Именно такой формулировкой монаршьего решения и был вызван нынешний переполох в замке. В конце осени Сэйдж исполнилось восемнадцать, и выходить замуж у нее не было ни малейшего желания. Но приходилось учитывать, что родители были уже немолоды (Сэйдж знала, что в браке они состояли уже почти сорок лет, и за десять лет до ее появления на свет мать единственный раз смогла забеременеть и родила мальчика, который не прожил и трех дней) и здоровьем отнюдь не крепки. Поэтому отец, который тоже был, мягко говоря, не в восторге от мысли о том, что придется отдавать свою девочку какому-то чужаку, все же на следующий день после празднования ее восемнадцатилетия позвал дочь к себе в кабинет и честно обрисовал ситуацию.
– Снежок, я… мы с мамой надеемся на твое понимание, – с горечью закончил он, глядя в потемневшие глаза дочери.
Сэйдж с каменным лицом выслушала отца и молча кивнула. В душе у нее все переворачивалось, свистела вьюга, хлестала по сердцу колючей ледяной крупой. Но дочь герцога Олсфортского ни словом и ни жестом не выдала своих чувств. Да, она была достойной наследницей титула – во всяком случае, всеми силами стремилась быть таковой. Как бы ни сложилась ее дальнейшая судьба.
Брандон вздохнул, подошел к шкафу у стены кабинета, достал с полки небольшой сверток и протянул его Сэйдж. Та, с недоумением покосившись на отца, развернула шуршащую бумагу и вдруг, издав восторженный писк, запустила руку в кулек и вытащила горсть темно-коричневых кубиков.
– Па-ап! – она сунула в рот сразу несколько штук, причмокнула и расплылась в улыбке. – Ты откуда это взял? Сейчас, зимой?
– А вот, – хитро улыбнулся отец. – Это запас на случай крайней необходимости. Вот такой, как сейчас. Надо же чем-то подсластить такие новости… А если серьезно, – он погладил дочь по щеке, – я же не говорю, что тебе придется выходить замуж за первого встречного и прямо сейчас. Подумай, выбери. Подготовься. Да и я… – Он тяжело вздохнул.
– Устроим отбор! – хихикнула Сэйдж, запихивая в рот еще три конфеты. – Прямо как в дамских романах!
– Именно так, – с облегчением улыбнулся Брандон. Все-таки дочь у него – просто умница! Как же повезло… Он поймал взгляд сияющих голубых глаз и улыбнулся. Его собственные темно-карие глаза затуманила грусть.
– Значит, так. – Сэйдж облизала испачканный в шоколаде палец. – Первым делом я должна составить список более-менее подходящих женихов.
– Именно. – Брандон кивнул. – Составь список, я просмотрю его, если надо – уж прости! – подредактирую и начну переписку с родителями кандидатов.
– А родители точно согласятся? – встревожилась Сэйдж. – Не обидятся за сыновей? Все-таки это как-то… – Она замялась. – Ну, я хочу сказать… Отбор – это все-таки как-то унизительно, по-моему.
– Ха! – сказал Брандон. – Да они мне проходу не дают своими намеками, вопросами, не присмотрела ли моя прелестная дочурка себе жениха и все в таком роде. Не представляешь, как надоели!.. Ты же у меня просто красавица. И умница, и добрая, и… И вообще. Поверь, они все примчатся, забыв сапоги надеть.
– Хм… Ну ладно, тебе виднее. А почему я об этом не знала?
– А потому что!.. – строго и многозначительно сказал герцог, с ужасом понимая, что сказать дочери правду в ответ на этот вопрос он не сможет. Да просто – не хотел он от себя отпускать свою кровиночку, свою малышку, их с матерью единственную радость… Брандон сжал губы и неслышно вздохнул.
– Ну хорошо, – продолжила Сэйдж. – Мы составляем список, кандидаты радуются. Потом мы их всех собираем у нас…
– Ты с ними по очереди любезничаешь, танцуешь…
– …А потом прореживаю этот список и сокращаю до одного.
– Ну, может, не сразу до одного. Можно, скажем, до троих. Все-таки за один танец узнать человека настолько, чтобы понять, сможешь ли ты с ним… кхм… – Брандон поперхнулся и замолчал.
– Совместно управлять Олсфортом, – продолжила за смутившегося отца Сэйдж, лукаво блеснув глазами.
– Именно это я и имел в виду, – очень строго сказал Брандон. – Ну ладно… Я рад, Снежок, что мы друг друга поняли. Давай договоримся: во-первых, назначим первый этап отбора… Да, звучит ужасно глупо… На конец зимы, а во-вторых… Маме пока ничего не говори, хорошо?
– Ладно. – Сэйдж озадаченно кивнула.
Составить список кандидатов было несложно. Проблемой являлось то, что оказался этот список очень уж коротким. Подходящих по возрасту и происхождению, холостых, а также хотя бы мало-мальски знакомых Сэйдж мужчин набралось всего семеро. Причем подходящими по возрасту она скрепя сердце согласилась считать всех, кто был хотя бы не старше сорока пяти. Сэйдж часто ездила с отцом к королевскому двору, встречалась с его, с позволения сказать, коллегами и их наследниками на официальных и неофициальных приемах в столице, бывала и у них в замках на балах, и сама в качестве хозяйки вместе с матерью принимала их в гостях в Олсфорте. Приятельских отношений у нее так ни с кем и не сложилось, разве что с парой девушек велась ленивая переписка в стиле: «А мне вот новое платье привезли. А у тебя что?» С парнями общение складывалось и того хуже: во-первых, они побаивались лишний раз к ней подойти: все в королевстве знали, как герцог трясется над своей дочкой, и не дай боги что-то не так при ней сказать или не так посмотреть! А во-вторых, если честно, Сэйдж и сама их побаивалась. Ей казалось, что мужчины должны находить ее нелепой и смешной: как девица из благородного дома, она, конечно же, умела вышивать, танцевать, составлять букеты и так далее по списку; но все же гораздо больше ей нравились фехтование, верховая езда и составление лекарственных сборов из трав, а в этих занятиях она явно проигрывала мужчинам – и прекрасно отдавала себе в этом отчет. В результате воспитание Сэйдж можно было охарактеризовать емким выражением «тут прореха, там заплатка» – или попросту «ни то ни сё».
Мать, к слову, постоянно ворчала по этому поводу, причем не столько на Сэйдж, которая просто делала то, что ей позволялось, сколько на мужа, который, собственно, и разрешал наследнице тратить время на все эти не подобающие юной девице занятия. Вообще отношения с матерью у Сэйдж были не то чтобы плохими или натянутыми, но какими-то более официальными по сравнению с нежной привязанностью между дочерью и отцом. Сэр Брандон и Сэйдж частенько, стоя рядом и виновато понурившись, вдвоем выслушивали ворчание леди Лилианы, которая отчитывала их за очередную шалость второй, учиненную при молчаливом попустительстве – если не одобрении! – первого. В общем, с мамой у Сэйдж сложились классические отношения матери и дочери в благородном семействе, а с отцом они были лучшими друзьями. Именно поэтому Сэйдж была готова на всё, даже на брак с сорокапятилетним толстым соседом виконтом Руфусом, чтобы оправдать доверие отца и не подвести его.
– Печально, – вздохнула Фиола, возвращая Сэйдж листок со списком. Подруги валялись на кровати в спальне Сэйдж и поглощали мелкие яблочки в карамели.
– Не кроши ты на постель! – возмутилась Сэйдж, стряхивая с покрывала кусочки глазури.
– Убирать-то кому? Не вам же, маркиза Олсфорт! – Фиола невозмутимо откусила от следующего яблока. – Ты мне вот что скажи: из этих шестерых – Руфуса я не учитываю – кто, как тебе кажется, наименее противный?
– А почему это ты Руфуса не учитываешь? Он не такой уж противный. Разве что старый. И толстый. И лысый! – Сэйдж хихикнула. – А на самом деле по большому счету мне все равно. От меня требуется что? – родить ребенка. Если надо – не одного. Если с первого раза не получится мальчик. И всё. Какая разница, кто будет сидеть со мной рядом за столом? Если этот муж попробует мне что-то плохое сделать – папа ему голову оторвет.
– Ох, Сэйдж… – Фиола повернулась к подруге и озабоченно вгляделась ей в лицо. – Ты хоть знаешь, каким именно образом у людей появляются дети?
Сэйдж, едва не подавившись яблоком, несколько мгновений изумленно смотрела на собеседницу, а потом неудержимо расхохоталась.
