Кисть сжала посильнее волосы Нары настолько, что она показала боль на лице.

– Я сражаюсь только для того, чтобы защитить Кларка. Так что не смей даже заикаться о том, что я не смогу с ним видеться ты меня поняла?!

– А ты изменился, Зак. Ты стал таким жалким.

По мере того, как моя речь продолжалась, взгляд Нары всё пустел.

«Сука»

Последовала пощёчина, заставившая Нару упасть на пол и схватиться за щеку.

– Не забывай, что ты, как и вся эта страна живёте только благодаря этому жалкому человеку. Да и ты, похоже, забыла, кому принадлежишь.

– Я прекрасно это помню! Я принадлежу тебе, ты ведь и не даёшь мне и крошечной возможности об этом забыть.

Злоба, нет, скорей чистая ярость.

Единственный человек в этом мире, кто испытывал ко мне, хоть что-то сильнее страха, эта женщина, которая искренне ненавидит меня всем сердцем. Видя этот её взгляд, полный желания убить, я почувствовал огромную дыру в груди. Больно, холодно и очень одиноко.

Чтобы хоть, как-то избавиться от этого чувства, я перестал смотреть на Нару. Ища спасение, зачем-то поднял голову вверх. Я как раз стою под красиво украшенной люстрой.

«Как я до такого докатился? Где я допустил ошибку?»

_________________________________________________________________________________

Я начал потихоньку открывать заспанные веки. Поначалу я видел всё размыто, словно находясь посреди густого тумана, но когда протёр глаза, осознал, что смотрю на до боли знакомый деревянный потолок.

За что ты извиняешься?

«Что произошло?»

Сначала я не понимал, как тут оказался, ведь последнее что я помню, так это адскую боль от сломанных костей и движение зелёных листьев перед глазами, которые уже начинали размываться.

«….»

Не прошло и трёх секунд, как все воспоминания, которые я получил, смотря на тот экран в сознании, врезались в голову, показывая один всплывающий кадр за другим.

– Чёрт, что произошло дальше?

Я почувствовал, как всё внутри меня болезненно сжалось, начиная от низа живота, заканчивая сердцем. Рывком поднял голову, осмотревшись.

«Что она так на меня смотрит?»

Я в своей спальне, тут ничего не изменилось, горит всё тот же костёр, я лежу на всё той же кровати, и на меня смотрят выпученными глазами вся та же Нефертити.

Этот напряжённый взгляд, контрастирует с её расслабленной позой, с которой она развалилась на деревянном стуле возле моей кровати.

– Нефертити…

Не успел я продолжить, как она, словно солдат, получивший команду «смирно», встала, выпрямив осанку, и в туже секунду выбежала из спальни, оставив за собой открытую дверь.

«Какого чёрта?»

Я остался один на один с шумом тлеющего костра ненадолго, ведь не прошло и минуты, как мои уши заполнил удивлённый гул и топот ног, который становился всё сильнее с каждой секундой.

«Меня уже начинает всё это пугать. Что там вообще происходит?»

Первой в комнату забежала Рита, а за ней как не странно Нара, чьё лицо находится на грани того, чтобы не расплакаться. Это лицо полностью противоположным беспристрастному лицу Риты, которое казалось, ничего не испытывает.

Затем забежал Кларк, Лара, Нефертити и все остальные. Сейчас мою кровать окружил весь мой круг общения, и с любопытством меня разглядывает, словно чудную зверюшку.

«Ещё бы сюда Анну, короля и Майка и всё будет полный набор»

Смотря на всех них, я почувствовал некое тепло в сердце.

«Так всё же все они выжили. Значит Агнеш, всё же сжалилась над ними и оставила их в живых»

Вся та тяжесть, которая грузом нависла на каждом моём органе, вдруг испарилась, стоило мне только увидеть всех их живыми и невредимыми. Я был настолько рад, что уже был готов пустить слезу, но я не стал, в очередной раз показывать слабость перед ними. Я лишь улыбнулся, смотря на них.

– Зак…

Поначалу в комнате нависла некая тишина, в которой лишь Рита смогла хоть, что-то вымолвить, но её голос был настолько тихим, а лицо то и дело показывало мне болезненное сожаление. Такое чувство, что она боится смотреть на меня, поэтому и опустила голову.

Подобное поведение относится ко всем. На очертаниях их лиц, то и дело можно разглядеть вину и сожаление. Даже Кларк не мог сдержаться, и отвернулся от меня, сжимая зубы и кулаки так, что кажется, что ногти уже начали впиваться в его кожу.

А собачьи ушки Лары и Соры опустились, как у собак, которых отчитывает хозяин за бардак в гостиной.

«Что это со всеми?»

– Эйй, почему вы состряпали такие грустные мины?

Никто даже не взглянул на меня, никто не смог сказать и слова в этой тяжёлой атмосфере. Лишь маленький ребёнок, которому не исполнилось и пяти лет, с непониманием на лице смотрит то, на одного взрослого то, на другого.

– Ребекка, иди к дяде.

Стоило мне обратиться к этому милейшему созданию, как она побежала на своих маленьких ножках ко мне, вытянув руки вперёд.

Не вставая с кровати, я поднял её на руки, а затем и над головой, она начала смеяться, прищурив большие глазки толи от волнения толи от страха высоты. Детский смех начал заполнять всю комнату, тем самым обезвреживая ту тяжелую атмосферу, царящую здесь.

Покидав пару раз Ребекку, я повернул её к себе спиной и положил на место между ног, которое появилось, когда я подтянул ноги к себе.

–Принцесса, не соизволите ли вы мне поведать о том, почему все присутствующие здесь, приветствуют моё пробуждение с такими грустными лицами, словно накануне им пришлось съесть, аж, две порции лягушиных лапок?

Говоря это наигранно обиженным тоном, я положил подбородок на голову маленькой Ребекке.

– Не знаю, дядя Зак.

«Ну что и стоило ожидать от ребёнка»

Но затем она продолжила.

– Мама почему-то в последнее время, постоянно ходит грустной, и отказывается играть со мной. Тётя Рита тоже не такая, как раньше. Хоть тётя и улыбается мне, но она улыбается, как-то не так. Мне кажется, тётя хочет поплакать.

«Значит, они волновались обо мне, но почему раз я очнулся, они так же себя ведут? Неужели они теперь меня бояться, после того, как увидели, во что я превратился?»

– Эйй, какого хрена трёхлетний ребёнок, в такой ситуации сказал мне больше слов, чем вы все?!

–…

Эта тишина только подтвердила мои опасения. Я начал испытывать страх, я боюсь того, что они вдруг начнут меня бояться.

«Почему они не смотрят на меня? Неужели они боятся смотреть? Неужели я пугаю их? Неужели я выгляжу всё так же, как и тогда?»

Затаив дыхание, я поднял руку к своему лбу, на котором должны находиться два больших отростка.

«Лишь бы их только не было»

И вот рука достигла конца лба, единственное что я почувствовал, так это слегка колющее чувство от кончиков волос, но ничего твёрдого и похожего на рога я не заметил, даже потрогав всю голову.

Я почувствовал лёгкое облегчение, но вместе этим и что-то другое поселилось в сердце.

«Тогда почему, они не смотрят на меня, что я сделал, когда не управлял собой?»

Это тревога. Скорей всего она отразилась на моем лице, раз я услышал следующее, от маленькой девочки, сидящей возле меня.

– Дядя, вам тоже плохо? У вас, что болит животик?

Лицо Ребекки так и показывало мне наивное детское беспокойство.

– Нет, Ребекка, у дяди не болит живот, у него всё хорошо.

Потеребив её гладкие волосы, я опустил Ребекку на пол и она, последний раз взглянув на меня непонимающим взглядом, побежала к своей маме.

– Вы можете оставить нас.

Может Рита увидела тревогу, смешанную с болью на моём лице, так как она попросила всех уйти. Никто не сопротивлялся и все почти сразу покинули эту комнату, оставив нас двоих с ней наедине. Перед их уходом, я мог разглядеть в их лицах облегчение.

«Неужели они и в правду меня бояться?»

Рита продолжила стоять прямо напротив меня и смотреть вниз, словно изучая каждый узор на деревянном полу.

В комнате снова нависла тишина, которую иногда прерывает сквозняк, раздающийся от открытого окна и треск костра из камина.