Она прошлепала босыми ногами на кухню, открыла холодильник. Ну, пока голодная смерть ей не грозит, но о поиске работы надо озаботиться уже сейчас. При ее-то талантах работу найти – да как два пальца об асфальт! Физподготовка – отлично! Рукопашный бой – отлично! Огневая – отлично! Да с такими умениями ее в любой ларек продавцом возьмут!

Катя, держа в руках стакан с соком, смотрела на ночную улицу. В продавцы идти не хотелось. Нет, она уважала любые профессии, но только не ее это, от слова «совсем». Пойти во вневедомственную? Надо попробовать. А может лучше в телохранители? А что, охранять чье-то тело, а это тело будет тебе ежемесячно платить хорошую заплату! Хотя, там тоже не все просто, надо еще курсы окончить, там без спецподготовки нельзя. Тогда в супермаркет охранником? Ну, как вариант…

Самое обидное, что уволили несправедливо! Тогда патрульная машина прибыла по вызову за пять минут. Что такое пять минут? Ерунда! Но за эти пять минут урод успел избить ни в чем не повинного дворника-узбека, в втрое старше его самого. За то, что он ломом, которым отбивал наледь, якобы поцарапал его Инфинити, стоящий прямо на тротуаре! Кто вы такие, скользящие по этому ледяному накату, серые обыватели и неудачники? Обойдите и не вякайте! Это я – хозяин жизни!

Так не просто избил, еще и пушку газовую достал, давай стращать и пугать. Пришлось сломать уродцу руку, ту самую, с пистолетом которая. Ибо нех…й на людей оружие наводить! А уродец оказался самым обычным мажором, залюбленным и избалованным в край, свято верящим в свою безнаказанность и вседозволенность! Папа, крутой бизнесмен, надавил на нужные рычаги, пошевелил свои знакомства среди шишек в МВД, и ее пнули со службы по отрицательным мотивам!

Казалось бы, ну повезло тебе, родился ты с серебряной ложечкой в своем слюнявом рту, так живи и радуйся! Приумножай/трать папины денежки, отдыхай, веселись, кто мешает?! Так нет же, надо обязательно поставить себя выше всех! Унизить, растоптать, запугать! А то, что старик-дворник до сих пор в больнице с отбитыми почками – это вообще никого не еб…т!

При всех своих недостатках, коих у Кати Томилиной наблюдалось предостаточно, у нее было одно такое качество, которое с лихвой компенсировало их все – врожденное чувство справедливости. Вот не могла она пройти мимо чужой беды, она вообще не делила беды на свои и чужие, что, собственно, и определило выбор профессии. Но, как оказалось, она ей только мешала, эта справедливость! Системе вообще не нужны справедливые, системе нужны правильные, которые будут соответствовать, прогибаться и зад свой подставлять… С..ка! Ну что за мир такой?!

Катя поставила сок на подоконник и пошла спать. Пусть будет так, как будет…

***

Едва Катя вышла из лифта, как столкнулась с женой того самого дебошира, которого она спустила вчера с лестницы.

– Здравствуйте, Катерина! – приветливо сказала женщина

– Доброе утро. Имени вашего не знаю, к сожалению.

– Жанна. Мы недавно в ваш дом переехали, еще не познакомились со всеми.

– Очень приятно. Как там ваш муж?

Жанна засмеялась, открыто и дружелюбно. Красивая женщина, даже бледный, замазанный синяк под правым глазом, нисколько ее не портил.

– У него все в порядке. Ушибы, царапины. Не переживайте. Я ему так и сказала, сунешься в полицию заявление на Катю строчить, я сама на тебя напишу! За то, что избиваешь меня постоянно! А еще и разведусь! Пожевал что-то там недовольно… Я, говорит, и не собирался писать. Стыдно ему, что его баба… простите, женщина уделала. Поэтому можете не волноваться.

– Спасибо. Проблемы мне действительно ни к чему.

– Вам спасибо!

***

– Так-так… Что у нас тут? – взгляд наткнулся на объявление, выделенное на главной странице сайта. – Ух ты! Круто! Требуется переворачиватель/подниматель пингвинов… Антарктида.

Катя представила себя в куртке с меховым воротником и унтах, поднимающую неуклюжую птицу, имеющую несчастье упасть из-за своего любопытства. Засмеялась. Не, не для нее это. Профессия, наверное, нужная, но точно не по ее профилю. Так-так… Идем в нужный раздел. А что тут?

– Во! Требуется начальник смены в службу безопасности. Мужчины/женщины. Для работы на севере Сахалина. Вахтовый метод…

Катя присвистнула. Соответствие всем требованиям. Зарплата – очень даже! График – месяц через месяц. Проживание и перелет оплачиваются. Надо звонить! Звонить надо! Где тут телефон агентства?

***

Рейс Южно-Сахалинск – Оха отменили. Катя посмотрела на табло – информации о ее вылете не было. Подошла в справочную. Симпатичная девушка-кореяночка приветливо улыбнулась.

– Аэропорт в Охе не принимает по метеоусловиям. Информации пока нет. Вы можете остановиться в нашей гостинице.

– Придется, наверное, – улыбнулась Катя, и тут почувствовала вибрацию телефона в кармане. Извинившись, отошла от справочной.

– Да-да, Екатерина Викторовна, я знаю, не волнуйтесь! – голос Максима Петровича, замначальника службы безопасности проекта Сахалин-1, звучал бодро. – Здесь это часто! Метель поднялась, по прогнозам охинский аэропорт сможет принять не раньше, чем через два дня. Поэтому наслаждайтесь пока красотами областной столицы. Мы вам уже забронировали номер в гостинице в городе. Адрес я вам сейчас скину!

Но насладиться достопримечательностями Южно-Сахалинска Кате не удалось. И к месту своего назначения она тоже не попала. Ни через два дня, ни через неделю, вообще – никогда!

***

Полковник Захарьев с аппетитом ел вишневое варенье. Чудо, а не варенье! Жена подлила чаю.

– Жалко, что Катюша уехала, – сказала она.

Захарьев недовольно поморщился. Ну вот почему именно сейчас нужно говорить о Кате?

– Ну и хорошо, что уехала! – буркнул он.

– Неужели здесь нельзя найти работу? Обязательно на Сахалин? – сокрушенно сказала жена. – Не понимаю…

Захарьев со стуком поставил чашку.

– А что тут понимать? Ей здесь скучно стало. Всех, кого могла, уже избила, вот и двинула в турне по России. Решила расширить географию своей боевой славы!

Жена укоризненно посмотрела на мужа.

– Зря ты так… Катюша – не подарок, конечно, но просто так бить никого…

– Ой, да все! – Захарьев встал. Аппетит пропал напрочь. – Слышать о ней ничего не хочу! Пусть делает, что хочет! Мне все равно!

Захарьев кривил душой. Ему было далеко не все равно! Единственную дочь своего двоюродного брата Виктора он любил, просто старался ей этого не показывать. К чему эти нежности? А еще он на нее очень злился. Злился за ее упрямство. За ее прямо какую-то баранью упертость и категоричность.

– Я вообще ее не понимаю! – полковник заходил по кухне. – Что ей стоило извиниться перед этим богатеньким недоноском?! Да, ее бы уволили, но дали бы возможность сделать это по собственному желанию! А там, через годик, можно было бы восстановиться, когда поутихло бы все! Нет, блин, уперлась! Гордость не позволяет, видите ли! И чего добилась?! Чего?! Уволили по статье!

– И что, теперь восстановиться нельзя? – поинтересовалась жена.

– Можно, но очень сложно! – в сердцах ответил Захарьев.

– И ты не можешь ничего сделать?

– Я работаю над этим! – махнул полковник. – Но она же мне постоянно мешает! Она же с обезьянника не вылезает! Постоянно кого-то рихтует!

Захарьев раздраженно выдохнул, выпил залпом вдруг ставший безвкусным чай и ушел в комнату. Достал с полки фотоальбом и вытащил фотографию: высокий мужчина и симпатичная женщина, стоящие в обнимку на фоне реки. Последняя прижизненная фотография родителей Кати. Через полгода оба погибли в авиакатастрофе. Кате тогда было двадцать три…

***

Перед стойкой ресепшена стоял высокий светловолосый мужчина и что-то говорил на ломаном русском. Администратор, улыбаясь, вернула паспорт – синюю книжицу с надписью United States of America. Катя видела этого мужчину в аэропорту – скорее всего тоже не смог улететь из-за погоды. Вполне возможно, что даже в одном с ней направлении.

– Вы говорить со мной русский! Я практиковать! Только русский, – белозубо улыбался американец.