Что вы сказали?..
Кошкин (одними губами). Оличка…
Монтер. Тише! (Вслушивается.) Показалось.
Кошкин. Ветер…
Монтер. Ветер. (Разворочивается к собеседнику.) Смотрите. (Широко разевает рот.) Смотрите, не бойтесь. (Разевает еще пошире, насколько возможно.)
Кошкин робко заглядывает.
Видите?
Кошкин. Не вижу.
Монтер (тащит его под фонарь). Сюда идите, к свету… Видите?
Кошкин. Что мне надо увидеть?..
Монтер. Лет десять тому в один вечер лишился пяти зубов! Как не было – видите?
Кошкин (в ужасе отшатывается). Не могу хладнокровно смотреть на отсутствие зубов…
Монтер. Не надо бояться. Вы видите то, что я вставил. Другие.
Кошкин. Боже, смысл?.. Неужели же в жизни возможно такое, из-за чего один человек может решиться ударить?..
Монтер. Ударить? Кое за что можно не только ударить. Можно и…
Кошкин. Только не это!..
Монтер. Да, именно, а вы как думаете?
Кошкин. Убить?..
Монтер. Полагаете, у меня нет оснований?
Кошкин. За что?..
Монтер. Да, знаете… (Оглядывается.) Если бы я… (Оглядывается.) На секунду поверил бы, что поможет… (Оглядывается.) Я бы точно не сомневался.
Кошкин. Простите меня…
Монтер. Не прощу. (Смотрит на Кошкина.) За что?
Кошкин. За то, что вам так трудно…
Монтер. Да? (Пристально смотрит.) Вы думаете, так и простил? Вы сказали – и все произошло?
Кошкин. Но если не будем прощать – мы погибнем…
Монтер. Прощать… Какая чепуха – прощать… Чушь! Слышите – чушь! Я без прощения буду служить вам век, рабом стану, если вы мне объясните, только объясните: ПОЧЕМУ В ЖИЗНИ ТАК УСТРОЕНО, ЧТО ОДНОГО ЛЮБЯТ, А ДРУГОГО – НЕ ЛЮБЯТ? И ничего не поможет, хоть тресни – ничего!.. Что молчите? Не знаете? Если не знаете – скажите, что не знаете. Не молчите с таким видом, словно…
Кошкин. Я тоже много думал.
Монтер. Ну? Ну?
Кошкин. Мне кажется, что я знаю.
Монтер. Ну же, черт тебя, ну!
Кошкин (с грустью глядит). Странный вы…
Монтер. Хорошо, пусть!
Кошкин. Я вам не скажу ничего нового.
Монтер. Скажите хоть что-нибудь – ну?
Кошкин. Надо любить.
Монтер. Ну?
Кошкин. Просто любить.
Монтер. Ну? Ну-ну же?!
Кошкин. Так же просто – как дышать.
Монтер. Говори, наконец, я умоляю?
Кошкин молчит.
Мало вам, что морочите жизнь… вы еще издеваетесь?
Кошкин. Что с вами? Мне кажется, вы чем-то раздражены…
Монтер. И что? Вам-то что за беспокойство – раздражен я, несчастлив, глуп как пробка – что?!
Кошкин (тихо). Мы – не чужие.
Монтер (похоже, переживает интересное состояние: кинуться ли на Льва или землю грызть; в конце концов, с тихой яростью выдыхает). У-у-у…
Кошкин участливо касается плеча собеседника – тот резко сбрасывает его руку. Все-таки Кошкин кладет руку на его плечо.
Кошкин. Мы не чужие. Мы ходим по одной земле, под одним солнцем и дышим… (Вдыхает в себя то, чем мы дышим.) О земле, о солнце, обо всем этом удивленном простанстве мы думаем одно и то же: как оно прекрасно! Все – одно – понимаете? Едино – все!.. И мы, люди, мы все – одна большая душа! И нам всем надо одно: друг друга любить. Просто любить. Я даже не знаю – как… Наверно, просто – как умеем. Как дано. Как отпущено. Но только обязательно любить! (Замечает, что с собеседником творится неладное.) Вы плачете?
Внезапно Электромонтер порывисто обнимает Льва, гулко сотрясается. Кошкин понимающе поглаживает страждущего по спине, голове… Делать нечего – возникает мелодия ЛЮБВИ… Вместе же с нею под сенью дерев появляется и Оличка. По одной из аллей решительно и трезво ступает Федор. Следом за ним семенит его спутница по жизни Туся. Мелодия задыхается, обрывается…
Туся. Федя, стой!
Федор. Не буду!
Туся (догоняет). Федор, стой, говорю!
Федор (вырывается). Не буду стоять, сказал! (Сгибается, что-то ищет под столбом.) Вот здесь я его уронил, точно помню!
Туся (хватает мужа за руку). Да, погоди!
Федор (вырывается). Здесь уронил! Я еще когда убегал, почувствовал, что роняю, а потом сообразил – крест!
Туся. Черт с ним, с крестом!
Федор. Это тебе черт, корова, а мне – не черт!
Туся. Я новый куплю!
Федор. От тебя дождешься!
Туся (хватает за руку). Куплю, Федя, раз виновата! (Дергает.) Остановись, ты, из-за креста!
Федор. Именно, Туся: из-за креста! Все твое свинство – из-за креста! Не веришь, не чувствуешь, не понимаешь! И довольно меня незаслуженно оскорблять! (Вырывается.)
Туся. Лучше незаслуженно, Федя, чем если бы заслужил!
Федор. Я живой человек, у меня есть предел!
Туся. Чтобы я даже не слышала таких разговоров, у нас дети!
Федор (останавливается). После двадцати лет вместе – такое! – мне!.. Кого я насиловал в этой жизни? Скажешь насиловал? Тебя я насиловал?
Туся (со слезами). Меня не насиловал…
Федор. Баба без совести… Да как у тебя язык поворачивается? (Бежит вокруг фонтана.)
Туся (останавливается, тяжело дышит). Ох, не знаю я, Федя, погоди, не поспеваю за тобой, задохиваюсь…
Федор (останавливается, возмущенно). Задыхаюсь!
Туся. Федя, прощай меня, дуру такую, погорячилась…
Федор. Ты, Туся, не дура – ты закоренелая!.. Потому что живешь, как корова, без поэзии вот тут!.. (Стучит себя по груди.)
Туся. Ладно, закоренелую прости… Я же тебя от любви поцарапала, если бы от чего другого… Горько мне стало, что уже
на улицах бросаешься на каждых, когда дома я есть… (Плачет.)
Федор. Да я же в дупелину косой был, как я мог бросаться?
Туся. А я откуда знаю?..
И тут прибегает Длинный с разорванной до колена штаниной, следом, хромая, Константин; вскоре же и Пониже.
Длинный (прячется за Федора). Толя, он первый, а я не хотел!..
Пониже. Костя, обходи его, гада, сзаду…
Костя, хромая, отсекает Длинному путь к отступлению, Пониже загоняет его внутрь фонтана.
Туся. Э-э, хулиганье!.. (Оттаскивает любимого человека в сторону.)
Длинный. Толя, послушай, ты только послушай: Дездемон меня грыз – я терпел, сколько мог!..
Пониже (сплевывает). Костя, не выпускай его из фонтана, гада здесь и прикончу.
Туся. Ой-ой, поглядите, грозный какой! Федя, не дрожи и не бойся, я тебя им не отдам.
Длинный. Толя, терпел сколько мог, а больше не мог! Покуда за пятку кусал – я делал виду, что балдею, когда он повыше погрыз…
Константин. Он дразнил его, Толя, я сам видел.
Длинный. Толя, не надо!
Пониже (сплевывает). Пачкун пузатый. Думал, убежишь?
Длинный. Толя, друг, брат, сестра!.. Не надо, Толя, я не убегал!.. Вот клянусь тебе, если бы убегал… Толя, братцы, я больше не буду!..
Пониже. Костя, гляди за ним, чтобы не выскочил. (Сплевывает.)
