- Так не пойдет, - я шагнул к нему, но он зарычал, давая понять, что еще шаг, и он нападет. – Если не хочешь говорить – не надо. Просто не трогай больше ни меня, ни мою жену.
Он повернул голову, словно оглянулся в поисках кого-то.
- Ты не при чем. Мне нужна только она, - прорычал он и рванул прочь.
- Постой! Зачем она тебе? Что она тебе сделала? – воскликнул я, слыша, как где-то бьется стекло. Побежал следом, выглянул в разбитое окно, но его не было.
Черт!
Достал из кармана телефон, набрал штаб.
- Да, - ответил мне кто-то на том конце.
- Не выпускайте Вику из здания. Её хотят убить.
- Где вы? Отменить выступление?
- Нет. Я буду через пятнадцать минут.
Я вышел на улицу, поймал такси, плюхнулся на заднее сидение, назвал адрес штаба.
- Деньги-то вперед заплатите, - сказал таксист.
Я и правда выглядел так, будто вылезший из помойки бомж. Грязная порванная одежда, заросшее щетиной лицо. Зато хоть не узнают все подряд.
Расплатился с таксистом.
- Только побыстрее, пожалуйста.
- Хорошо. Как скажете.
Черт, чего же он от неё хочет? Зачем, черт возьми, это ему? И где он был все это время? Почему так изменился? Зараза. Миллион вопросов и ни одного ответа.
- Вам никто не говорил, что вы похожи на этого, оборотня, что в президенты собрался? – спросил таксист, пялясь в меня через зеркало заднего вида.
- Ежедневно говорят, - фыркнул я, отворачиваясь в сторону. – Смотрите за дорогой.
Увидит, куда меня везет, будет всем знакомым рассказывать, что ехал с одетым в обноски Голубоглазовым, а те ему не поверят.
- А кого поддерживаете? Оборотня или того, второго? – таксист не унимался.
- Это мое дело.
- Ух, какой вы. Я вот думаю, вообще не пойду. Что один, что другой – толку никакого. Как воровали, так и будут воровать. У богатых не убавится, а нам, простому народу, не прибавится. Перед выборами наговорят…
- Так, может, стоит пойти и выбрать того, кто вам подойдет? – не выдержал я.
- Кого там выбирать? Все одинаковы.
Не везет мне сегодня. То пожар, то водитель мудозвон.
Я попытался расслабиться, хоть немного успокоиться. Если буду рядом с Викой – ей ничего не грозит. От мысли, что возможно придется убить, становилось не по себе, но если он попытается до неё добраться – придется.
Она должна что-то знать! Ну те так просто же он к ней привязался! И при чем тут вообще Вольский? При чем его убитая жена? Вольский манипулирует им? Вполне в его стиле. Этот гад любит пудрить людям мозги. Но как они нашли друг друга?
Ладно, пока что нужно отвлечься от этого и подумать о выступлении. Времени осталось мало, наверняка опоздаю. Ничего, подождут, а группа, которая должна играть перед моей речью, споет лишних пару песен.
Машина остановилась у штаба.
- Так вы…
Таксист понял, что я не просто похож, а я обрадовался, что он потребовал с меня оплату вперед, иначе сейчас пришлось бы рыться в бумажнике под идиотские вопросы.
- Всего хорошего. Приходите не выборы, - сказал я, выскальзывая из машины.
Глава 20
Я бросилась Виктору на шею, прижалась к нему, поцеловала. Он был весь в пыли, одежда порвана, на лбу небольшая шишка, но для меня он все равно был самым лучшим и красивым.
Он поцеловал меня, посмотрел в глаза.
- У нас выступление через полчаса.
- Что произошло?
- Не важно, - сухо ответил он, хоть было понятно – он что-то утаивает.
- Важно. Для меня – важно.
- Потом поговорим. Нужно найти нормальную одежду и принять душ. Люди вечно ждать не будут, - он повернулся к своим подчиненным. - Найдите мне костюм моего размера.
Он ушел в душ, вернулся через минут пятнадцать-двадцать. Светло-серый костюм, который ему купили в магазине по соседству, выглядел на оборотне слегка великоватым.
Затем мы сели в машину.
- Помнишь, когда мы познакомились…
Он замолчал, посмотрев в потолок автомобиля.
- Что?
Виктор тяжело вздохнул.
- Я пригрозил тебе случаем из твоего прошлого.
Теперь уже я отвела взгляд. Вспоминать было неприятно, что про наше знакомство, что о том злополучном дне.
- Можешь в подробностях рассказать, что тогда произошло?
- Ты и сам знаешь, - фыркнула я, не понимая, почему он опять вернулся к той теме.
- Тебя хотят убить. Не меня. Думаю, из-за того случая. Не познакомься мы – ты наверняка уже была бы в могиле.
Я вздохнула.
- У меня был парень. Ну как парень, первая влюбленность, мы даже не переспали. Он был старше меня, выглядел крутым, у него была машина. Тогда мне стукнуло восемнадцать, и он решил организовать мне самую лучшую ночь в моей жизни. Повез меня куда-то за город. А перед тем немного выпил.
Я вздохнула, посмотрела Виктору в глаза.
- Продолжай, - кивнул он.
- Прямо за рулем он полез целоваться. И…
Черт, как же хочется забыть тот день.
- И мы кого-то сбили. Не знаю, кто это был. Дело было за городом, он переходил дорогу. Короче, я не видела. Хотела выйти ему помочь, но Иван… так звали моего парня, не выпустил меня. Сказал, что вместе сядем в тюрьму. Он набрал скорость и скрылся. Мы поссорились, он высадил меня где-то через полчаса. Я поймала попутку, вернулась к тому месту. Того, кого мы сбили, уже не было. Я решила, что или кто-то вызвал скорую, или он сам ушел.
- А Иван? Что случилось с ним?
- Понятия не имею. Вроде он куда-то уехал. Мы больше не виделись.
- У него была родинка под ухом размером с пятикопеечную монету?
Я кивнула.
- Полгода назад его убил оборотень на другом конце страны. Опознали только благодаря этой родинке.
- То есть мы сбили оборотня, и сейчас он взялся мстить?
Виктор покачал головой.
- Оборотня зовут Роман. Он гей. Очень редкое явление среди нас, сам не верил до него, что такое возможно, но бывает. Вы убили его возлюбленного.
- Откуда ты его знаешь?
- Он мой брат, - ответил Виктор. – У нас сильно чувство стаи. Тогдашний вожак узнал про его особенность и сказал мне его убить. А я не смог, отпустил его, вместо этого вызвал вожака на поединок, победил, сам стал вожаком. Многие из оборотней недолюбливают меня за это, считают, что я нарушил традиции. Думал, нас преследует кто-то из таких. Но сегодня я видел Романа. Не знаю, что с ним произошло, он изменился. У него другой запах, шерсть другого цвета. Но это точно он.
- Ты все сделал правильно, - я взяла руку Виктора, прижала к своей груди.
- Тогда стая распалась. Меня проклинали, говорили, что я недостоин быть одним из них. Кто-то просто уходил, кто-то пытался бросить мне вызов, кто-то долго держал в себе зло. А я не хотел быть как они. Долгое время пытался раздавить в себе зверя. Решил, что это все не про меня, я не такой.
- А сейчас?
- Сейчас считаю, что даже будучи оборотнем, нужно оставаться человеком.
Машина остановилась рядом с площадью. Полицейские встали в ряд, создавая нам возможность пройти к сцене. Отовсюду слышались вопли, развевались флаги, гремели хлопушки. Шума было столько, что я ничего не слышала.
Виктор вышел из машины, помахал пришедшим рукой, помог выйти мне. Кто-то протягивал руки сквозь полицейский кордон, пытаясь дотянуться к нам, кто-то громко рукоплескал, кто-то пытался задавать Виктору вопросы.
Мы взошли на сцену, оборотень поприветствовал всех, попросив быть немного тише. Никогда не привыкну к этому ощущению множества смотрящих в меня глаз. Множество восхищающихся, ненавидящих, изучающих взглядов. Я едва побеждала спонтанно появляющееся желание сбежать от них обратно в машину.
Виктор начал произносить речь, толпа аплодировала каждому его предложению. Только бы он не сказал говорить мне. Я хоть и была не против, оказавшись тут, поняла, что не смогу. Забуду все, что должна сказать, разнервничаюсь, наболтаю лишнего.
Совершенно внезапно Виктор начал говорить про однополые браки. Этого не было в его речи. Он вообще старался подобные темы обходить стороной.
