Сегодня понедельник. После выходных очень не хочется идти на работу. Личной жизни у меня нет, но и работа как-то протекает автоматически. Нет, на работе меня уважают. Я ответственная и диплом получала сама. По специальности я юрист, вторая специальность- психолог, работаю в прокуратуре штатным консультантом- психологом. Бывают интересные дела, правда хорошие люди попадаются редко. Зовут меня Никитина Маргарита Дмитриевна, внешность у меня нормальная, но отношения с мужчинами не клеятся. Как только кавалер узнаёт, кем я и где работаю, так сразу и исчезает. Но я к жизни отношусь философски. Поэтому убеждена, что, несмотря на то, что мне уже тридцать, свою судьбу ещё не встретила. Живу я отдельно от родителей, в квартире которая мне досталась от бабушки. От неё же я унаследовала упрямый характер и твердые убеждения о том, что отношения между женщиной и мужчиной должны быть честные. Что женщина никогда не должна первая проявлять инициативу и все решения должен принимать мужчина, по той простой причине, что он носит звание сильного пола. А поскольку мой мужчина мне ещё не встретился, я как свободная женщина надежду не теряла, но и никогда не навязывала своё общество. Единственное, что меня смущало, что все знакомые моего возраста уже пережили первую любовь и первую драму в своей жизни, иной раз уже и не одну, чем я похвастаться не могу. Если у меня не получались отношения, расставания не были для меня драмой. Иногда в минуты отчаяния я думала, может быть я бракованная?! Но эти минуты проходили, и я опять считала, что не встретила свою судьбу.

Утром настроение случилось лирическое и я решила пройтись пешком. Тем более что я на работу вышла пораньше и могла себе это позволить. Улицу, по которой я иногда прогуливалась, перекопали. И мне пришлось обходить. Свернув в соседний двор, я увидела на детской площадке девочку. Внимание на неё обратила, потому что, во-первых, ещё рано, во-вторых погода пасмурная, а в-третьих, она была одна. Ни родителей, ни подруг рядом не было. Девочка не играла, а сидела на качели и как-то ёжилась. Конечно я подошла.

– Привет. А как тебя зовут?

– Алёна Громова.

– Сколько тебе лет?

– Уже семь.

– Почему ты одна? Где ты живёшь?

– Вот в этом подъезде живу. Папа ещё не приехал, а к бабе Зине не хочу. Она храпит и ругается.

– А папа откуда должен приехать?

– Из рейса. Он у меня работает на огромной машине с прицепом.

– А мама где?

Девочка замолчала и отвернулась. Я не поняла, что не так?

– Как тебя зовут? – спросила Аленка.

– Тётя Рита. Ты вся дрожишь, я бы тебя с собой взяла, но боюсь тебя потеряют и искать будут. Подожди, – я позвонила на работу и отпросилась на полдня. – Алён, пошли домой. Показывай, где ты живёшь?

И девочка без разговоров поднялась и повела меня, незнакомую тётку, домой. Придя в квартиру, я обратила внимание, что квартира хорошая, но запущенная. Везде пыль и грязь. Я прошла на кухню – холодильник пуст. Обратила внимание, что, несмотря на то, что лето, у девочки холодные руки и красные глаза. Потрогала лоб, ребёнок горит. Я включила телевизор и, уложив Алёну на диван, позвонила знакомой. Анна работала врачом-терапевтом. Мне перечисли лекарства, которые надо купить. Я пошла в аптеку. Она была недалеко. Вернувшись, увидела, что девочка лежала, но у неё начиналась лихорадка. Было странно. Где взрослые? Кому-нибудь нужен этот ребёнок? Я дала девочке лекарства. Плохо, что я была в форме. В ней неудобно убирать, а здесь не мешало бы.

– И здравствуйте. Вы кто такая? – раздалось за спиной. Я повернулась и увидела преклонного возраста женщину.

– Здравствуйте. Я хотела бы узнать Вы кто? – сказала я, показывая своё удостоверение.

– Я соседка. А вас опека прислала? Я только на минутку отвлеклась, а эта гадина уже сбежала!

Я была в шоке.

– Где родители ребёнка?

– Как где? Отец в рейсе, будет послезавтра. А мать известно где, на кладбище. Я помогаю Толику с девочкой.

– Плохо помогаете. Девочка болеет. Вы вызвали педиатра?

– Отец приедет и вызовет.

– Я через полчаса вернусь, а вы посидите здесь с Алёной и никуда её не уводите.

Я помчалась домой переодеваться. По дороге позвонила на работу, взяла три дня за свой счёт. Еще участковому врачу. Сделала вызов. Я понимаю, что звучит абсурдно, у меня своих детей нет, а девчушка зацепила меня за душу. Надо помочь ей и её папаше. Понимаю, что инициатива обычно бывает наказуема, но ничего не могу поделать.

Идем по полю с дочкой. Алёна собирает цветы и пытается плести венок. Я поворачиваю голову и вижу, что метров 200 от нас в стороне стоит моя супруга Света. Грудь сжимает обида и боль. Мы очень скучаем по ней. И тут я просыпаюсь с испариной на лбу. Опять. Опять мне приснился этот сон. Света умерла больше года назад. Она была сердечница. Мы ничего не подозревали. Я не знаю, когда у неё начались проблемы с сердцем, но когда она стала на учёт по беременности, они уже были. Ей не рекомендовали рожать. Она была настолько упряма, что никого не слушала. Я пытался уговорить, но это мой ребёнок тоже и после принятого решения рожать, молча сходил с ума от переживаний. Ей сделали кесарево, и слава Богу всё обошлось. Все остались живы, ну и почти здоровы. Свету поставили на учёт к кардиологу. Так прошло чуть больше пяти лет. И в один самый страшный день для нас с Алёной у Светы остановилось сердце. Врачи мне что-то объясняли, но я никого не слышал. Боль, пустота, я сейчас даже не опишу эти чувства. Мы со Светой детдомовцы. Родительской помощи ждать неоткуда.

Я остался один с пятилетним ребёнком на руках. Если бы у меня не было Алёны, я бы просто не жил. Нет, себя убивать я бы не стал, но сердце остановилось бы само. Ему не для чего было биться. Света и я были одним целым. Мы познакомились в детдоме и никогда не разлучались. Понимали друг друга с полуслова, а иной раз и полуслова не надо было. Всё, что я мог делать, это разбираться в машинах. Поэтому работал водителем на фуре. Когда не стало Светы, я пробовал найти работу, чтоб не отсутствовать дома сутками. Да деньги платили хорошие. Теперь я у Алёны один. Опека и так за нами следили в оба. В фирме, в которую устроился, работу мне давали, учитывая обстоятельства. Утром уехал- вечером дома. Помогала мне соседка. Я ей платил. Да я мог нанять няню и спокойно ездить на дальние рейсы, но, во-первых, у нас с Алёной появилась необходимость перед сном обязательно разговаривать, а во-вторых, органы опеки нас контролировали. Я мог себе позволить дальний рейс, чтоб подзаработать очень редко. Не чаще раз в два месяца.

Вот и сейчас я поехал на три дня. Алёне не нравилось оставаться с бабой Зиной надолго. Соседка была женщиной грубой и резкой, но она безотказно соглашалась нам помогать. Я ей доверял. Сейчас у меня болело сердце. Было неспокойно. Я позвонил бабе Зине, на что она резко сказала, что у них всё хорошо. Просила, чтоб я не мешал, и положила трубку. Сказать, что я успокоился? Нет, но немного отпустило. Во всяком случае все живы. Уже после завтра буду дома и сразу станет ясно, что меня беспокоило. А сейчас погрузка.

Личной жизни у меня не было. Я даже случайные связи себе позволить не мог. Да я простой смертный мужик, со своими желаниями и потребностями. Но любая связь даже разовая требует времени и материальных затрат. Время я отдавал дочери. Денег постоянно не хватало. Я не знаю, как Света умудрялась экономить и ещё нас баловать разными мелочами? Я же не всегда зарабатывал хорошо. До того, как я стал работать дальнобойщиком, мы жили небедно, но и нешикарно. Она как-то выкручивалась? Я совсем не мог вести хозяйство. Поэтому пока я не научился, всё первое необходимое давать дочери, о личной жизни речи не было. Правда последнее время я задумывался о том, что Алёна растёт и ей нужна мать. Или хотя бы взрослая женщина, которая бы могла ей многое объяснить, что не смогу я. Поэтому всех женщин я рассматривал как потенциальных мам для Алёны. На эту мысль меня навела одна дама из опеки. Мне дали понять, что если наша семья станет полной, то многие проблемы перестанут существовать. Но лишь бы просто жениться я не мог. В нашу семью могла войти только та женщина, которая искренне полюбила бы мою дочь. А я сделал бы всё, чтоб этой даме было бы у нас комфортно. Вот так я стал присматриваться в Вике. У нас в гараже она работала в отделе кадров. Вика постоянно приветливая, и мне уделяла особое внимание. Вот я думал, что надо её как-нибудь пригласить и познакомить с Алёной. Посмотрю, как они найдут общий язык. На этой оптимистичной ноте я уснул. Завтра в обратную дорогу. Домой.