И я согласилась.

* * *

Когда мы вышли из дворца, я попыталась взять несколько мешков, но Эдион опередил меня, забрав все в свои сильные руки.

– Следуйте за мной, – он подмигнул мне, обернувшись через плечо. – Если боитесь потеряться, можете держаться за меня.

Я даже не успела открыть рот, чтобы вставить свое слово, как принц смело шагнул в толпу и мне пришлось немедленно нырнуть за ним.

Один шаг Эдиона приравнивался к трем моим, что без сомнений, доставляло нам обоим кучу неудобств. Принц выбирал менее людные дороги, но в Знатном городе даже плюнуть было некуда – люди спешили, настырно толкались, одновременно проклиная встречных незнакомцев по нескольку раз. Самые внимательные особы узнавали симпатичное лицо принца и почти падали ему в ноги, выражая свою преданность и уважение. Эдион постоянно улыбался, показывая каждому прохожему свои милые ямочки на щеках. Он тащил на себе с десяток мешков, но не выглядел обремененным тяжестью или сильно уставшим от летней жары. Принц представлял собой сплошную гору мышц и из-за этого казался выше своего старшего брата, хотя рост у них был примерно одинаковый.

– Расскажите о себе, миледи.

– Зачем вы взяли меня с собой? – спросила я, не желая делиться своей скучной жизнью с обаятельным принцем.

Меня швыряло из стороны в сторону, и я чудом успевала сгруппироваться так, чтобы не упасть на землю и не быть затоптанной насмерть. Весь этот лучезарный образ принца не внушал доверия, и я сто раз пожалела, что покинула дворец в его компании. Вдруг он обманул меня? Подставил, желая избавиться от еще одного Бина при дворе? Но почему именно меня?

– Я хотел услышать от вас нечто другое, – парировал Эдион. – Тогда я поделюсь своей историей.

Пока мы добирались до моста, принц в деталях рассказывал о себе и у меня создалось ощущение, что данную сказку он придумал давно и теперь делится ей со всеми при любом удобном случае. Эдион хвалил себя каждые пять минут своего рассказа, описывал, каким прекрасным и образованным ребенком он был, насколько талантливым воином и привлекательным мужчиной стал.

Порой я не слушала его, заглядываясь на красивые дома и на дворец, оставшийся далеко позади.

– Помимо всех остальных моих достоинств, я – Шут, – с невероятной гордостью и блеском в глазах сказал Эдион, останавливаясь у деревянного прилавка и скидывая мешки на землю.

Я смотрю на его самодовольное лицо и молча моргаю.

«Оно и видно, – невольно подумала я, подавив смех внутри себя».

– Неужели вы ничего не смыслите в арканах? – принц опешил. – Шут – главный аркан карточного мира.

Я топчусь на месте, раздраженно выдыхая от невыносимой жары. Эдион выглядел идеально, его лоб не тронул пот, в то время как я покрылась им с головы до ног и, наверное, блестела ярче, чем мраморные плитки во дворце.

Из дома, что стоял позади лавки, вышел огромный мужчина. Он вытер мозолистые ладони о перепачканный фартук, прежде чем пожал благородную королевскую руку.

– Мое снаряжение износилось, сделай с ним что-нибудь, – небрежно бросил Эдион, указывая взглядом на мешки.

– Будет сделано в наилучшем виде, Ваше Высочество.

Кузнец сгребает мешки в охапку и плетется обратно в дом. Эдион с широкой улыбкой смотрит на меня.

– А теперь можно и в Арум, – объявляет принц.

– Но зачем…

Я не успеваю договорить, ведь Эдион хватает меня за руку и тянет за собой дальше по улице, в конце которой показывается мост. Его мягкая ладонь не отпускает меня, и я испытываю острое желание отстраниться от принца как можно скорее. Я растопыриваю пальцы, пытаясь выдернуть свою руку и сразу же слышу звонкий смех Эдиона.

– Миледи, только так я могу обеспечить вам безопасность в Аруме, – говорит он.

У меня начинает кружиться голова от всего происходящего. Может быть это последствия бессонной ночи? И сейчас я сплю под дверью кронпринца?

Мы наконец-то достигаем конечной точки путешествия. Эдион отпускает меня, и я выдыхаю.

В этой части Арума намного прохладнее и свободнее. Местность напоминала мне закоулки Фермерских Угодий, где частенько ошивалась Габриэль и воровала еду у богатых землевладельцев. Перед нами двухэтажный домик, слегка накренившийся в сторону и заросший травой. На обшарпанной двери весит табличка: «Гнусавый Лэни». Дверь распахнута настежь, а из заведения веет дешевым алкоголем вперемешку с потом. Я морщусь, Эдион подталкивает меня поближе ко входу, но не пускает внутрь.

– А теперь моя любимая часть истории, в которой появляется твой хозяин.

Я вглядываюсь в темное помещение и мои глаза сами находят кронпринца. Он сидел за круглым столом в окружении бокалов и глиняных кувшинов, как-то болезненно держался за голову и что-то бормотал самому себе.

– Мой старший брат еще в детстве ставил себя выше всех остальных, миледи. Роун постоянно унижал меня и принцессу Сеаль, открыто насмехался над нашей разделенной силой. А когда король Арктос объявил его своим преемником6… Он совсем зазнался.

Обстановка в трактире накалялась: Роун пытался бесшумно выйти из-за стола, но его правая нога задрожала, и он рухнул обратно на стул. Губы кронпринца изогнулись в неестественной, почти безумной усмешке. Его красивое лицо исказилось, превратившись в гримасу боли и отчаяния. Однако, несмотря на неудачу, Его Высочество поднялся и неуверенно зашагал в сторону стойки, за которой, по всей видимости, находился владелец данного заведения.

– Налей чего-нибудь еще, – потребовал Роун. Язык принца заплетался, он практически не шевелил пересохшими губами.

Он хотел сесть на высокий стул, но внезапно согнулся от резкой боли. Если бы трактирщик не успел схватить кронпринца за ворот, тот бы упал и здорово приложился об пол.

– Будет лучше, если вы вернетесь домой, – осторожно посоветовал хозяин трактира.

– Наливай! Сейчас же! – кронпринц со всей силы стукнул кулаком по столу. Мужчина устало покачал головой, но поставил перед Роуном чистый бокал и налил немного вина.

– Полупринц, забавно, не правда ли? Искалечил себя полагая, что сможет справиться с главным арканом, – говорил Эдион.

«Если он полупринц только потому, что хромает, тогда ты – полушут, потому что разделил силу с близнецом».

Я посмотрела на кронпринца. Что-то внутри меня болезненно сжалось.

«Никто не заслуживает подобных терзаний из-за полученных травм».

Роун пристально вглядывался в прозрачный бокал. Я зажмурила глаза, когда гладкая стеклянная поверхность отразила свет прямо на меня. Через мгновение кронпринц бросил бокал в стену, разбив его вдребезги. Я вздрогнула и тут же отвернулась. Эдион довольно улыбнулся.

– Возвращаемся, – я не жду ответа и самовольно отправляюсь обратно.

Оказавшись в своей коморке и захлопнув за собой дверь, я сорвала с себя всю одежду и бросила ее в темный угол, надеясь, что завтра мне выпадет шанс выстирать не только испорченные вещи кронпринца, но и платье, которое впитало в себя скользкие взгляды Эдиона и его красноречивые слова. Распустив свои волосы, я облегченно выдохнула. В отличии от Габриэль, я не любила носить прически.

– Интересно, как она?

Габриэль не попадалась мне на глаза с того момента, как советник вытолкал меня из комнаты и отвел к старшим слугам.

Успокоившись, я натянула на себя запасное платье и обработала рану. Наблюдая из узкой бойницы, как садится солнце, я вспомнила про одно местечко, которое я нашла на прошлой неделе, заблудившись в коридорах дворца.

Выйдя из комнаты и поднявшись чуть выше по лестнице, я оказалась на небольшом балкончике, с которого открывался потрясающий вид на дворцовую площадь. Каменный пол зарос травой и в щелях проросли одуванчики. Я присела на замшелую скамью.

Огненный шар плавно уходил за горизонт, отбрасывая тусклые лучи на лабиринт. Внизу толпились Триумфы, которые выглядели совсем крошечными, с высоты западной башни. На душе стало чуть спокойнее, и я прикрыла глаза, вдыхая свежий воздух. Теплый ветерок ласково играл с моими волосами и подолом юбки.