ЗАПРЕТНЫЙ ПЛОД
Он и она стояли на пристани и смотрели на чаек, летающих над водой. Она - высокая, красивая, молодая. Он - еще не старый мужчина, но совершенно не привлекательный. Во всей его фигуре чувствовалась нерешительность. Непонятно было, чем он привлек эту эффектную девушку. Но любовь не спрашивает.
Ольга приехала на турбазу с подругой, покупаться и позагорать. А он - порыбачить. Ольга любила выйти на причал рано утром. Там и видела его каждый раз. Однажды он набрался смелости и заговорил. Ольга легко подхватила разговор. От всей ее фигуры, ее веселого смеха веяло такой решительностью, такой молодостью. А ему этого всегда не хватало. Был женат, но жили как-то скучно, вяло, неинтересно. Растили дочь.
"А хотите, поплывем сегодня на другой берег на пляж! - предложила вдруг Ольга. - Только уговор: на веслах буду я."
"Хорошо", - согласился он.
Переплыли Волгу. В этом месте река была очень широкая. Но Ольга гребла уверенно, и он даже не пытался сменить ее. Потом был костер, он пытался сделать шашлык, но все падало из рук. В конце концов Ольга сложила все в кастрюлю, насыпала туда овощей и приготовила рагу.. Все было удивительно вкусно. И самое дешевое вино, какое он смог достать в местной лавочке, показалось удивительно пьянящим. Но больше пьянил воздух, аромат трав, и тишина. Солнце уже клонилось к закату. Возвращаться на турбазу не хотелось. Они сидели у костра и смотрели на мерцающие угли.
"Хочется лечь в эту высокую траву с цветами и провалиться в тишину", - тихо сказала Ольга.
"Давай так и сделаем", - нерешительно подхватил он.
Всю ночь провели на диком берегу. Земля отдавала теплом до утра. Так всегда бывает в июле. И только к утру похолодало. Потом купались в теплой воде. На рассвете она всегда теплая. Оля, разморенная, счастливая, села в лодку. На веслах был он. Все десять дней прошли в этом любовном угаре. Думать ни о чем не хотелось, ни ей, ни ему.
"Как-нибудь все само решится", - думали они. Но само никогда ничего не решается.
Он не мог смотреть на жену. Она, как будто, ничего не понимала. Хлопотала, как всегда, а он старался ничем себя не выдавать. Но Ольге надоели встречи урывками, прятание по углам. И положение ее требовало радикальных мер со стороны Олега. Она ждала ребенка. И оставаться матерью-одиночкой она не хотела.
"Подожди еще чуть-чуть. Я объяснюсь с женой", - просил Олег. Но он все медлил и медлил. Как всегда, его подводила нерешительность.
Но однажды он пришел к ней и сказал: "Прости, но о разводе не может быть и речи. Жена ждет второго ребенка. В таком положении я ее оставить не могу. Прости".
Ольга вскипела: "А как же я? Где же твое обещание все устроить и все организовать?" Олег только мялся на месте.
Тогда Ольга решила действовать сама. Она была не из тех, кто отказывается от желанного. С детства привыкла получать то, что захочет. Топнет ножкой, захнычет, и мама с бабушкой бегом к девочке. Да и угождать легко было. Мама работала на очень хорошей должности в органах социального обеспечения. А это было очень важно. Через нее все блага жизни поступали. Она и пользовалась ими, и дочке тоже ни в чем не отказывала. Девочка подросла. Она была умная, гордая, тщеславная.
Отец тоже старался. Наряжал, возил по заграницам.
"Она заслужила. Она у нас - умница". И дочь еще выше вскидывала голову. Уже и земли под собой не чуяла.
"Я должна поговорить с этой серой мышью сама", - решила Ольга.
Надела нарядное платье. Талию подхватила цепочкой. Отец купил ей этот поясок в Японии. Ни у кого такого не было. Был он тонкий, изящный и очень прочный. Вызвала жену Олега к себе. Предложила отъехать куда-нибудь в укромное место, чтобы никто не мешал их разговору. Та согласилась. Смотрела на Ольгу и понимала мужа: "Такая увлечет. А она чем может взять? Только детьми". Потому и решила второго родить.
Ольга начала решительно разговор: "Оставьте Олега в покое! Он - мой и только мой!"
"А как же я? - шептала женщина. - Куда я с детьми денусь? Я же пропаду без него!"
"А я не пропаду? - возмущалась Ольга. - Меня же все соседи пропащей называть станут. Ребенка в подоле принесла!"
И вдруг Ольга сорвала с пояса металлическую цепочку и накинула ее на шею бедной женщины. А та даже не сопротивлялась. В ужасе смотрела она на Ольгу. Но взгляд ее вдруг остановился. Ольга закричала диким голосом и выскочила из машины. Ей присудили семь лет в колонии общего режима. Пока шло разбирательство, она родила. Мать Ольги, родная бабушка малышки, предлагала взять ребенка себе. Ей так не хотелось, чтобы девочка воспитывалась в казенном учреждении за колючей проволокой. Но Ольга не отдала девочку. Она знала, что для нее будут поблажки, как для матери.
И началась другая жизнь. Мать, как могла, облегчала участь дочери. Но окружение, условия сделали свое: Ольга ожесточилась. Грубо говорила с матерью. Формально общалась с дочерью. Однажды в колонию пришел священник.
"Покайтесь, грешницы! Ведь вы все крещеные!" - сказал он.
"Не верю, не верю!" - вскричала Ольга и убежала.
Прошли семь лет, тяжелые, невыносимые годы.
Девочка подросла. Видно было, что похожа она на мать. Только мягкость в ней была от отца.
"Куда ехать?" - думала Ольга. - Только не в Москву! Красивая жизнь теперь не для меня!" Осталась Ольга в глухомани, в Тверской области, где отбывала срок. Устроилась на пошивочное предприятие. В колонии ее обучили этому ремеслу. Зарабатывала на скромную жизнь. Сама одевалась незаметно, не хотела, чтобы люди обращали на нее внимание. А дочь подрастала. Была послушной, тихой, красотой своей не гордилась. Девочка жалела мать и ни в чем не упрекала. Да и в чем она могла ее упрекать? Ведь другой жизни она не знала. Встретила молодого человека. И поженились. А Ольга сразу не у дел осталась. Стала она от скуки журналы просматривать и газеты. И вдруг натолкнулась на заметку. Писали о мальчике, который остался один. Мать родила его без отца, не выдержала позора и покончила собой. Ольга загорелась сразу. Вот кому она нужна. Поехала в соседний городок. Ей без волокиты отдали ребенка.
