– Я убью тебя, сволочь! Я доберусь до всех вас! Ненавижу тебя, тварь!
На месте того наркомана я представляла человека, чьего имени даже не знала. В мою память намертво врезались его лицо и автомобиль, номера которого я к счастью успела запомнить. Торчки над чем-то посмеивались, им было хорошо в сухой тени бетонного моста: за его пределами уже вовсю тарабанил дождь. Они поочерёдно затягивались: в темноте то и дело загорался огонёк от набитого косяка. Глядя на них, я начала философствовать: кем лучше быть – живым торчком или полумёртвым трупом? Прыщавый продолжал едко посмеиваться над пенсионеркой, у которой он выдернул из рук сумку с хорошим уловом.
– Ушлёпок! – крикнула я со злости, в этот раз не экспериментируя, а обращаясь именно к прыщавому. Выражение лица того, в отношении кого я сейчас распалялась, изменилось… Сначала он протянул корешу косяк и, когда тот его принял, вдруг внезапно набросился на него, схватив за горло. Я наблюдала, как он его душит не удивляясь. В таких кругах под воздействием допинга может перемкнуть в любой момент. Но прыщавый, сдавливая горло приятеля, произнёс слова, основательно перевернувшие моё сознание:
– Как ты меня назвал?
– Ты чего-о, Каба-ан? – хрипел кореш.
– Ты сказал: ушлёпок? – Прыщавый стискивал зубы с пеной у рта. – Ты обозвал меня ушлёпком, сука?
Второму удалось из последних сил отбросить нападавшего.
– Что за дерьмо?! – Тот уставился на прыщавого, пытаясь отдышаться и откашляться. – Кабан, тебя реально клинит! Чуть не задушил!
Я больше не могла составлять им компанию и решила покинуть это место, карабкаясь вверх по скользкой тропинке. Мне хотелось взлететь, но моё сознание помнило, что мне не позволит это сделать гравитация, оно же вбивало мне: раз льёт дождь – значит под ногами должно быть скользко. Поднявшись на дорогу, я запыхалась. Странно наверно выглядит запыхавшийся призрак…
Прямо по курсу горел заманчивыми огнями новый многоэтажный дом в красивом архитектурном исполнении – всегда мечтала побывать внутри, ещё на этапе строительства. Мечтала, чтобы мы с Вероникой когда-нибудь поселились в нём, я даже интересовалась планировкой и метражом, хотя прекрасно знала: жильё в этом доме нам не потянуть – слишком заоблачные цены. Здание меня примагнитило к себе, я уже стояла прямо перед ним и рассматривала окна – горела малая часть, дом только заселялся. Должно быть, в каждой заселённой квартире свой интерьер, один шикарней другого. Зайти бы взглянуть…
У первого подъезда припарковалось авто: дворники стихли, погасли фары. В темпе выскочил молодой мужчина, лет тридцати, пикнул сигнализацией, затем, съёжившись от ливня, устремился в подъезд – я не упустила такую возможность и юркнула вместе с ним. Дверь за нами плавно закрылась. Только он хотел нажать кнопку лифта, как погас свет – мой спутник выплеснул проклятия на матерном диалекте, от которых у меня сразу завяли уши.
Пока мы ждали с ним в темноте налаживания ситуации, я стояла и гадала: не на меня ли отреагировала электрика, может я источаю особые волны, из-за которых она выходит из строя? Если бы я умела, запустила бы электричество снова, только не знала как… Он достал телефон, начал подсвечивать. Я удивлялась его утомительному ожиданию – ведь молодой, давно бы поднялся по лестнице… Оказывается, речь шла о последнем этаже. Со страшной неохотой он всё-таки начал подниматься, тяжко вздыхая и проклиная виновных, бормоча себе под нос недовольства. Я поднималась вместе с ним, мне было не сложно, я не ощущала и капли физической нагрузки, моментами поджидала, когда он меня нагонит.
Жилец наконец добрался до своего этажа, достал ключи, постоянно подсвечивая телефоном, вошёл – я вместе с ним. В эту секунду подали свет – он выругался и по этой причине, психованно ударил в стенку шкафа, жалея напрасно потраченные при подъёме усилия, злился, что не стал дожидаться, затем скинул куртку, разулся. Мои глаза начали изучать интерьер – да, сбылась мечта идиотки, я оказалась внутри, но теперь-то мне нафиг было надо… Я видела, как он толкает дверь спальни и откровенно удивляется – пришлось подойти к нему, чтобы узнать – чему.
– Ты зачем пришла?! – Он вопросительно уставился на девушку, поднимающуюся с кровати, заспанную, в одежде, видимо, она прилегла в ожидании. Хозяин включил в спальне свет, отчего она прикрыла рукой глаза. – Я просил тебя кинуть ключи в почтовый ящик, а не открывать ими! И не надо было здесь хозяйничать! – Последнее он произнёс оказавшись в кухне, где обнаружил накрытую тарелками еду, приготовленную девушкой.
Свет погас снова.
– Как вы задолбали уже! – Хозяин полез в шкафы, через минуту щёлкнула зажигалка и начала разгораться свеча – он разместил её посреди стола.
– Сделать тебе чай? – Непрошеная гостья, разозлившая его своим появлением, пыталась быть максимально любезной.
– Не тупи! – рявкнул он в ответ. – У нас дом на электричестве.
Оба присели за кухонный стол напротив друг друга – мне это напомнило нашу недавнюю кухню, лишённую жизни, в которую я больше не вернусь.
– Ну что, так и будем сидеть?! – каждое его слово с самого начала было дерзким, как у той свиньи, и, разумеется, началось выяснение отношений, из которого я мало чего поняла. Девушка за время отношений делала всё не так, сейчас она пыталась оправдывать свои поступки, за что-то извиняться, умолять, обещать… Но я уловила главное: она его бесила сама по себе, что бы она не делала, просто бесила. Мне захотелось бежать из этого дома, я успела устать от его жителей. Откройте мне дверь, выпустите меня наружу!
– Да не нужна ты ему! – подошла я к ней и крикнула в ухо, которым она всё равно не слышала. Она не слышала не только меня, но и себя. – Не нужна говорю! Беги от него, забудь, и он тебе не нужен… козёл такой! Ты на него посмотри – хам! Слышала, как он тебя обозвал – овца тупая?! И чего ты от него ждёшь? Вызывай такси, да вали отсюда!
– Где ключи? Давай сюда! – Он вынудил её достать ключи из сумочки и положить на полку, затем распахнул перед ней входную дверь. Пара стояла в полумраке в прихожей, довольствуясь тем светом, что им давала свеча, оставшаяся на столе.
– Лифт не работает, – предупредил он в последний момент, считая её недалёкой, раз не сообразила, что чай вскипятить не получится. Девушка медленно вышла, морально убитая, потерянная. И я вместе с ней.
Куда она пойдёт? Довольно-таки поздно, дождь продолжается – я слышу его за стенами. Девушка начала спускаться по лестнице, споткнулась, чуть не упала… Держась за перила, постояла, подумала, снова двинулась вниз. Мы обе очутились на улице.
Она всё время шла впереди, без зонта, поливаемая дождём, и я испытывала к ней жалость. По дороге я думала ещё об одном: при жизни я становилась свидетелем чьей-то частной жизни только тогда, когда её участники сами того хотели, когда они нуждались в помощи, совете или им не терпелось выговориться. В новом состоянии я могла вторгнуться в любую семью и узнать самые сокровенные тайны, любые пикантные подробности, я могла собрать информацию о каждом – тут снова перед глазами возник мой кровный враг… Новая возможность давала мне преимущества. Мне стало импонировать моё теперешнее состояние.
Спутница прибавила шаг и куда-то улизнула, пока я, задрав голову, сквозь завесу ливня изучала вывеску ночного заведения. Достаточно дорогой стрип-клуб, всегда хотела в нём побывать, но женщин сюда не жаловали, для них даже вход был платным и недешёвым. Я вошла с посетителем абсолютно бесплатно, начала прогуливаться от столика к столику, разглядывая присутствующих.
В стрип-клубе я провела всю ночь. Устроившись на сцене в тёмном углу, я скучая наблюдала за танцовщицами, периодически продолжая рассматривать посетителей в поисках определённого лица. Нет, не лица – медвежьей морды, лишившей меня полноценной жизни, отнявшей у меня самое дорогое…
Я пропустила ещё шесть таблеток для бросающих курить. За столиками дымили, а меня совершенно не тянуло, несмотря на то, что я в сущности успела выпить только одну единственную… незадолго до смерти. Чтобы легко и быстро избавиться от пагубных привычек, надо всего лишь умереть.
