— Фил посмотри комнаты, — я с подозрением еще раз глянул на адрес, куда мы должны были приехать, и на старушку, с бигудями на голове и черпаком который она, обороняясь, прижала к себе.

Глаза полезли еще выше на лоб, когда чуть ли ни за ухо Фил вывел ЭТО. Щуплый малец, на вид ему не больше пятнадцати, забавная майка алкоголичка, и свободные джинсы. Вот что нам пришлось лицезреть.

— Ты систему взламывал? — я был предельно сдержан, мы же могли и ошибаться. Но по его лицу я сразу понял, что это он.

— Ну я, — он вызывающе сунул руки в карманы.

— Проедемся, — я указал на дверь, точнее на пустоту которая там образовалась. Паренька уже почти вывели, как бабуля вышла из транса, и ухватилась за сердце, да так правдоподобно, что Ник сразу подскочил к ней.

— Андрюша, это кто такие? И зачем они выбили нам дверь? — он забегала по кругу, дергая, парня за руку, и методично, ойкая, и вздыхая.

— Бабушка твоя?

— Да.

— Не переживайте, бабуль, к вечеру дверь поставят на место, — бросив эти слова, мы все вместе удалились.

После длительного, и не особо приятного разговора, мы выяснили, по чьему велению он насиловал нашу базу. А после еще одного, он согласился работать с нами.

Flashback End

Одернув себя от забавных воспоминаний, я еще раз глянул на Андрея. Ухмыльнувшись, я небрежно бросил:

— Как там Анна Валерьевна?

— Нормально, жалуется, что давно не виделась с вами, — он был все также наивен, но как минимум изменился внешне. Мы загоняли его тренировками, и вместо щуплого Дюши, там сидел подкаченный, готовый идти в бой Андрей.

— Вот и славненько, свидимся как-то.

— Ох, доиграешься, Громов, доиграешься, — Алексей, покачал головой, и вышел за всеми. Закатив глаза, я догнал его и молча, пошагал к своему автомобилю.

Ехать на базу Скрипа, было не очень долго, но как всегда мучительно. Зная, что ты едешь к врагу, приходится очень тщательно настраиваться, а на его территории приходится всегда быть начеку. Когда за окном начал виднеться ангар, все поднапрягись.

Через минут пять, на горизонте появились его люди, а еще через пять — он сам. Впереди, быстро перебирая стройными ножками, шла Анфиса. На ее коленях были кровавые подтеки, пальто было распахнуто, шапки не было, а длинные косы растрепались. Ее лицо было испуганным, глаза блестели слезами. Меня выводило из себя то, что я как никто другой был виновен в этом всем.

— Давно не виделись, Гром, приехал за своей потаскушкой? Похвально, похвально, не помню, чтобы ты вообще за кого-то так пекся. Не она ли твоя слабость Громов? — только при виде его лица, мне хотелось хорошенько к нему приложится. Что уж говорить про те моменты, когда он начинал открывать свой грязный рот?

— Как ты тогда. Помнишь? — мы все прекрасно знаем, что случилось год назад. Ситуация которая и разожгла войну между нами, которая была настолько громкой, что даже «мертвые» альянсы знали о ней.

— Держи язык за зубами, Громов, не заставляй меня делать ей больно, — в голове всплыло воспоминание, как я сказал ей почти тоже. Не то чтобы меня начала грызть совесть, ее у меня не было. Но эти слова разожги еще большую ярость. Белокрылова не моя собственность, но руки Скрипалёва сжимающиеся на ее предплечьях, меня бесили. Кто дал ему право, прикасаться к ней?

— Я же знаю, что ты не посмеешь. У меня есть то, что тебе так сильно нужно, — это факт, я держал в руках заветные, последнее акции, его компании которые были у меня. Не то чтобы там были большие проценты, его просто грызло, что это именно я ими владею. И то, что я могу безнаказанно завалится на совещание, и он ничего не сможет с этим сделать. Они не были мне так важны как человеческая жизнь, особенно если я обязан отцу этого человека, и он попал сюда по моей вине. Но смотреть на то, как он мечется, пытаясь обойти меня, просто забавно.

— Пусть мои люди проверят, — хм, пусть поверяют, я играю грязно только когда считаю нужным. Но тебя, Георгий, я привык побеждать честно и всухую.

— Сейчас я ее отпущу, а ты положишь бумаги на землю. Сядете в машину и без выкрутасов уедите. И только попробуй что-то вытворить, это моя территория, повсюду мои люди, — я был готов отдать акции, я был готов сделать то, черт возьми, что не делал уже год — пойти на уступки.

Я сразу заметил какую-то суету. Когда за спиной Анфисы, появился непонятный парень, с пистолетом наведенным прямиком на нее, стало не по себе. Люди Скрипа, пытались его задержать, но слишком поздно, один выстрел, и я вижу, как пуля летит прямиком в Анфису. За моей спиной послышались шорохи, ребята активизировались.

Началась перестрелка, документы были сразу спрятаны. Подойдя чуть ближе к ней, я разглядел багровое пятно, расползающееся по ее бежевому пальто. Она была растеряна, глаза широко распахнуты, девушка хотела схватиться за голову, но руку пронзила боль, и она зажмурила глаза от неприятных ощущений. Честно, уже давно не чувствовал такого облегчения. Подхватив ее на руки, я положил ее на заднее сиденье своего авто и жестом приказал всем уходить. Все были на нервах, я видел, как Скрипалев махал руками и краснел от злости. Представляю, что будет с тем, кто его ослушался и нарушил режим «тишины».

Сорвавшись с места, мы быстро покинули территорию его альянса. Фил, умостившись на заднее сиденье, одевал жгут на ее руку, и держал ее голову на своих коленях. Мне казалось, что она бледнела каждую секунду все больше и больше, как будто из нее утекала жизнь прямо у нас на глазах. Дорога до базы, которая обычно занимала не более пятнадцати минут, сейчас казалась бесконечной. Спидометр почти доходил до отметки двести, но мне все равно казалось, что мы плетемся как черепахи.

С громким звуком остановившись на подземной парковке, я снова схватил ее на руки. Первый этаж, второй, третий, кабинет дока.

— Ян, что случись? — вскочив со стула, он подбежал ко мне, помогая снять ее пальто.

— Пуля. Выходного отверстия нет, нужно доставать, — док, отрезал рукав ее длинного свитера, и рассматривал рану. Его седые брови были нахмуренны.

— Пинцет, финтанил, шприц на двадцать, скальпель, нитку, иголку, — я спешно мыл руки, и доставал из ящиков требующиеся ему вещи.

Через минут пять, пуля была вытащена, как трофей она одиноко перекатывалась на столе, пока док накладывал последние швы. Ее заплаканное лицо, взъерошенные волосы, и приятный аромат духов, заставляли в груди пробуждаться давно позабытые чувства. Я давно зарекся, влюбятся, с моей «профессией» это просто глупо, но к ней я испытывал иные чувства, стеклянный трепет, что мелкими осколками рассыпался в груди. Она мне не безразлична, и это уже плохо.

Подав Олегу бинты и катетер, я посчитал нужным уйти. Мне необходимо собрать себя в кучу. Когда она рядом, я перестаю думать как начальник, во мне говорят эмоции. Двинув стену около кабинета, я прислонился к ней лбом.

— Настолько все плохо?

— Черт, Фил обязательно так подкрадываться? — я медленно отошел от стены и прошелся взглядом по Глебу.