На лице Люпина зияла глубокая, едва не задевшая глаз, рана от когтей Хедвиг — длинный, обильно кровоточащий порез. Серая пижамная куртка профессора — видимо, он только проснулся — была вся в крови.
— Гарри, ты поранился, — тихо сказал Снейп, не обращая внимания на истекающего кровью волшебника рядом с собой.
Мальчик с недоумением уставился на кулак, которым только что колотил по стене. Кисть распухла, костяшки пальцев покрылись окровавленными ссадинами. Скорее всего, через минуту рука начнёт болеть.
Снейп осторожно шагнул к Гарри.
— Позволь мне взглянуть, — он протянул руку ладонью вверх.
Гарри попытался отступить, но упёрся в стену и, скользнув вдоль неё, забился в угол.
— Оставьте меня в покое, — его голос прозвучал слишком пронзительно и не похоже на обычный голос Гарри.
Снейп замер. Гарри не мог прочитать выражение его лица. Он посмотрел на другого волшебника, который только что помешал ему ещё больше искалечить руку.
Люпин вытащил из кармана носовой платок и прижал его к лицу, пытаясь остановить кровь. Гарри уставился на него, дрожа всем телом. Всё, о чём он мог думать — дядя Вернон убил бы Хедвиг за такое.
— Простите, — в отчаянии прошептал мальчик, закрыв глаза и невольно представляя себе Вернона.
— Неблагодарный щенок! Когда я доберусь до этой чёртовой птицы…
Гарри словно вернулся на Тисовую улицу. Он ещё сильнее прижался спиной к стене, словно надеясь найти там убежище, и живо вспомнил, как Вернон угрожал сове летом, после того, как министр привёз мальчика.
— Дядя Вернон… пожалуйста… Я отослал её. Я больше не буду писать писем, обещаю. Если она вернётся, просто… просто… не трогайте её, — Гарри старался не плакать, это только разозлит дядю, тот и так пригрозил накормить сову крысиным ядом.
— Молись, чтобы она не вернулась сюда, мальчишка! — орал Вернон. — Я не потерплю эту опасную зверюгу рядом со своей семьёй. Я тебя предупреждаю…
— Я прослежу, чтобы она держалась подальше, обещаю, — униженно умолял Гарри. — Пожалуйста…
Тычок в спину оборвал мольбы Гарри. Всё, что он смог сделать, это забиться в угол и прикрыть руками голову, когда тучный мужчина угрожающе двинулся вперёд. Перепуганный мальчик закрыл глаза в ожидании первого удара.
— Гарри! — негромкий голос профессора Снейпа прозвучал слишком близко. Гарри почувствовал, что кто-то стоит рядом с ним, и присел в углу, закрываясь руками.
Чуть приоткрыв глаза, он понял, что находится вовсе не на Тисовой улице, а всё ещё в спальне дома Снейпа. Сам Снейп опустился на одно колено, его осунувшееся лицо было примерно в шести дюймах от лица Гарри. Он не выглядел сердитым, скорее… встревоженным?
— Позволь мне осмотреть твою руку, — голос Снейпа звучал вкрадчиво и мягко. Внезапно Гарри вспомнил, что Снейп говорил точно таким же тоном той ночью, когда рассказывал сказки.
Очень медленно Гарри убрал руку от лица и протянул её опекуну. Снейп взял его кисть в свои ладони, глядя на царапины и припухлости, и почти беззвучно вздохнул.
— Иди сюда, сядь, чтобы я мог всё как следует осмотреть, — он осторожно потянул Гарри за запястье.
Гарри на мгновение замер. Снейп отпустил его запястье и, схватив за обе руки выше локтя, встал сам и поднял мальчика на ноги.
В руке Снейпа появилась палочка.
— Если я призову для тебя кое-какое успокаивающее зелье, ты примешь его? — серьёзно спросил он.
Выражение лица Гарри, должно быть, показало его мнение на этот счёт, он отодвинулся и присел на кровать. Снейп сел рядом с ним.
— Хорошо, потом, — спокойно сказал он (когда это Снейп говорил спокойно?).
— Гарри? — Люпин наклонился вперёд. — Ты можешь рассказать, что произошло?
Люпин остановил кровотечение из раны, но она всё ещё выглядела отвратительно.
— Я не знаю, — Гарри уставился на пульсирующую правую руку, стараясь не смотреть на Люпина. — Мне показалось, что я… где-то в другом месте, — Гарри попытался сжать кулак, но обнаружил, что пальцы слишком распухли. — Я схожу с ума, да? — тихо спросил он.
— Ты не сходишь с ума, — твёрдо заявил Люпин. — Ты реагируешь совершенно нормально для того, кто прошёл через то же, что и ты.
Гарри подавил истерический смешок. В нём никогда не было ничего нормального.
Снейп снова схватил Гарри за запястье, взмахнул над ним палочкой и пробормотал заклинание.
— Ты ничего не сломал, — вздохнул он с облегчением и призвал из шкафчика в ванной флакон с зельем. — Я хочу, чтобы ты принял это.
Гарри посмотрел ему в лицо.
— Чтобы вы смогли допросить меня ещё раз? — зло прошипел он, забыв о боли в руке.
Люпин и Снейп переглянулись, во взгляде Люпина ясно читалось «я же тебе говорил». Снейп усмехнулся в ответ, а потом повернулся к Гарри, его лицо прояснилось:
— Обещаю, это всего лишь целебное зелье.
Охваченный противоречивыми чувствами, Гарри просто смотрел на профессора. Вид у того был ещё усталым, хотя мальчик понял, что Снейп выглядит намного лучше и, странно, даже моложе. Это было забавно, Гарри всегда казалось, что Снейп намного старше его тёти и дяди, но так не могло быть, раз он учился в школе с родителями Гарри.
Отбросив неуместные мысли, Гарри обдумал слова Снейпа. Вчера тот ведь не говорил, что не собирается давать мальчику зелье. На самом деле было очевидно, что в его чае что-то есть. Гарри просто не удосужился спросить, что именно. «Обещаю». Снейп ещё никогда не нарушал своих обещаний.
Гарри нерешительно взял предложенный флакон. Зелье за тёмно-зелёным стеклом было почти коричневым, а на вкус, когда он проглотил его, напоминало маслянистые горькие огурцы. Результат последовал незамедлительно: опухоль и боль в руке начали отступать.
Люпин вытащил свою палочку и пробормотал заклинание, убирая с рубашки кровь. Снейп сидел на кровати рядом с Гарри, поэтому Люпин поднял с пола кресло и уселся.
Хедвиг предупреждающе щёлкнула клювом. Гарри снова уставился на длинную рваную рану.
— Всё в порядке, Гарри, — мягко улыбнулся Люпин. — Фамильяры очень заботятся о своих волшебниках. Никто не собирается наказывать тебя или Хедвиг за недоразумение.
Снейп говорил что-то похожее о Сопелке.
Гарри почувствовал, как жаркий, колючий румянец заливает щёки. Сколько ещё раз он выставит себя полным идиотом перед обоими профессорами? Он отодвинулся от Снейпа и, обхватив руками колени, прислонился спиной к изголовью кровати.
Люпин внимательно наблюдал за ним.
— Ну что ж, ты можешь сказать нам, где, как тебе показалось, ты был? — снова очень мягко спросил он, спокойно сидя в своей пижаме, как будто этот инцидент был совершенно нормальным явлением.
— Я… — Гарри замялся, не зная, как объяснить, — я как будто попал к тёте с дядей, — он замолчал, надеясь, что ответ удовлетворит обоих мужчин.
Ни один из профессоров не произнёс ни слова, и Гарри не мог понять, о чём они думают. Снейп смотрел на него как на букашку, а Люпин изо всех сил старался казаться уверенным. Из них двоих Гарри решил, что ему больше нравится «ты-букашка». По крайней мере, это было честно.
— Дядя часто угрожал твоей сове? — спросил Люпин, видимо, решив, что Гарри больше ничего не скажет без подсказки.
Гарри испуганно вскинулся:
— Откуда вы…?
— Ты просил своего дядю не причинять ей вреда, — пояснил Снейп.
А Гарри даже не понял, что произнёс это вслух.
— Я… да, — несчастно пробормотал он и обнаружил, что хотя и не был под принуждением зелья правды Снейпа, поневоле рассказывает дальше: — Всё время. Он, наверное, беспокоился, что я напишу своим друзьям. Я… мне кажется, он вспомнил, что в прошлом году миссис Уизли совсем не понравилось, как они обращались со мной.
— Что ты имеешь в виду? — с недоумением спросил Люпин.
— Кажется, она написала им в прошлом году, сообщила, где я, и, наверное, сказала что-то, что им не понравилось. Дядя Вернон заявил, что она назойливая проныра, которая только и делает, что всё вынюхивает, и он не хотел, чтобы я сплетничал с ней, — Гарри пожал плечами. — Я отослал Хедвиг после того, как раздул тётю Мардж, и велел ей лететь в Хогвартс и оставаться там.
