Но вот Эль-Охтарон поднял голову, и я смогла лучше рассмотреть его лицо. И едва не охнула от увиденного. Агент оказался невыносимо красив. Не зря молоденькие докторши теряли разум в его обществе.

Одежда на эльфе отсутствовала, и женщины в лаборатории пялились ему между ног не таясь. К своему стыду, я тоже не удержалась и скользнула взглядом вниз – по мускулистому прессу с кубиками, по светлому треугольнику растительности в паху – влажным, покрытым инеем волоскам, по мягкой мужественности, которая сейчас съежилась от холода.

Невзирая на внушительный рост, легендарный воин выглядел изящным и гибким, но чувствовалась в нем скрытая сила. Даже теперь, когда он едва стоял на ногах и постоянно покачивался, теряя равновесие. Внешность эльфа, суровая и невинная, завораживала своей уязвимостью. Смотреть на Агента можно было вечность, как на огонь или текущую воду.

– Нравится? – усмехнулась Мелинда, но я не ответила, взволнованная близостью своего подопечного.

Подумать только! С этим образчиком мужской красоты я буду находиться рядом круглыми сутками. Буду видеть его постоянно – в душе, в постели, на поле боя. Иногда – обнаженным и беззащитным, но чаще – облаченным в тактический костюм и несущим смерть. Ежедневное искушение перед глазами. Ходячий соблазн.

С десяток мужчин и женщин в белых халатах окружили беспомощного Агента и обкалывали ему вены, ставили капельницы, светили фонариками в зрачки. И с каждой секундой, с каждой новой процедурой и врачебной манипуляцией эльф выглядел все более растерянным, не понимающим, что происходит. Его кулаки сжимались. Он несколько раз пытался оттолкнуть медиков, но его руки всякий раз безвольно повисали вдоль туловища.

Теперь я собственнолично убедилась, насколько уязвим Агент после вывода из криосна. Кто угодно мог воспользоваться его слабостью.

В горле пересохло.

Мелинда снова подала голос:

– Сейчас с ним закончат, и сможешь его забрать. До утра он будет немного овощем. Это нормально. Нужно отвести Агента в душ. Здесь недалеко отличная общая душевая. Тебе будет удобно его отмыть.

– Кого отмыть? – не поняла я.

– Как кого? Агента. Не видишь, в каком он состоянии? Самостоятельно не справится.

Сердце на мгновение замерло, а потом загрохотало спятившим барабаном – и в груди, и горле, и в висках.

Я должна помыть Агента? Я?

То есть взять губку, намылить ее гелем для душа и провести мочалкой вдоль твердых сосков, вверх по стройным ногам, по упругим ягодицам, по мускулистому животу и ниже… Там.

Воображение сразу же подбросило непристойную картинку: повернув краны, я направляю струю воды из лейки на обнаженное тело Эль-Охтарона и жадно наблюдаю за тем, как мыльные потеки сбегают по волнующему рельефу мышц.

Будь я мужчиной, в этот момент мое возбуждение стало бы очевидно окружающим.

«Нельзя! Не думай о нем в таком ключе. Бедолаге и без того досталось от разных… дамочек».

– Я не… А ванные процедуры не подождут до утра, когда Агент сможет обслужить себя самостоятельно?

– Алайна, – голос старой подруги зазвенел раздражением, – ухаживать за оружием империи – твоя обязанность. После криосна на теле Агента остается состав, который сквозь поры кожи попадает в кровь и вызывает сильнейшую интоксикацию. Его необходимо смыть как можно скорее. Так что бери губку и три Агента тщательнее. Везде.

Я судорожно сглотнула.

Везде…

– Как понимаешь, сейчас Агент не в форме, его ослабевшие руки не справятся с такой ответственной задачей. Мышцы атрофировались.

– Почему… я?

– Ты куратор, – пожала плечами Мелинда. – То есть единственная, кого он без проблем подпустит к себе. У него в голове код, – она постучала пальцем по виску. – Он запрограммирован подчиняться текущему куратору, принимать его, то есть твою, помощь.

Захотелось побиться головой о стену.

Мыть голого взрослого мужика. Поправочка: сказочно красивого голого мужика.

Прищурившись, Мелинда посмотрела на меня с недоверием – наверное, впервые за все годы нашей дружбы.

– Надеюсь, никакие предрассудки не помешают тебе выполнить свою работу качественно? В конце концов, от твоего усердия зависит жизнь и здоровье ценнейшего оружия империи.

Вдоль позвоночника скатилась капля ледяного пота. Боги, во что я ввязалась?

– Не беспокойтесь, капитан. Все сделаю как надо.

Пребывая в растрепанных чувствах, я не заметила, как медики закончили свою работу. Очнулась от звука двойных шагов.

Один из лаборантов – высокий метис в белом халате – вел ко мне за локоть пошатывающегося Агента. Тот по-прежнему держался на ногах нетвердо и постоянно норовил завалиться в сторону.

Сердце заколотилось как бешеное, стоило встретить расфокусированный взгляд моего подопечного. Глаза у Эль-Охтарона были цвета расплавленного серебра, но смотрели сквозь нас с Мелиндой – без узнавания, без интереса. Эльфийские губы все еще оставались чуть голубыми от холода, но иней на бровях и ресницах растаял. Выяснилось, что те на удивление темные и ярко контрастируют с бледной кожей лица и серебристыми волосами на голове.

«В паху он тоже блондин. О чем ты думаешь, Алайна? Как тебе не стыдно!»

– Агент, ты слышишь нас? Понимаешь? – строго спросила капитан, и Эль-Охтарон вздрогнул словно в попытке выбраться на поверхность из своих мыслей.

– Агент ждет указаний, – произнес он жутким механическим тоном. – Функциональность будет восстановлена в течение нескольких часов.

Слушая этот красивый, но неживой голос, я все отчетливее ощущала себя пойманной в ловушку. Зря, ох зря я ответила тогда на звонок Мелинды. Не стоило брать трубку, а тем более соглашаться на сомнительную работу. Теперь поздно идти на попятную.

– Агент, это Алайна Кроу, твой новый куратор.

Взгляд холодных серебристых глаз остановился на мне, и по телу пронесся табун мурашек.

– Повтори, Агент.

– Алайна Кроу, мой новый куратор, – подчинился эльф, глядя на меня без малейшего любопытства.

– Ты должен ей повиноваться.

– Должен повиноваться.

– Молодец, хороший мальчик, – с улыбкой капитан похлопала его по плечу, словно послушного пса.

Крайне пренебрежительный жест. В застывшем взгляде Эль-Охтарона на секунду промелькнула ярость.

О боги, мне в подопечные достался вовсе не покорный зайчик, не сломанная личность, бездумно выполняющая приказы, не робот и не раб. При виде кипящей злости на дне черных зрачков я поняла: передо мной бомба замедленного действия.

– Вымой его, – приказала капитан. – Душевая в конце коридора. Все банные принадлежности там. Можешь воспользоваться шлангом.

– Шлангом?

– Сильным напором воды легче и быстрее смывать пену.

– А в моих комнатах ванной нет?

Я знала, вернее, догадывалась, что жить Агент будет со мной, в квартире, которую мне выделили на базе.

– Думаешь, мы предоставили тебе жилье без удобств? – то ли удивилась, то ли оскорбилась Мелинда. – Есть у тебя и туалет, и душ, и даже мини-кухня. Но мыть Агента удобнее из шланга.

Боги… Из шланга. Как животное.

– Адель, помоги куратору Кроу проводить подопечного в душ.

Молоденькая девица отделилась от толпы в белых халатах и с раболепным выражением на лице побежала исполнять приказ капитана.

– Идемте, куратор Кроу, нам сюда, – она открыла передо мной и Агентом дверь. Помедлив, эльф шагнул за порог первым.

И снова длинный стерильный коридор с камерами на каждом шагу. Под ногами скользкая глянцевая плитка, отражающая все как зеркало. Над головой мигающие и гудящие галогеновые лампы.

Впереди, показывая дорогу, шла блондинка Адель. За ней, выпрямив спину и завесившись волосами, следовал невозмутимый Агент – с координацией у него стало заметно лучше. Замыкала процессию я, неспособная отвести взгляда от покачивающейся при ходьбе голой задницы эльфа.

В какой-то момент плечи Эль-Охтарона напряглись. Обернувшись, он посмотрел на меня со странным нечитаемым выражением. Похоже, заметил мой интерес к своей филейной части и… насторожился. Взгляд у него был тяжелый.