– Хорошо. Спасибо вам. Боюсь разбудить Еву, тоже пойду отдыхать. Сегодня мне хватило… информации.
Вернувшись к себе, Яна столкнулась со Штольбергом. Он был в бархатном халате с вензелями, явно надетом на голое тело. От него пахло алкоголем.
– Ты меня напугал, Карл! Прости, я очень устала и хочу спать.
– Дверь была открыта. – Он провёл рукой по ее волосам. – Надо быть внимательнее или смириться с судьбой. А, может, это знак, что ты ждёшь меня, своего мужчину? Я твой мужчина, только я и никто другой, – Карл вплотную приблизился к Яне.
Она отступала на шаг, несколько опешив от его напора.
– Карл, пожалуйста, уйди, уже поздно. Мне на сегодня хватило забав.
– Это точно… – обдал ее перегаром Карл.
– Иди, пожалуйста, к себе, – продолжила Цветкова. – Не стоит нарываться. Убери руки!
– Яна…
– Прошу тебя. Ты русский язык понимаешь?
– Я – да. А ты понимаешь? Не прикидывайся дурочкой. Янка, ну в самом деле, сколько можно? Иди ко мне… – Карл, пожирая Яну глазами, взялся за пояс ее халата.
Яна упёрлась руками ему в грудь, стараясь держать дистанцию.
– Карл, ты что? Не надо! Что на тебя нашло? Ты пьян! Остановись!
– Я могу предложить тебе бокал красного вина? – спросил Штольберг.
– Нет, спасибо. Карл, отпусти меня…
– Белого?
– Карл, я не хочу вина! Поздно уже. Иди, пожалуйста, к себе. Завтра поговорим.
– Э-э, нет! Я настроен решительно. Стоило нам вернуться в этот проклятый город, в который ты так влюблена, и ты сразу стала меня избегать. Забыла обо всем. Что я должен думать? Понятно, что ты рванула к своему Мартину, будь он неладен. Чего только я себе за день не напридумывал. Тебе даже на дочку наплевать, да? Скажи!
– Карл, ты с ума сошел? Отпусти мою руку, мне больно! Пожалуйста. – Яна попыталась отцепить его пальцы от пояса своего халата.
Карл не отпускал ее.
– Пусти меня!
– Не шуми, дочку разбудишь! – Карл справился с узлом и распахнул халат лёгким движением.
– Нет! Пусти! Не смей, слышишь?! – шёпотом закричала Яна.
– Тише-тише. Помнишь, всё же у нас хорошо было? Что-то раньше ты не сопротивлялась.
– Да когда это было? Пусти, говорю!
– Никуда ты от меня не денешься. – Карл почти сломил сопротивление Яны.
– Извините! – раздался женский голос, – Евочка…
Тяжело дыша, Карл отпустил Яну и зыркнул на няню:
– Стучаться надо.
Лидия Николавна застыла в дверях с каменным лицом.
– У нас с Яной Карловной договорённость, что дверь между ее комнатой и детской никогда не закрывается. Я не должна стучать, чтобы не мешать ребёнку, – виновато захлопала ресницами Лидия Николаевна. – Прошу прощения.
– Всё нормально, – Карл резко взмахнул рукой и вышел из комнаты, оглушительно хлопнув дверью.
Ева проснулась и захныкала. Яна хотела подойти к Еве, попыталась подняться, но, к своему ужасу, не смогла даже двинуться с места, у нее ноги стали ватными.
Воспитательница увидела, что хозяйке нехорошо.
– Яна Карловна, спокойно! Я сама. Тихо-тихо, – засуетилась Лидия Николаевна, стрелой метнувшись в детскую.
Через несколько минут девочка затихла. За это время Яна успела собраться с духом. Но руки у нее тряслись.
Лидия Николаевна снова вошла к ней.
– Яна Карловна, как вы? Могу я чем-нибудь помочь?
– Спасибо. Мне уже лучше. Благодарю вас, Лидия Николаевна.
– Да что вы, Яна Карловна.
– Лидия Николаевна, прошу, просто Яна, для вас – просто Яна.
– Мне не очень удобно. Но если вы настаиваете… Князь был несколько навеселе. Не обращайте внимание, с мужчинами это случается. Вы всегда можете рассчитывать на мою помощь.
– Очень тронута, Лидия Николаевна.
– Лида. Для вас просто Лида.
– Знаете, Лида, у меня с Карлом сложные многолетние отношения. Порой у нас сдают нервы. Вы не обращайте внимания, хорошо?
Лидия Николаевна кивнула.
– Помогите мне, пожалуйста, доползти до кровати, у меня что-то с ногами.
Няня заботливо подхватила Яну и помогла ей добраться до кровати. Яна легла, няня помогла ей укрыться одеялом.
– Если не трудно, заприте, пожалуйста, дверь на ключ, – попросила Яна.
Ключ щёлкнул в замке. Яна села на кровати. Няня подошла к зеркальному столику и взяла бутылку коньяка.
– Может быть по стаканчику. На ночь не повредит. Спать будете лучше.
– Хорошо, – согласилась Яна.
Женщины старательно делали вид, что ничего не произошло. Конечно, Яна доверяла Карлу, но сейчас он вёл себя агрессивно, и ее это несколько напугало. Когда человек начинает вести себя непредсказуемо – это всегда вызывает беспокойство и настораживает.
– Выпейте со мной, Лида.
– Яна Ка… Яна, нет, я на работе не пью, да я и так возбуждена не меньше вашего, – ответила Лидия Николаевна. – Вас просто трясёт. Немного коньяка не помешает.
– Кто тут говорит про коньяк и без меня? – раздался громогласный мужской голос с балкона.
Женщины синхронно повернули головы и ахнули. Заслуженный артист, премьер детского театра, перелезая с соседнего балкона, буквально балансировал на тонком карнизе.
– Святые угодники! Иван Демидович! Ты что, с ума спрыгнул? – запаниковала Яна.
Женщины кинулись на балкон и втащили гостя в комнату.
Незваный гость сидел на полу, раскинув ноги и отдувался. Вид его не внушил няне доверия.
– Вас опять надо будет спасать? – сразу же уточнила она. – Я позвоню в полицию?
– Нет-нет, это мой друг Иван Демидович, а это – Лидия Николаевна, няня моей дочери Евы, – представила их друг другу Яна.
– Мадам! Очень приятно, – тяжело поднялся на ноги пожилой верхолаз. – Позвольте ручку поцеловать… – Он склонился к руке Лидии Николаевны, но та убрала руку за спину.
– Это лишнее.
– Ты зачем через балкон полез? – поинтересовалась Яна, усаживаясь на диван.
– А ты как думаешь? – ответил Головко, тяжело опускаясь на диван рядом с Яной. – Плеснёшь рюмашечку, а?
– Да хоть две. Но ты не ответил на мой вопрос.
– За тебя, между прочим, переживал, – ответил Головко и ловко опрокинул в себя коньяк. – Тебя твой психованный князь так решительно уволок, что я даже растерялся, а потом занервничал. Яна, он на тебя руку поднял? Хочешь, я ему морду набью?
– Иван, успокойся! Не побил, всё нормально. Спасибо за заботу. Хорошо, что и ты добрался до отеля, а то я тебя так по-свински бросила, хоть и не по своей воле. Тоже переживала за тебя.
– Я уже большой мальчик, дорогу знаю. Еще плеснёшь этого божественного напитка?
Яна снова наполнила рюмку.
– Угощайтесь, – Лидия улыбнулась Ивану Демидовичу. Она принесла конфеты, печенье и вазочку с фруктами. – Коньяк французский, выдержанный в дубовой бочке. Сорт винограда – юни блан.
Старый артист с уважением посмотрел на няню и обратился к Яне:
– У тебя подкованный персонал.
– Стараюсь… – ответила Цветкова и поинтересовалась: – Тебе в свой номер не пора?
– Прогоняешь?
– Иван Демидович, дорогой, я спать хочу. Утро скоро.
Головко поднялся.
– Всё-всё, ухожу.
– Ты так больше не делай, – Яна строго посмотрела на Головко. – Не рискуй здоровьем и моими нервами!
– Прости, Яночка! В номер неохота идти. Сосед мой по номеру храпит так, что хоть святых выноси. Можно я еще у тебя побуду?
– Нельзя, – отрезала Яна. – Придёт Карл, что я ему скажу?
– Скажешь, что я твой старинный друг, – ответил Иван Демидович.
– Слушай, не бузи! Я устала смертельно, спать хочу, – вздохнула Яна.
– Ты нужна мне еще для одного дела, – остановился в дверях Иван Демидович.
– Не буду мешать, мне пора на боковую, – сказала Лидия Николаевна и направилась в соседнюю комнату.
Напоследок она услышала от Ивана Демидовича:
– Надеюсь, что мы еще встретимся, милая Мэри Поппинс, когда вы не будете так заняты.
Лидия закрыла за собой дверь, загадочно улыбаясь.
– А у нее и поппинс ничего, как ты считаешь? – кивнул на дверь Иван Демидович.
– Пошляк ты. Думаю, что эта Мэри Поппинс скажет тебе: «До свидания». Женщина она очень серьёзная и интеллигентная.