Отцовская ласковая рука...
Многим обязан ему я, многим.
В окна сочится лунная медь,
В ней и весною - запах осенний,
Будто орел, что не в силах взлететь,
Нервно молчанье бьется о станы.
Отец славно канул в сонный туман,
Опухшие веки прикрыты туманом...
Но вот его пальцы скользнули в карман
Сверкнула холодная сталь нагана.
- Коль не уедем в иные края,
Видишь две пули, так знай, мальчишка!
Одна - твоя,
Другая - моя.
И крышка!
И снова голос неумолим:
Денег у дяди - сколько угодно!
Только б скорее встретиться с ним,
Слышишь, Сафар,
Уезжаем сегодня.
Не навсегда уезжаем, сынок,
Все переменится к лучшему вскоре...
Еще я цеплялся за все, что мог:
- А как же мое учение в школе?
- Школы любые найдутся там.
Деньги на крылья свои поднимут,
Промчат по невиданным нас местам.
Деньги, что мертвые, страха не имут.
Я не перечил больше отцу.
Гневные искры в нем потухали:
- Готовься, коней подведешь к крыльцу.
Выедем с первыми петухами,
Покамест селение будет спать.
Выедем так, чтобы не было шуму.
А я об одном уже только думал:
"Пери надо мне повидать".
ТАЙНА ОДНОЙ НОЧИ
Плачь, влюбленное сердце, плачь!
Как с любимой, с родной расстаться?
Тело - мертвое без души.
Можно ль телу с душой расстаться?
Звездам расстаться ли с вышиной?
Небу ль расстаться с ширью земной?
Гору туман покрыл пеленой.
Как туману с горой расстаться?!
...И в саду ночном я встретил Пери.
Мы пошли тропою вдоль оград.
В лунной пене, в серебристой пене
Затаился яблоневый сад.
Видно, он почувствовал измену,
Видно, разгадал мою печаль
И молчал сочувственно - надменно.
Как-то укоризненно молчал,
И бросал расплывчатые тени...
Как сказать, что ждет нас впереди?
Ведь бывает, что одно мгновенье
Целую судьбу определит.
- Пери, Пери! Помнишь капли с веток?
Помнишь, говорила мне тогда,
Что со мною - хоть до края света,
Что со мной - на долгие года...
- Я от слов своих не убегаю.
Хочешь, повторю их, дорогой?
- Ну, тогда готовься - уезжаем.
- А куда?
- Ах Пери, далеко!
- Все же, что за край такой далекий?
- Поглядишь!
- Скажи мне, наконец.
- Голова куда - туда и ноги.
За границу едет мой отец.
- Что с тобой! В какую заграницу?
- Не могу перечить я отцу.
Дрогнули испуганно ресницы.
Тень прошла смятенно по лицу:
- О Сафар, подумай хоть немного!
Только что свободным стал народ.
Вышел на счастливую дорогу...
- Это все твой брат тебе поет.
- Но, Сафар, ведь говорит об этом
Не один Кямал, а все село!
- Ты должна готова быть к рассвету.
Торопись, пока не рассвело.
- Что надумал ты? В какие дали?
Лучше посылал бы ты сватов!
Видишь, землю всем сельчанам дали,
Будет все - и хлеб у нас, и кров.
Втайне я и соглашался с Пери:
В утро то на площади большой
Я ли новой власти не поверил?
Я ли не был счастлив всей душой?
Ну а тут от страха, иль от горя,
Или сам не знаю отчего.
Стал я злиться,
Стал я с Пери спорить:
- Это все от брата твоего!
И невесты большевички стали!
- Большевичку, что, любить нельзя?
Взгляд моей невесты стал печален.
Стали отчужденными глаза.
- Пери, неужели разлюбила?
- Ах, Сафар, неужто жизни - врозь?
- Ты ж о крае света говорила!
- Говорила!
- Что ж с тобой стряслось?
- Для меня край света - край отчизны.
А за краем Родины - не жизнь...
Две тропинки - две различных жизни
В эту ночь от сада разошлась.
"Коль не едет - значит, разлюбила.
А любила б - так бы не могла".
Далеко тропинки разводила
Лунная двусмысленная мгла.
Зыбкие, расплывчатые тени...
Так порой бывает на земле,
Что ошибку одного мгновенья
Не исправишь даже за сто лет...
Я вернулся заполночь из сада.
На тахту измученно прилег:
"Мне забыться, мне забыться надо,
Хоть во сне забыться на часок!"
Но меня тяжелые раздумья
Утопили мстительно в себе,
Все огни души моей задули,
Повинуйся, человек, судьбе!
Мне б тогда засесть бы за учебник.
Убежать в Баку
Покинуть дом.
Чем бы рисковал, скажите.
Чем бы?
Прокормился б собственным трудом.
А потом трудился б в школе сельской.
Все работе отдавал бы я.
Чтобы дети деревень соседских
Грамоте учились у меня.
Чтоб за мною детство повторяло
Самые заветные слова,
Чтобы на земле моей витала
Обо мне хорошая молва.
И душа рвалась, как ставни с петель.
Взгляд, не отрывался от окна.
Неужели только черный пепел
Все, что остается от огня?
Первые туманы оседали,
Мелкими дождинками пыля.
На заре коней мы оседлали...
Где я?
Это небо иль земля?
Где я?
Это горы иль равнины?
Ничего уже не смыслил я.
Только думал:
"Доведется ль сыну
Возвратиться в отчие края
И увидеть снова холм весенний
И Куру с мятущимся крылом
И услышать звонкое веселье
Жаворонков серых за холмом?
За спиною - солнце восходило,
Впереди - еще темным-темно,
Даже все в природе говорило,
Что во тьму уйти мне суждено.
И, казалось, сердце разорвется:
Мчим куда?
Зачем?
И отчего?
Все живое,
Все стремилось к солнцу!
Мы же уезжали от него.
В ДОРОГЕ
Родина,
Придешь к тебе хоть нищим,
Родина, придешь к тебе хоть голым.
Ты одежду нищему отдашь.
Человека сделаешь веселым.
Родина,
Тебя покинешь беком,
С золотым мешком тебя покинешь
Обернешься нищим человеком,
Под забором чьим-нибудь погибнешь.
Сходни, сходни...
Всюду вижу сходни,
И в Стамбуле вижу,
И в Марселе.
Вижу так, как будто бы сегодня
На высокий пароход мы сели.
Два билета,
Два в руках билета.
Только это мало для таможни.
Из мешка монету за монетой,
Да еще вручай поосторожней.
Деньги, деньги
В гуле пароходном
Все равно, что за волной волна.
Деньги, деньги
Катятся по сходням
Снова незнакомая страна.
Деньги, деньги
В ресторанном звоне.
Деньги - все о деньгах разговоры.
За твоим мешком весь мир в погоне
Знай да примечай чужие взоры.
Снова сходни...
Ожидаем сходни...
На причале грузчики Стамбула.
Флаг турецкий пароход тот поднял.
Грузчики разуты и сутулы,
Грузчики облиты пыльным потом
Позарез нужна им всем работа.
Подойдут и спросят:
- Вы откуда?
Подойдут, помнутся в ожиданье...
И глаза я отвожу от судна
Кажется, вокруг - односельчане...
- От Куры я...
Из Азербайджана...
- Вы оттуда? - и светлеют лица.
- Вы оттуда? - ширятся плечами,
Поднимают пыльные ресницы
На глазах, - и радость и тревога:
Может быть, посланник новой власти?
А отец мешок тревожно трогал.
Охранял его от злой напасти.
Родину я вспомнил и в Марселе.
Где вокруг все было нам чужое.
Снова сходни.
Снова мы сидели,
И была таможня за спиною.
Докеры слонялись возле судна.
Докеры, встречавшие все страны:
- Вы откуда?
Снова:
- Вы откуда?
- Эмигранты.
Из Азербайджана.
Кто-то покосился,
Кто-то сплюнул.
Докеры презрительно молчали.
Докеры - наследники Коммуны
