6

ПИСЬМО № 1

– Опасность, говоришь?

Димка смотрел на Веру, Вера смотрела на Димку. Опасности они не чувствовали, но она была. Так казалось Вере, Димке так не казалось.

– Ерунда. Откуда во дворе появится бурый м-м-медведь?

– Я не сказала, что он бурый, – поправила Димку Вера.

– Ну-у-у, не белый ведь? – расхохотался Бубенчик.

– А может, и белый.

– Тогда мы точно в опасности! – Димка вдруг стал настоящим серьезным человеком.

– А я тебе что говорю! Нам надо всех предупредить об этом.

– Погоди, не т-т-торопись. – Димка вообще не любил торопиться и другим не советовал. – Для начала нам нужно узнать, какой он был – бурый или белый, так мы поймем, на что его ловить – на рыбу или на мед.

– Точно, – была полностью согласна Вера.

– Так каким он был – бурым или белым?

– Судя по картинкам в энциклопедии, смею предположить, что бурый.

– Но не б-б-белый?

– Скорее черный.

– Угу, – задумался Димка. – А где ты его видела?

– Вон там, у твоего гаража.

– Угу, – смекнул Димка. – Как давно ты его в-в-видела?

– Ну вот смотри: тридцать восемь шагов от подъезда до гаража, тридцать восемь шагов от гаража до подъезда. Один гость Изгоя, кивок. Юморист со Снегурочками. Потом 234 шага от подъезда до цветочного магазина, 74 шага от цветочного магазина до сейчас. Вот так как-то.

– Ты время еще не п-п-проходила в школе?

– Проходила. Но время не измеряется в «как давно», время измеряется в секундах, минутах и часах.

– Ладно, – выдохнул Димка. – Сколько минут назад ты видела м-м-медведя у моего гаража?

Вера достала телефон из кармана, посмотрела на время, часы показывали 14:14.

– Загадывай желание, – скомандовала Вера.

– Чего?

– На часах 14:14 – время загадывать желания. Загадал?

– Ну, п-п-предположим.

– Медведь был у твоего гаража тридцать четыре минуты назад.

– Ты одна его видела?

– Богатыри тоже видели.

– П-п-понял. Придерживаемся следующего плана: ты срочно идешь домой и следишь за тем, что происходит сверху. В случае, если увидишь медведя еще раз, подаешь мне знак, и я набрасываю на него сетку, ловлю и прячу в Буханке. А мы с мальчишками б-б-будем контролировать, чтобы он снова не забежал во двор. Уговор?

– Уговор.

Вера пожала Бубенчику руку и понеслась скорее к дому. На ходу нашла в кармане ключи и метеором попала в подъезд. У двери Изгоя стояли двое в белых шапках и с сумкой, из которой что-то громко фырчало.

– Здравствуйте, – кивнула им Вера, те в ответ кивнули ей.

Вера поднялась на второй этаж и стала наблюдать, куда пойдут гости Изгоя. Она только высунула голову из-за перил, как двое скрылись за дверью.

– За кем следишь?

Она обернулась на мягкий, как вата, голос Терминатора.

– Ты знал, что к Изгою ходят всякие?

– Это тебе дед так сказал?

– Это я тебе говорю.

– Ну ходят и ходят. Главное, что ходят, не забывают.

– Странно всё это, Терминатор.

Терминатор в одной, настоящей, руке нес небольшой черный пакет. Во второй, ненастоящей, железной руке он тоже нес небольшой черный пакет.

– Мусор? – Спросила Вера.

– Корм для голубей.

Терминатор давно привык к Вериным расспросам. И с радостью на все отвечал. Однажды Терминатор сказал, что очень хочет, чтобы кто-то называл его папой. Вера сказала, что кто-то обязательно назовет. Свою кандидатуру предлагать не стала. Ведь Вера знает, что ее папа рано или поздно вернется из Заполярья, а двух пап называть папами она пока не готова.

Вера, перепрыгивая через две, а то и через три ступеньки, поднялась на пятый этаж. На этаже стояла маленькая Жменька и искала что-то под ногами.

– Ключи потеряли? – спросила Вера.

– Ты видела мои ключи?

– Не-а, – пожала плечами Вера.

Жменька была ростом чуть выше Веры и возрастом чуть старше деда, а это означало, что Жменька была совсем древняя, древнее печенегов, так точно. Об этом свидетельствовали ее скукожинки на лице, напоминающие Вере мятый бумажный пакет, а еще у нее были любопытные, всегда смеющиеся голубые глаза. Вере нравились глаза Жменьки, они как будто несли за собой историческую ценность в общем-то старинной старушки.

– А это что? – вдруг выхватила Жменька ключи из рук Веры.

– Эй, эй, это мои!

В целом Вера могла обезвредить старушку, и без оружия. Дед научил Веру нескольким приемам из кёкусинкай-карате, чтобы, когда Вера окажется в Японии, она смогла за себя постоять, ведь деда с ней рядом не будет. Но в этом случае использовать запрещенные приемы было небезопасно. В энциклопедиях пишут, что исторические экспонаты довольно хрупкие – если на них надавить, могут и рассыпаться. Поэтому Вера стала ждать, когда Жменька убедится в том, что ключи от квартиры подходят только к Вериной квартире.

– Не подходят, – убедилась она.

К радости Веры, на площадку из квартиры вышел дед.

– Ты кто? – бросила на него подозрительный взгляд Жменька.

– Дед Пихто, – ответил дед. – Опять закрылась?

Дед толкнул Жменькину дверь, и она распахнулась.

– Ну что же ты, старая, совсем из ума выжила. Давай, пойдем, покормлю тебя.

– Я с тобой никуда не пойду, – продолжала в чем-то подозревать деда Жменька.

Жменька всегда не хотела никуда идти с дедом, но всегда в итоге шла. Просто больше ей ходить было не с кем. Да к ней и ходили только дед да мама, больше к Жменьке никто не ходил.

Вера проскользнула за дверь своей квартиры и оказалась в теплой прихожей.

– Руки мыть и за стол! – еще не видя в глаза, крикнула мама. – Что-то я разбитая сегодня, – протянула она из комнаты.

– Это на счастье.

Вера знала, что всё разбивается на счастье.

Мама уместила на стол все салаты, которые остались со старого года. А Вера поместилась между стеной и холодильником. Вера не любила салаты, но ничего другого мама ей не предлагала, потому что сидела в пижаме на дедовом стуле у дедова подоконника и читала в дедовой газете новости. На минуту отвлеклась от своих дурацких телепередач.

– Как там на улице?

Мамин вопрос очень удивил Веру, ведь еще вчера мама обещала вообще не интересоваться улицей. Но всё же Вера решила ответить. И ответить правду.

– Во дворе завелся медведь.

– Интере-е-е-есно, – протянула мама, не отвлекаясь от дедовой газеты. – И как он там поживает?

– Димка с Богатырями пошли на охоту.

В углу дедова подоконника издал голос мобильный телефон.

– О, а я его везде ищу, – обнаружила пропажу мама. – Кто там? Это мои школьники поздравляют меня с Новым годом, какие молодцы. Картинку прислали.

Мама всегда радовалась, когда ей присылали картинки. И всегда всё комментировала, объясняя это словом «профдеформация».

– Ну ладно, телепередачи сами себя не посмотрят.

И мама вернулась к обещанному образу жизни – на диван в пижаме перед телевизором. А всё потому что праздники, а в праздники такое делать можно. Даже нужно. Считает мама. Это мама называет отдыхом. И пока мама занимала свое место в спальне, на ее место в кухне пришел дед. От Жменьки он принес запах старости и пустые салатные тарелки.

– Верчик, пляши!

Вера отложила вилку в сторону. Она растерялась. А когда ты не собранный, лучше вилку в руки не брать. Это ей говорили в школьной столовой.

– Ну смотри, дед, я умею польку, вальс без партнера и немного владею приемами степа. Что ты предпочитаешь?

– Гопак смогёшь?

– Такой танец мы не проходили.

– Письмо тебе! На! – кинул дед на стол письмо в белом конверте.

И тут Вере стало уже совсем не до вилки.

– Мне? Письмо? От кого?

Вера потянула за кончик конверта и придвинула его к себе. В письме значился отправитель и получатель. Получателем значилась Вера, отправителем – Liechtenstein.

– Это что за сюрпризы такие, черт побери!

– Вера! – вернула на землю мама, которая даже из соседней комнаты могла услышать, как Вера произносит, то что произносить запрещено.