Один из них приблизился к Жене, держа какой-то мешок. Пространство еще раз претерпело изменение, и Евгений увидел, как оно наполнилось голубовато-серебристым свечением (признак действия горы!). В свечении отчетливо проступили метки оси времени и пояснительные надписи. Они были видны только Евгению. Ни его самого, ни меток и надписей черные не видели. Они видели только Женю.

На мешке черного зажглась надпись «прилоги». Блеснув красным глазом, черный вынул прилог и стал рассматривать его. Гора подсветила прилог, и Евгений увидел его содержимое: великое будущее славного пророка – с картинками и переживаниями собственной исключительности, народными почестями и прославлением.

– Годится, – хмыкнул черный с мешком и сделал знак другому черному, чтобы тот зашел к Жене с другой стороны.

Другой черный держал бутыль с надписью «жидкость для разжигания страстей». Они взяли Женю в клещи и первый бес (это были бесы, конечно) ловко пристроил прилог в сознании Жени. Затем застыл, напряженно ожидая, что произойдет дальше.

Женя принял прилог и стал его рассматривать умственным взором. Линия жизни дрогнула и слегка искривилась. Прилог пошел глубже в сознание и вот-вот должен был миновать контроль на допуск в сознание, который ум выставляет мыслям. Если бы это произошло, прилог обрел бы признание души и определил бы ее последующий путь.

– Лей на тщеславие! – хрипло крикнул первый бес второму. И тот плеснул из бутыли куда-то в душу Жене. Под действием жидкости контроль на допуск стал слабеть, линия жизни Жени опасно искривилась к пропасти. Метки на оси времени показали сокращение отрезка до пропасти: с нескольких месяцев отрезок сжался до двух недель…

– Да нет же, куда мне до пророка! Так и в прелесть можно впасть, – словно очнулся Женя и, стряхнув горделивую мысль, мысленно обратился к обычным делам, к экзамену в институте.

Эффект от этого решения был поразительный. Прилог выскочил под ноги бесам, линия жизни снова выпрямилась, а расстояние до пропасти увеличилось.

– Выкинул, сука! – заорали бесы и, ругаясь, отошли в сторону.

Они нервничали, потому что вот-вот должен был прийти их начальник, а продвинуть юношу к пропасти не удавалось. Тщеславие, на которое сделали ставку бесы, срабатывало в Жене слабее, чем было необходимо для его падения. Бесы стали вполголоса обсуждать, что делать дальше.

– Чего стоите, бездельники? – грубо прикрикнул появившийся из какой-то норы третий бес.

Он был еще чернее и злобнее, чем первые два. Это был их начальник. С первого взгляда он увидел, что его подчиненные не выполнили указания сбить Женю, и от этого начальствующий бес рассвирепел.

– Почему он еще стоит? Почему тщеславие не разожгли как следует? – набросился вожак на свою бригаду.

– Да не берет тщеславие, пробовали уже. Выбрасывает, сука, прилог в самый последний момент, – начал оправдываться первый бес.

– Жидкость лили?

– Все вылили, что было.

– Как все? А где результат – чем я жопу перед князем прикрывать буду? Или вы хотите лично с ним объясниться?

Подчиненные бесы испуганно замотали башками. Было видно, что при упоминании князя и сам начальник затрясся и как-то сжался. Вся группа засуетилась. Начальник подскочил к Жене и стал рассматривать его душу.

– Опять эти с Неба успели понаставлять: «смирение», «скромность»… Так просто не задавить. Что же делать? – начальник с опаской посмотрел вверх и отошел к ждавшим его бесам.

Те молчали и ждали решения.

– Значит, так… – после паузы произнес угрожающим тоном начальник. – Ты (он кивнул в сторону первого беса) быстро спускайся и возьми на складе большую бутыль с универсальным разжигающим и помрачающим составом. Знаю, – раздраженно остановил он попытавшегося что-то сказать первого беса, – что «универсал» выдается по заявке. Скажи кладовщику, что я просил без бюрократии, он поймет. Да не трепись где попало, что и почему. Сразу возвращайся сюда. Понял?

Первый бес угодливо кивнул и исчез в дыре. Начальник стал ходить взад-вперед и скрести заросший затылок. Потом тихо сказал второму бесу:

– Подползи незаметно к коллегам и попроси подмогу. Нужно еще минимум троих, и чтобы обязательно с опытом массированного обмана. Скажи, что за нами не станет – тоже поможем, в случае чего. Остальных наших тоже приводи. Давай быстро, времени уже нет.

Второй бес также исчез в дыре. Евгений стоял как вкопанный. Он понял, что происходит на его глазах или – что одно и то же – понял, что происходило с ним десять лет назад. Сейчас ему предстояло узнать много больше того, о чем он раньше лишь смутно догадывался.

Вскоре группа из восьми бесов была в сборе. Начальник со своей четверкой и три пришедших на усиление – таков был состав группы для атаки.

Начальник приступил к инструктажу:

– Первый номер!

– Я! – выступил вперед тщедушный бес с тревожными бегающими глазками.

– Незаметно встанешь рядом с объектом и будешь вести наблюдение. Дашь сигнал группе, когда сомнения и недовольство объекта достигнут максимума, а способность к волевой защите – минимума. Смотри не облажайся, выбирай момент для атаки точно. Если не прорвемся – с тебя первого шкуру спущу.

– Все понял, – ответил бес-наблюдатель и шагнул назад.

– Второй номер!

– Тут, – качнулся немного вперед нагловатый и скрюченный бес.

– Будешь прилоги вбрасывать. Ассортимент проверил?

– Проверил. Отобрал все, с чем объект имеет проблемы. Много на несправедливость других, на самолюбие и гордость подобрал. Да вот они, – указал второй номер на здоровенный мешок у себя под ногами, – запас что надо.

– Ладно. Третий и четвертый!

– Мы, – встрепенулись два беса, с личин которых не сходила хитрая усмешка.

– Выдвинитесь позади объекта и встанете справа и слева от него. Если прилог пойдет рикошетом, ловите и возвращайте объекту с комментарием. Да не грубо работайте, потоньше, чтобы не сразу разбирал. Передыху не давайте, пусть только прилогами занимается, а своих мыслей чтобы у него и в помине не было!

– Усвоили, – ворчливо откликнулись третий и четвертый.

– Пятый!

– Я!

– С бутылью стоять будешь! Сам знаешь, что за безрезультатное применение «универсала» бывает. Лей только тогда, когда есть шанс сломить сопротивление.

– Понял.

– То-то, – немного перевел дух начальник и тут же агрессивно продолжил:

– Шестой и седьмой!

– Слушаем.

– Мировоззрение объекта править будете. Сразу после залива жидкости в объект формируйте у него замкнутый круг мыслей. Чтобы ходил по кругу озлобленности на всех и не видел выхода. И чтоб ни щелочки!

– Не беспокойся, шеф, гайки завинтим по полной программе.

– Именно так! – начальник обвел группу взглядом и добавил: – Завершать операцию буду я. Пойду на захват объекта и сброс его в пропасть.

– Кроме тебя никто не сможет, – загалдели бесы.

– Все! По местам!

Группа рассредоточилась и заняла позиции поодаль Жени. Только бес-наблюдатель тихо стоял возле него и пристально всматривался в его мысли. Так продолжалось, может быть, с полчаса. Но, как понял Евгений, время в пространстве горы текло иначе, чем на земле. На земле за эти полчаса прошло уже, как было видно по индикации времени, несколько месяцев.

Но вот наблюдатель дернулся и тихо подал знак группе приготовиться. Спустя непродолжительное время он решительно махнул конечностью, подавая сигнал атаки. Бесы быстро приблизились к Жене и стали действовать.

Рядом с Евгением вспыхнула какая-то точка, и он стал отчетливо видеть мысли и чувства Жени. Ему стало не по себе: он снова вернулся, хотя и из другого измерения, в тяжелейший период своей прошлой жизни. И ему ничего не оставалось, как только смотреть на то, что происходило с его душой раньше.

…Женя думал о том, как несправедливо все же устроен мир. Самое светлое и ценное вызывает пренебрежение людей, существенное – искажается, а то, что второстепенно и малозначимо – расцветает пышным цветом и пользуется уважением. Сколько раз он обращался к близким и говорил и даже писал, что их жизнь ограниченна и не освещена светом истины, что надо жить иначе, и он знает и хочет донести до них, как именно надо жить. Ему ли не знать! Сколько он передумал, и каких трудов ему стоило, чтобы облечь свое знание жизни в стройную и всестороннюю систему, призванную объединить людей вокруг правильных и ясных положений. А результат? Молчаливое недоумение его знакомых, их задумчивость и осторожное покачивание головой… Даже его подруга Ирина, самый близкий и самый сочувствующий человек, и та как-то раз обронила, что ему надо бы быть поскромнее, и все.