– Пожалуй, пора кончать, сынок. Ты совершенно измотался, а не обработал и акра.

Я вырвался.

Следующее место было выступом скалы, под ней была щель не более фута высотой. Я направил в углубление луч света. Оно было пустое и, казалось, не ведет никуда. Потом я заметил там поворот. Я пригнулся и пополз. Коридор чуть расширялся и сужался снова. Я подумал, что не стоит залезать глубоко, ведь шкет не стал бы ползти дальше в темноте, но все-таки пролез еще немного и зажег фонарик.

И увидел торчащий ботинок.

Вот как это все получилось. Я чуть не разбил голову в шлеме, выбираясь оттуда, зато тащил за собой шкета. Он был слаб, точно котенок, и лицо у него было какое-то странное. Когда я вылез, мистер Перрин и доктор Эванс так и бросились ко мне, начали колотить меня по спине и радостно кричать.

– Он умер, мистер Перрин? – спросил я, как только смог отдышаться. – Он выглядит ужасно плохо.

Мистер Перрин осмотрел его:

– Нет… Я вижу пульс на горле. Шок и переохлаждение, но этот скафандр сделан по специальному заказу… Мы живо приведем его в чувство.

Он взял шкета на руки, а я потащился следом.

Через десять минут шкет, закутанный в одеяло, пил горячее какао. И я выпил немного. Все говорили одновременно, а мама опять плакала, но теперь вид у нее был нормальный, и папа тоже немного пришел в себя.

Он пытался заполнить чек на имя мистера Перрина, но тот резко отказался:

– Не нужно мне вознаграждения: ведь это ваш мальчик нашел его. Вы мне можете сделать только одно одолжение.

– Да? – Папа был сама любезность.

– Держитесь подальше от Луны. Здесь вам не место, вы не из породы пионеров.

Папа принял это как должное.

– Я уже обещал это жене, – ответил он, и глазом не моргнув. – Можете не беспокоиться.

Когда мистер Перрин уходил, я догнал его и сказал, чтобы никто не услышал:

– Мистер Перрин, я только хотел вам сказать, что вернусь, если вы не возражаете.

Он пожал мне руку и ответил:

– Я и не сомневался, малец.

Комментарий[107]

«Они должны быть очень счастливы…» Почта с откликами читателей на «Зеленые холмы Земли» – почти все безумно восторженные – приходила мешками (ну ладно, это «Post» получал мешки писем: «Больше, чем после любого рассказа, который мы когда-либо публиковали», – говорил ему редактор Бен Хиббс). Личная почта Хайнлайна была не столь обильной, но она исходила от его коллег по научной фантастике, и почти все отклики тоже были безумно восторженными. Он написал и быстро продал еще два рассказа в «Post», и они отдали их тому же иллюстратору, Фреду Людекенсу. Фред тоже был в восторге от «Холмов» и подарил Хайнлайну оригинал картины (картон, гуашь), которая украсила разворот журнала с его публикацией. Даже режиссер Фриц Ланг написал ему комплимент по поводу его рассказов в «Post», намекнув на то, что, возможно, им стоит как-нибудь скооперироваться и попробовать сделать фильм. Друг Хайнлайна (и по совместительству его шпион в Вашингтоне) Кэл Лэнинг вовлек его в соавторство статьи о том, к чему могут привести современные разработки в области ракетостроения с точки зрения оборонной стратегии, и их «Полет в будущее» заинтересовала редакцию «Colliers». «Doubleday» только что отклонил его большую книгу о политике на низовом уровне «для чайников» (впервые издана в 1992 году под названием «Take Back Your Government!»). Но не прошло и недели, как был подписан контракт на книгу «За этим горизонтом», так что все скомпенсировалось. В профессиональной сфере Роберт Хайнлайн поднялся так высоко, как никогда прежде.

К сожалению, дома все было не так хорошо. Война психологически сломила его жену Леслин, и было крайне нелегко поддерживать статус-кво. Сначала было переутомление от работы на военной верфи Филадельфии, на которое накладывалось беспокойство за сестру и племянников, брошенных японцами в концлагерь на Филиппинах. Потом Красный Крест потерял их следы в Нью-Йорке, а теперь сестра умирала от рака матки… Это было уже чересчур. Хайнлайн тоже был измотан хроническим переутомлением, и синусит, который он подхватил в «Филтидельфии», никак не желал от него отвязаться. Они пытались провести отпуск в пустыне в феврале и марте 1947 года, посетив памятные места детства Леслин в округе Риверсайд. Их совершенно не вдохновил отдых в городке Двадцать Девять Пальм[108], поэтому они переехали в мотель в Блайте на границе между Калифорнией и Аризоной, и это было совершенно правильно…

…Вот только общая раздражительность Леслин возросла – и она снова начала пить. По-черному.

К тому времени, как они вернулись домой, не замечать этого было уже невозможно. Он заставил ее обратиться к психиатру – но она быстро убедила доктора Финка, что муж жестоко с ней обращается. У этой проблемы не было положительного решения. До войны они настолько хорошо научились жить душа в душу и чувствовать друг друга, что теперь проблемы одного лишь усиливались в другом и все шло вразнос. Впервые за долгое время у него появились мысли о самоубийстве. Через неделю после возвращения домой он написал своему близкому другу Джону Эрвину:

Но он мог работать. Он сделал несколько набросков о поисково-спасательной операции на Луне. В конце апреля он собрал эти наброски в короткий рассказ для «Post» о мальчике, отбившемся от родителей. Маленькое событие начала лунной колонизации.

Когда входишь в ритм, все идет как надо: пять тысяч слов «Little Boy Lost» («Потерялся мальчик») были написаны за один присест, всего за четыре часа, настолько чисто, что ему даже не пришлось перепечатывать рукопись. «Post» тут же ее купил, но редактор посчитал, что нужно оживить название, и опубликовал рассказ как «Темные ямы Луны» – название, которое практически не имело отношения к «Истории», но зато говорило читателям, что это научная фантастика. Когда Хайнлайн подбирал рассказы для сборника «„Зеленые холмы Земли“ и другие истории», он сохранил название, под которым рассказ приобрел известность, и название «Потерялся мальчик» было утрачено навсегда.

Как здорово вернуться![109]

Рассказ

– Скорей, Аллан!

Домой, снова на Землю! Сердце ее бешено колотилось.

– Одну минутку!

Она стрелой выскочила из комнаты, а муж замешкался, в последний раз проверяя, не забыто ли что-нибудь важное в опустевшей квартире. Из-за высоких грузовых тарифов на линии Луна—Земля отправлять багаж ракетой было чистым безумием, и они распродали все, кроме тех мелочей, которые уместились в рюкзаке. Убедившись, что ничего не забыто, он двинулся к лифту, где его уже поджидала жена. Они поднялись на административный этаж и подошли к двери с табличкой:

Мисс Стоун угрюмо приняла ключи от квартиры:

– Мистер и миссис Макрей, вы и в самом деле нас покидаете?

Джозефина вмиг ощетинилась:

– А вы считали, что мы передумаем?

Управляющая пожала плечами:

– Ну, я еще три года назад по вашим жалобам поняла, что вы уедете.

– По моим жа… Мисс Стоун, я не меньше других терпела все эти дикие неудобства в нашем… в вашем перенаселенном крольчатнике. Я не хотела бы обвинять лично вас, но ведь…