Телефон Джемре, который она зажала в руке, внезапно зазвонил, заставив обоих вздрогнуть. Дженк посмотрел на высветившееся на экране имя Барыша и нахмурился.

Джемре перевела растерянный взгляд с телефона на лицо мужа, ясно прочитав на нем недовольство.

— Почему этот человек звонит тебе? — Дженк сдвинул брови, — Какие у тебя с ним дела?

Не зная, что ответить, Джемре решила, что лучшая защита — это нападение, и выпалила, с вызовом вздернув подбородок:

— Я же не спрашиваю, какие у тебя дела с непонятными блондинками, с которыми ты обнимаешься в кабинете офиса.

Глаза мужчины метнули яростный взгляд, он резко развернулся и направился к лестнице.

Джемре прикусила губу и, будто опомнившись, бросилась за ним.

— Дженк! Подожди! Я не то хотела сказать! — она догнала мужа в самых дверях кабинета, буквально налетев на него. Споткнувшись и запутавшись в ногах упала бы, если бы Дженк не подхватил ее. Вцепившись в крепкие мужские плечи, Джемре повисла на нем всем телом. Их лица оказались в такой близости, в какой давно уже не были. Дженк ощутил нежный запах духов Джемре, пробуждающий воспоминания и будоражащий желание немедленно посильнее сжать ее в объятиях, накрыв губы сладким долгожданным поцелуем. А Джемре не могла оторвать взора от теплых, ласкающих взглядом, глаз мужа, желая утонуть и раствориться в них, забыв обо всем на свете.

— Что у вас опять происходит? Вы снова ссоритесь? — строгий недовольный голос Сехер вырвал их из нирваны.

Дженк выпустил Джемре из рук и вошел в комнату. Раздосадованная появлением матери в такой неподходящий момент, Джемре не могла больше сдерживаться.

— Тебя это не касается, мама! — резко бросила она, глядя на мать. — Можно я попрошу тебя кое о чем? — не дав возможности Сехер сказать больше ни слова, Джемре крикнула ей в лицо:

— Не лезь! Мы сами разберемся между собой!

Джемре влетела в кабинет вслед за мужем и захлопнула дверь прямо перед носом Сехер.

— Дженк! — обернулась она, — нам надо серьезно поговорить! Я уже больше не выдерживаю! Что случилось с нами? Не могу так больше!

Она приблизилась к нему вплотную, заглядывая в глаза. Дженк с некоторым удивлением наблюдавший за вспышкой гнева у Джемре, слегка улыбнулся. Приподняв бровь, он чуть насмешливо хмыкнул, но тут же стал снова серьезным.

— Если ты не заметила, то хочу сказать, что только это я и пытался сделать с момента твоего возвращения из Антакьи, но моя обожаемая супруга не желала ничего слушать.

— Ты прав! Прости меня! Я просто боялась, что мне станет больно от твоих слов! Я и так поняла, что Джо — это ваш сын с Джин, но в тот момент не имела сил услышать это. А потом… я жутко ревновала! Знаю, что нельзя ревновать к прошлому, но как это объяснить своему сердцу?

— Ревновала? Меня? — в глазах Дженка появилось искреннее изумление, — Джемре! С момента, как я узнал тебя, у меня не было ни одной женщины не то, что в жизни, а даже в мыслях!

Джемре обняла его за шею и прижалась лбом к плечу. Дженк, мягко поглаживая жену по спине, в то же время крепче сжимал в своих объятиях.

— Джем, я хотел сказать тебе. Джо — не мой сын, он сын Дара…

Джемре так резко дернулась, будто ее ударили плетью, и с сомнением уставилась на Дженка.

— Что ты сказал?

— Прости меня, что я так долго оставлял тебя в заблуждении, но все так быстро и неожиданно случилось, что у меня не было даже времени обо всем подумать. Нужно было действовать срочно, пока никто не узнал о мальчике. И сейчас никто не должен знать, что он сын Дарио. Если об этом станет известно, то Джо окажется в опасности. Слышишь меня? Никто не должен узнать!

Джемре все еще не могла вымолвить ни слова, лишь ошарашенно глядя на Дженка. А он продолжил:

— Прости меня, не думай, что я не доверяю тебе, но твоим родственникам я точно не доверяю. Дело слишком серьезное. Я все объясню. Я хотел сказать раньше… Но у нас почему-то никак не получался разговор.

Дженк усадил потерявшую дар речи Джемре в кресло и присел на стул напротив, глядя ей прямо в глаза

— У Дарио был бурный роман в студенческие годы и в итоге родился Джо. Я не буду рассказывать всю эту историю, но случилось так, что Дар остался один с маленьким сыном на руках. Ты ведь знаешь, из какой он семьи? Жизнь моего друга и мафия всегда были связаны неразрывно, и как он ни старался найти выход из этого замкнутого круга, ему это не удавалось. Преступный мир, в котором вращался его отец, настигал и его самого, где бы он ни был. К тому же, почти сразу произошла трагедия — отца Дара убили. И тогда он решил спрятать мальчика ото всех до тех пор, пока не разберется с врагами и не решит все дела. Джо остался в Нью-Йорке в приемной семье, а Дарио оформил документы на опекунство на меня, на всякий случай, если с ним что-то случится. Джо в опасности до сих пор и угроза исходит не только от врагов, уничтоживших семью Гравиано, но и от родственников. Если дон Бруно Вентуро — дядя Дарио, узнает, что у племянника остался сын, то захочет забрать мальчика. А Дар не хотел, чтобы его сын пошел по стопам отца и деда, он всегда ненавидел такую жизнь, говорил, что это лишает свободы.

Дженк увидел, как глаза Джемре наполнились влагой и слезы струйками потекли по щекам. Взяв лицо женщины в ладони, он большими пальцами стер мокрые дорожки со щек и легко коснулся губами лба.

— Прости меня, что я не смог рассказать тебе обо всем сразу. А потом… — он слегка свел брови к переносице, — я тоже ревновал. Я просто озверел от ревности. Этот твой Барыш или как его там… Откуда он взялся вообще? Если ты не перестанешь с ним общаться, я за себя не отвечаю…

Джемре улыбнулась сквозь слезы, глядя на его по-детски насупленное лицо. В этот момент ей вдруг неожиданно пришло на ум, что Дженк очень похож на Рюзгяра, или Рюзгяр на Дженка… Неважно! Они оба похожи друг на друга. Сердце затопила невероятная нежность и притянув к груди голову мужа, она прошептала:

— Дурачок! Есть только один мужчина, которого я люблю так же, как тебя.

Дженк, который прижался было щекой к груди жены, оторвал голову и недоуменно посмотрел на нее. Джемре рассмеялась.

— Твою уменьшенную копию.

Лицо мужчины расплылось в улыбке, и счастливо рассмеявшись, он вновь прижался к груди жены.

Уже давно наступил вечер, а Дженк и Джемре все еще сидели в темном кабинете, удобно устроившись в большом кресле, не выпуская друг друга из объятий и в молчании прислушиваясь к собственным сердцам. Никто из них не хотел нарушать ту спокойную и умиротворенную идиллию, наступившую в их душах после всех переживаний и тревог. Джемре почти лежала на Дженке, устроив голову у него на плече.

— Дженк, — прошептала она, — завтра у Дамлы день рождения… Мы хотели устроить небольшой выход в кафе вместе с детьми. Ты помнишь?

— Помню. Прекрасная идея. Проведем время вместе. И сестре, и детям это пойдет на пользу. И нам тоже, — касаясь губами ее волос, тихо сказал он.

— Ты скажешь ей про Джо?

— Нет! — Дженк покачал головой, — не думаю, что это нужно. Ей не нужны сейчас волнения в ее положении. Пусть все останется только между нами. Хорошо?

— Хорошо. Тебе виднее…

— Джем.

— А?

— Пойдем спать? Я соскучился по нашей постели.

Джемре игриво рассмеялась.

— Только по постели?

— Не только! По чему я еще соскучился, я тебе там скажу… Или лучше покажу…

Устраивать большой шумный праздник с огромным количеством гостей, какие всегда раньше затевала Шениз по случаю дня рождения любимой дочери, и которым так радовалась Дамла, сейчас было бы крайне неуместным. Да и девушка, недавно ставшая женой и собирающаяся в недалеком будущем стать матерью, поняла, что совершенно не интересуется больше шикарными вечеринками в гламурном обществе. Зато небольшому семейному выходу в один из прибрежных ресторанов с братом и его семьёй она невероятно обрадовалась. С тех пор, как она вернулась домой, ее сердце постепенно возвращалось к жизни. Дамла ощущала себя живой среди людей, безусловно любящих ее. Каждый день она оценивала свою фигуру, стоя у зеркала в своей комнате и радовалась даже самым незначительным изменениям. Никогда раньше она не могла бы подумать о том, что ее будет так сильно радовать выпуклый живот. Она сильно изменилась за последнее время, выросла, повзрослела, превратившись из девчонки во взрослую женщину. Дамле почему-то хотелось подчеркнуть округлившуюся талию, и хоть фигура всё ещё позволяла носить узкие вещи, она выбрала из своего нового гардероба, специально приобретенного для ее нового положения, самое широкое платье, присборенное под грудью. Из-за такого кроя живот Дамлы зрительно увеличивался и это приводило ее в неописуемый восторг.