались тщательно проверять пленников, чтобы убедиться, что никто из нас не прячется среди рабов. В основном мне удавалось их опередить. Пришлось пережить несколько тяжких лет, а потом я обосновался здесь. Не считая иногда появлявшихся из-за пределов планеты агентов, ты первый из наших, кого я видел за девять лет.

– Кроме нас, никто не выжил? – Дит уже понял, что Префактл необратимо потерян для них с тех пор, как кто-то из Дхарвонов вступил в сговор с человеком, но ему не хотелось признавать это окончательно. Отрицание очевидного стало для него кирпичом в стене, которую он возвел, прячась от задачи, которую возложил на него отец. – Как ты вообще существовал, Рхафу? И есть у нас хоть что-то, за что можно зацепиться?

– Я вовсе не впал в апатию, – улыбнулся Рхафу. – Я всегда был простым работником и им оставался. Но пусть моя работа тебя не обманывает. Я стал очень богат. Когда ты единственный из наших, в том есть свои преимущества. Я стал главой здешнего подполья и полностью его контролирую. Не буду хвастаться, но могу сказать, что на всем Префактле нет никого могущественнее меня, кроме Бориса Шторма. Никто не знает, кто я, но все обо мне слышали.

– Ты… Змей?

– Он самый. Собственной чешуйчатой персоной.

– Будь я проклят. – Дит не смог сдержать приступа смеха. – И почему мы с тобой не встретились раньше? Столько лет прошло впустую, Рхафу…

Смех оборвался. У Рхафу теперь имелась собственная империя. И старые обязательства он мог счесть лишь помехой.

– Будь это действительно так, – ответил Рхафу на незаданный вопрос Дита, – меня бы сейчас здесь не было. Я бы покинул Префактл, как только здешние дела пошли без сучка без задоринки. Я отправился бы куда-нибудь в безопасное место, забрав свою долю, и лишь иногда показывал бы силу, чтобы держать в узде подчиненных. Нет. Я остался, поскольку мой договор с Норбонами до сих пор в силе.