Волосы на моей голове зашевелились, но Нарим еще не закончил лекцию:
– …В данном случае яд дальше уже не пойдет – не та концентрация. Вот если бы стрела с отравленным наконечником попала в тело рядом с сердцем или любым другим органом, то онемение наверняка закончилось бы смертью. А здесь нужно лишь правильно обработать рану, чтобы приостановить разложение тканей, и хотя бы частично вернуть чувствительность. Это уважаемый лекарь сейчас и делает.
– Именно! – поддержал тот Нарима. – Принцу очень повезло, что стрела угодила в руку. Никаких последствий, кроме небольшого неудобства и участка омертвевшей плоти между большим и указательным пальцем, не будет. К рассказу этого юноши могу лишь добавить, что достать сок Орсунки очень сложно даже на черном рынке. А уж о цене нечего и говорить. – А потом лекарь обратился к Нариму. – Молодой человек, скажите, откуда вы знаете о таком редком растении? Признаться, вы меня очень удивили!
Ага, как и нас с Зарухом. Нарим как-то сразу растерял уверенность, с которой рассказывал об Орсунке, зарделся и потупился:
– Мне мама рассказывала.
– Она была знахаркой? – еще больше заинтересовался лекарь.
Щеки мальчишки вспыхнули огнем негодования, губы как-то странно задрожали, но явно не в готовности расплакаться, скорее, в тщетной попытке удержать слова. Вопрос явно лекаря задел какие-то потаенные струны, связанные с прошлым мальчика.
– Моя мать происходит из знатной семьи! – гордо и с вызовом заявил он. – Да, она знает много о травах и их применении, да, она иногда даже помогала тем недостойным, что еще жили на нашей земле, пока мы не разорились, и да, наша семья обеднела после смерти отца, но это не дает вам право называть ее знахаркой!
Нарим был вправе обижаться, ведь знатная женщина не может быть знахаркой – это позор. Она может увлекаться травами и даже помогать кому посчитает нужным, но любой намек на то, что у нее может быть нечто вроде профессии или просто какого-то приработка влечет за собой осуждение общества. Вот такие дела…
Лекарь, поняв свою оплошность, начал извиняться и говорить, что вовсе не хотел оскорбить ни Нарима, ни его мать. А мне почему-то показалось, что в его интонациях сквозила едва заметная фальшь, будто, несмотря на все его заверения, он как раз и хотел задеть мальчишку. Но зачем? Почему-то пришло понимание – это мелкая месть. За что?
Тряхнув головой, я отогнала неуместные сейчас мысли и заметила, что Зарух с уже обработанной и перевязанной рукой в задумчивости брел куда-то по разнотравью окружающих нас полей. Переглянувшись с Наримом, мы, не сговариваясь, двинулись следом за принцем и так же не сговариваясь некоторое время шли рядом с ним молча. Наконец, я убедилась в том, что Зарух заметил наше присутствие и спросила:
– У тебя много недоброжелателей? – Он на это лишь криво ухмыльнулся. – И когда только успел-то насобирать?
На это, как ни странно, он ответил, и ухмылка из презрительной стала какой-то горькой:
– Для этого достаточно родиться сыном султана.
Я понимающе склонила голову, но все же не отстала с расспросами:
– Но кто же ненавидит тебя настолько, что готов пойти на убийство?
В то, что хотели убить меня или уж тем более кого-то другого, я не верила. Некоторое время принц молчал, и когда я уже решила, что он отвечать не собирается, произнес:
– Чтобы убить, меня не нужно ненавидеть. Достаточно просто желать изменить баланс сил в окружении султана. – Спокойно и как-то отрешенно объяснил, потом как-то особенно яростно сверкнул глазами и проговорил уже совершенно другим тоном, в котором обычные слова перемежались рычащими звуками: – Только вот кто эта тварь?! Узнаю – собственными руками задушу алой лентой!
Он выхватил из ножен кортик, несколько раз яростно им махнул и демонстративно быстрым шагом от нас отдалился, всем своим видом показывая, что не хочет нашего присутствия рядом.
– Мда-а…
– Угу… – согласился со мной Нарим.
– Знаешь, а мне вот интересно не то, кто заказал его убийство, а кто в нашем отряде исполняет это поручение.
– Ты думаешь, что убийца в нашем отряде?! Но ведь на вас напали какие-то разбойники!
– Напали-то разбойники. Но кто-то же снабдил их редким ядом и рассказал, что Зарух любит скакать впереди каравана. Зачем стрелять в двух мальчишек, с которых и взять-то нечего, если чуть позади идет целый караван с товаром?
Нарим задумался, некоторое время мы молча возвращались по дороге к каравану, по очереди пиная подвернувшийся под ноги камешек. Может, мои выводы все же неверны?
– Слушай, а что значить – задушить кого-то алой лентой? Это что, оружие какое-то, причиняющее особенную боль?
Нарим сначала удивился, потом откровенно расхохотался:
– Нет! Что ты?! Алая лента имеет совершенно другое предназначение. Вернее, ею можно задушить, как и любой другой. Цвет указывает, как к жертве относился убийца. Алая лента на суде Всевышнего покажет, что ее обладатель – предатель и не достоин хорошего посмертия. Эта традиция вышла из гарема, там было принято душить изменивших султану наложниц алой лентой. Поэтому быть задушенным такой лентой оскорбительно, ведь это приравнивает удушенного к изменившей женщине…
Нарим хотел еще что-то добавить, но я уже все поняла, да и впереди показались всадники, которых я пока не могла рассмотреть, но они приковали к себе все мое внимание. Совсем скоро стало понятно, что возвращается отряд охранников. Было заметно, что один из всадников отставал. Как позже все мы узнали, окружить нападавший сброд, а потом методично его выбить для этих вояк не составило никакого труда. Однако один из разбойников все же успел отправить отравленную стрелу, и сейчас тот самый отстающий охранник находился под пристальным вниманием лекаря.
Зарух с Фахримом наперебой пытались вытащить из вернувшихся подробности, а потом так же наперебой обвиняли их, что те убили всех разбойников, не оставив никого, кто смог бы рассказать, кто их нанял. А в том, что так и было, после истории с ядом в ране принца никто не сомневался. Глава охраны Зурим на это лишь пожал плечами и ответил, что когда они отправились в погоню за посмевшими напасть на принца смертниками, он не знал о яде и отравленных стрелах. А потому не посчитал нужным разговаривать с обычными разбойниками, коих в этих лесах наверняка немало.
Тут же был создан небольшой военный совет, состоящий из Фахрима, Зурима и Алгала – главы личной охраны принца, который теперь очень сожалел, что не участвовал в операции по разгрому разбойников. Эта бравая троица постановила, что теперь ни Зарух, ни кто-либо еще из каравана не будет удаляться от него ради развлечения. А каждые несколько часов вперед будут пускать разведчика. Почему не сделали этого раньше, позже мне открыл Ромич, сказав, что дороги Тализии считаются гораздо безопаснее Туранских, и охранники просто-напросто расслабились и утратили бдительность. А если начистоту, то Зурим с Алгалом просто никак не могли поделить старшинство в отряде. Для меня стало загадкой, почему это для них такая проблема, ведь отряд Алгала должен охранять Заруха, а отряд Зурима – купеческий караван. Все остальное – совместными усилиями при необходимости. Но у всех свои заморочки.
Заруха страшно возмутил запрет на свободное передвижение, он долго пререкался с «военным советом», яростно жестикулируя, но здравомыслие все же взяло верх и, насупившись, он пошел кормить свою лошадь. Я же решила сходить к лекарю и узнать о состоянии раненого и предложить свою помощь, если это будет необходимо.
Когда я подошла, раненный уже отдал душу Всевышнему, и Дон Кихот закрывал его глаза. Оказалось, что охранника ранили не обычной стрелой, а отравленной. Она угодила ему в бок, яд проник слишком глубоко в тело, отчего у него отказали внутренние органы. Утешало – хотя какое это утешение? – лишь то, что, умирая, парень не испытывал боли. Я, побледнев, остолбенела. Лекарь, к моему удивлению, тоже словно онемел. Просто не верилось, что буквально недавно этот парень был жив и даже о чем-то зубоскалил со своими товарищами, победил шайку разбойников и возвращался в лагерь на коне. Совсем недавно… А еще подумалось, что здесь могла лежать я… Невидящим взглядом я посмотрела вдаль… Наверное, лишь расстояние не дало разбойникам прицелиться точнее, а наше желание повернуть обратно подстегнуло их действовать. Ведь вот она – цель! И ни одного охранника рядом…
