Когда Мико, мой брат, забрал меня из медцентра, я сказала ему только тихое и безэмоциональное «Хватит».

Слава высшим силам и мировому древу, у меня была любящая и понимающая семья — родители, брат, его жена, тети и дяди, бабушки и дедушки. Которые были так шокированы тем, что я все замалчивала, что обещала испепелить Дирана на месте, распылить на атомы, уничтожить. Если бы не они, не их забота обо мне, выбраться из этой глубокой и бездонной черной дыры из боли и отчаянья, в которую превратилась моя жизнь, было бы нереально.

Именно они помогли мне оформить развод и даже разделить имущество.

Бывший муж слишком подавил меня, убил во мне женщину, уничтожил мою самооценку, мою жажду жить и чувствовать.

В течение нескольких последующих месяцев после развода я стала нервной и подозрительной. Мне казалось, что муж меня преследует, что он меня не отпустит.

Мико и его жена Лали, у которых я временно жила, окружали меня заботой. Но лучше мне не становилось. Вся эта планета на меня давила, все здесь, казалось, напоминало о моем несчастье. Мне было стыдно, что Мико со мной возится. У него была своя жизнь, тем более Лали, наконец, удалось зачать. Но пока ни я, ни брат, выхода из этого порочного круга не видели.

Вмешались высшие силы, не иначе. Подруга брата, Криста, предложила неожиданный вариант решения моей проблемы — перебраться на Эйнар, далекую планету, на которой она сама нашла свое счастье. История Кристы удивительна и похожа на гало-фильм. Я всегда восхищалась этой смелой женщиной, которая пережила в своей жизни нечто похожее, но смогла вернуться к жизни, найти себя, родить сына, а сейчас найти отца своего ребенка и еще одного мужа.

В консульстве Эйнара все прошло быстро. У меня взяли анализ крови, и через десять минут я уже сидела у Советника Эйнара на Вердане и подавала документы на гражданство.

— На Эйнаре чтят женщин, эйра Тара — сказал пожилой крупный мужчина со странными зрачками-ромбами — там вы будете обеспечены всем необходимым. Будете жить в комфорте и безопасности.

Я лишь благодарно кивала, еще не веря, что моя жизнь меняется безвозвратно.

Следующие дни были наполнены ожиданием, тревогами и предвкушением. Кроме Вердана я почти нигде не была. В медовый месяц мы с Дираном планировали поехать на Грол, но муж передумал, приревновав меня к моему коллеге. Обиделся. А я-то глупая еще прощения у него просила. Только потом узнала, что на Гроле он побывал, «в командировке» и не со мной.

«Как можно было настолько ослепнуть и не видеть истинную сущность мужчины, с которым ты прожила столько лет» — говорила я сама себе в который раз, укладывая в чемодан немногочисленные пожитки. Но ответа на этот вопрос я так и не нашла.

Накануне отъезда я попросила Мико отвезти меня к древу жизни на озеро Боко. Пусть наша раса давно верит в те же высшие силы, что и земляне, наши верданские корни врастают в нас куда глубже, чем мы думаем.

Когда-то давно, когда земляне еще не начали осваивать космос, верданцы имели довольно специфические верования. Они верили в верданское мировое древо. Это мифическое дерево являлось подобием центра мироздания Вердана. Оно давало верданцам силы и поддерживало небо, не давая ему упасть.

Обычно к древу приходят парами и повязывают на его каркас ленты, прося о чем-то личном. Но я пришла одна. Пришла, чтобы попрощаться с родной планетой и чтобы тоже кое-что у нее попросить.

Я долго стояла у мощного раскидистого древа. Рассказывала ему о своей жизни и просила только одного «Дай мне почувствовать радость жизни. Подари мне простого женского счастья».

Глупо и наивно? Возможно. Я ведь неоднократно озвучивала вслух, что замуж больше никогда не пойду. Но вот только слова шли в разрез с тем, чего мне на самом деле хотелось. Да, я боялась отношений и новой боли, боялась насилия, предательства, боялась мужчин. Но это не мешало мне там, в далеком уголке истерзанной души, затаить крошечную надежду, что космос подарит мне счастье и когда-нибудь, возможно, подарит любовь. Настоящую, чистую, обоюдную и искреннюю. Вечную, как вселенная.

Да, жизнь меня почти уничтожила, но верить во что-то хорошее я не перестала. Верданцы по своей натуре оптимисты. Такой была и я. Сломанная, слабая, но живая. Пусть под этой уставшей, измученной переживаниями телесной оболочкой этого и не было видно.

Именно с этими мыслями я повязывала ленту. С этими мыслями вязала узелки. Сама не знала, почему их получалось так много, казалось, руки работали ведомые не моим телом. Я даже не считала, сколько узелков и итоге получилось. Тогда это казалось странным и мистическим. И только спустя много лет я поняла — это был просто знак для меня. Знак, на который я тогда не обратила внимания.

Перед началом полета мы встретились с Кристой и ее третьим мужем. Я попрощалась с Мико и поднялась на паром. Чувствовала сердцем, меня ждет что-то удивительное и новое. А еще мне было очень страшно. Да, я знала, что Криста мне поможет. Предполагала, что на новом месте меня никто не обидит. Но все пережитое сделало меня трусихой. Тенью, боязливой и неуверенной. Той, что боится резких звуков и движений. Той, что шарахается любого постороннего мужчины. К сожалению, даже психофизо-капсула мне не помогла. Как сказали медики — мои психофизические проблемы слишком глубоки и многогранны.

Консульство купило мне билет на вип-палубу. Моя каюта была большой и просторной. Да и весь паром был красивым и современным. Так хотелось по нему погулять. Но я…боялась. Корила себя за это, но страхи и неуверенность были сильнее меня.

Через несколько часов, когда мы с Кристой сидели в зоне отдыха парома, случилось кое-что неожиданное.

К нам подошел незнакомый мужчина невероятной красоты — высокий, крепкий, с копной каштановых волос и яркими зелеными глазами со странным зрачком-ромбом. Эйнарец. Я невольно дернулась, тело боялось посторонних представителей мужского пола. Но одновременно с этим мне хотелось на него смотреть. Хоть глаза и упорно смотрели в пол, а тело колотило.

«Это просто мужчина по имени Гремм Лей. Он друг Кристы. Он тебя не обидит» — говорила я сама себе. И прокручивала в голове тот короткий взгляд со стороны мужчины, который на себе поймала. Взгляд, полный искреннего интереса, восхищения, благоговения.

«Тебе показалось, Тара» — звучало в голове.

Бывший муж вдолбил мне кулаками, оскорблениями, пинками, что я страшная, что я непривлекательная. Что ни один мужчина кроме него не меня не посмотрит. Эти фразы, сдобренные ударами, казалось, были выжжены у меня внутри.

Умом я понимала, что это ложь и манипуляция. После развода я читала много статей о своей проблеме. Но знать одно, а чувствовать — совсем другое.

«Такой мужчина не мог на меня ТАК смотреть. Просто не мог» — повторяла я.

А потом я позорно сбежала, почувствовав спиной прожигающий взгляд. И в душе надеясь, что еще встречусь на пароме с этим мужчиной.

Собственно, когда Криста позвала меня в столовую попить кофе, я почему-то оглядывалась в поиске красивого высокого шатена. Одергивала себя, но упорно искала его, чтобы еще раз увидеть те самые эмоции в его глазах и убедиться, что они не были плодом моего воображения.

Правда, в столовой к нам подошел совсем другой персонаж — мерзкий и неприятный капитан парома. Я чувствовала от него угрозу, а похотливые взгляды оседали на коже, возвращая мне страхи. Особенно, когда он протянул ко мне свои руки.

Криста быстро его отшила. Красиво, дерзко. Я тогда искренне восхитилась ее стойкостью.

— Чтобы стать сильной, Тара, нужно научиться бороться — спокойно сказала мне она — нужно отрастить броню для вот таких вот недомужиков, милая, но, не теряя при этом мягкости, доброты и света в сердце.

Я кивнула ей в ответ, а потом увидела высокого шатена. Сердце отчего-то забилось быстрее. Только мужчина был не тот. Похожий, но другой.

«Его брат» — подумала я. И в душе вдруг стало тоскливо. Правда, я так и не поняла почему.