© Институт психологии Российской академии наук, 2005

Книга, предлагаемая вашему вниманию, посвящена анализу различных аспектов психики и поведения человека с точки зрения их целостности, единства. Речь идет об идее системности и формах ее реализации в психологической науке. Возникнув в глубокой древности и пройдя многовековой путь, она получила мощный импульс в XX столетии в связи с выдающимися достижениями естествознания и техники и решением глобальных проблем человечества.

Суть идеи заключается в том, что вещи или явления рассматриваются как единое целое, обладающее свойствами, не сводимыми к свойствам своих частей. Собственное бытие системы описывается в терминах элементов, связей, структуры, функции, организации, управления, развития и др. Она имеет определенные границы, противопоставлена окружающей среде, может быть закрытой или открытой, механической или органической.

Системность играет роль объяснительного принципа научного познания, ориентируя исследовательскую практику в наиболее оптимальном направлении. Согласно данному принципу знание должно быть выстроено по внутренней логике предмета, а его различные фрагменты – синтезированы в целостную картину. Это весьма желательно, но не всегда возможно. Так, представления о душе фиксируют ни из чего не выводимое целое, ассоцианизм, напротив, абсолютизирует простейшие элементы психики (ощущения, чувствования). Не снимают проблему ни эклектическая позиция исследователя, допускающая внешнее соединение разномерных реальностей, ни редукционизм – сведение целого к частям или более простым явлениям. Принцип системности предполагает специальную работу по построению предметного содержания науки адекватными методологическими средствами.

Образы системности в психологии многочисленны. Это и гомеостазис (У. Кеннон), и рефлекторное кольцо (И. М. Сеченов, Н. А. Бернштейн), и гештальт (В. Келер, К. Коффка), и высшие психические функции (Л. С. Выготский), и деятельность (А. Н. Леонтьев). Возникая в разных областях науки, они несут общее содержание и, вместе с тем, дополняют и в чем-то модифицируют друг друга. Сложилась потребность в синтезах более высокого порядка, которые бы объединяли разные грани и различные измерения психики и поведения. Ответом на нее и стал системный подход, который в 60–70-х годах оформился в самостоятельное методологическое течение. Правда, и оно оказалось неоднородным. Широкое распространение в биологических науках и психологии получила общая теория систем (Л. Берталанфи), ориентированная на поиски универсальных закономерностей строения и функционирования сложно организованных объектов. В версии системного подхода, предложенной Б. Ф. Ломовым, подчеркивалась специфичность и многообразие целостных образований психики, их зависимость от сферы бытия человека, уровня его организации и развития. По существу это была одна из форм диалектики, идеи которой вводились в предметное поле психологии классиками отечественной науки Б. Г. Ананьевым, Л. С. Выготским, А. Н. Леонтьевым, Б. М. Тепловым и особенно С. Л. Рубинштейном. Характерной чертой ломовской версии стала открытость новому знанию, другим научным школам и течениям.

Анализ показывает, что за прошедшие десятилетия предпосылки системного подхода в психологии не только не исчезли, но и упрочились. Остро стоит вопрос о природе психического как многокачественного, сложно организованного, развивающегося целого. Не решена проблема синтеза разнородного знания о психических явлениях. Противоречиво протекает «врастание» психологической науки в различные сферы практики. Исследователей все чаще интересует взаимодействие различных по природе явлений, множественность форм их протекания, структура и уровни психической организации. Ставится вопрос о логике взаимопереходов и взаимовключений психических реальностей, а также конкретных объединениях психологического знания, полученного в разных исследовательских парадигмах. Обращение к принципу системности отвечает как текущему состоянию психологии, так и тенденциям ее развития.

Особенность сегодняшнего дня состоит в том, что приоритетными становятся исследования не столько организации и функционирования целостных образований, сколько их порождения и развития. Развертывается генетическое направление системного подхода.

Другая особенность заключается в акцентуации оснований интегративности и целостности психических явлений, которая связана с разработкой понятия субъекта. Очевидно, что любой психический акт совершается не сам по себе, а отнесен к субъекту жизни и включен в контекст его развития. Субъект выполняет роль стержня, или интегрирующего звена, объединяющего различные формы и проявления психики. Человек как субъект способен распоряжаться собственными ресурсами и, благодаря этому, строить отношения с миром. Активность, самодетерминация, саморегуляция, саморазвитие и самосовершенствование – ключевые характеристики субъекта жизни, которые сегодня подвергаются интенсивному исследованию. В этой связи открывается пласт важных экзистенциальных проблем психологии – смысла жизни, отношения к высшим ценностям, самореализации человека и т. п.

Наконец, благодаря успехам экологической психологии, из тени выводится объект жизнедеятельности, т. е. совокупность реальных обстоятельств жизни человека, полагающая наряду с элементами и отношениями среды самого индивида. Речь идет о ситуации (мире) – подвижной системе детерминант активности субъекта и одновременно результате этой активности. Субъект и объект оказываются полярностями одного и того же фрагмента бытия – события жизни, включающего психические явления в единстве с условиями их существования и развития. Усиливается онтологической план исследований, позволяющий наиболее полно выразить многокачественность, целостность и развитие психики. Изучение законов движения подобных образований – их зарождения, формирования, взаимопереходов и взаимовлияний, уровней организации, координации и транформации – представляется одной из центральных задач психологической науки.

Хотя принцип системности наиболее подробно обсуждается в первом разделе книги, он пронизывает все последующие главы, обусловливает постановку исследовательских задач, организацию эмпирических процедур и интерпретацию описываемых данных. Общность, на первый взгляд, разнородных исследований обеспечивается особенностями применяемого подхода. Во-первых, изучаются преимущественно развивающиеся целостности (палеогенез, социогенез, профессиогенез, функциональный генез тех или иных психологических образований и функций). Во-вторых, явления рассматриваются как полисистемные, представляющие собой «узлы» разнообразных качеств и свойств (этим объясняется, в частности, интерес к анализу ситуаций, жизненного, технического или экологического контекстов событий). В-третьих, изучаемые системы полагаются как субъектоцентрические, что с самого начала открывает «выход» на проблематику личности и ее взаимоотношений с миром. В-четвертых, особое внимание в выполненных работах уделяется формам системной детерминации психических явлений.

Монография включает шесть разделов.

В разделе I – «Теория и методология системных исследований психики» рассматриваются общие проблемы системного познания психики и поведения. Обсуждаются тенденции развития системного подхода в психологии, взаимосвязь его версий и форм, способы реконструкции психологического знания и моделирования целостных образований психики.

Раздел II – «Организация и развитие живых систем» посвящен исследованию природных оснований психических явлений. Демонстрируются пути реализации системной методологии в общей и дифференциальной психофизиологии, а также в зарождающейся палеопсихологии.

Предметом исследования раздела III – «Структура и динамика познавательной сферы человека» является способ и условия приобретения субъектом новых знаний. С системных позиций анализируется восприятие, практическое мышление и интеллект.