Я обзвонила все морги и больницы Тарасова, чтобы узнать, поступала ли туда девушка, похожая на Кристину Куликову. К счастью, в данных учреждениях мне дали отрицательный ответ. Теперь я хотя бы могу надеяться, что дочь Игоря Сергеевича жива…

Школа, в которой училась Кристина, находилась в пяти минутах езды от ее дома. Мне повезло – в окнах горел свет, значит, преподаватели на рабочем месте.

Я припарковала машину на стоянке рядом с школой и прошла к трехэтажному серому зданию. И без того унылая школа вечером выглядела мрачно и угрюмо, словно это было не учебное заведение, а какой-то дом-интернат для трудных детей. Не знаю, почему у меня создалось такое впечатление, но никаких радостных эмоций это строение у меня не вызывало.

Я вошла в вестибюль, который, к моему удивлению, странным образом контрастировал с внешним обликом школы. Если снаружи здание показалось мне обшарпанным и каким-то заброшенным, то внутри школа выглядела если не уютно, то весьма презентабельно. Судя по всему, летом здесь производился ремонт – стены были выкрашены в светло-бежевый цвет, который создавал ощущение тепла, пропуск осуществлялся через современный турникет.

Я подошла к охраннику, мужчине лет сорока пяти – пятидесяти, и проговорила:

– Здравствуйте. Мне нужно поговорить с Арляповой Жанной Петровной. Она вроде классный руководитель у одиннадцатого «Б».

Охранник кивнул и попросил у меня документы. Я протянула ему паспорт, он внес мои данные в толстую тетрадь и, отдав мне удостоверение личности, сказал:

– Поднимайтесь на третий этаж. Жанна Петровна в своем кабинете.

– А какой у нее кабинет? – поинтересовалась я.

– Четырнадцатый.

Я порадовалась, что охранник не стал спрашивать о целях моего визита. В принципе, у меня уже была заготовлена легенда о том, что я являюсь матерью одного из учеников Жанны Петровны и хочу побеседовать с классным руководителем об успеваемости своего отпрыска. Но врать не пришлось, я беспрепятственно прошла через турникет и поднялась по лестнице на третий этаж.

Кабинет номер четырнадцать находился прямо напротив лестницы.

Я вежливо постучалась в прикрытую дверь и, услышав слово «войдите», зашла внутрь.

Жанна Петровна сидела за учительским столом и проверяла тетради учеников. Это была светловолосая полная женщина лет тридцати пяти – сорока, с приятным лицом и завитыми локонами, обрамлявшими ее круглое лицо. Несмотря на изрядный лишний вес, дама казалась привлекательной – крупные черты лица были миловидными, достоинства внешности Жанна Петровна подчеркивала умело нанесенным макияжем. Одета учительница была в модный светло-розовый костюм с приталенным пиджаком и прямой юбкой до колен.

Жанна Петровна оторвалась от своих тетрадок и внимательно посмотрела на меня.

– Добрый вечер, – поздоровалась я. – Жанна Петровна, я не ошиблась? Вы – классный руководитель одиннадцатого «Б»?

– Да, все верно, – кивнула дама. – Вы хотите со мной поговорить?

– Да, много времени я у вас не отниму, – улыбнулась я, стараясь расположить к себе женщину. – Простите, что без предупреждения…

– Ничего страшного, – Арляпова отложила в сторону тетрадь. – Вы – мама кого-то из учеников?

– Я родственница Кристины Куликовой, – кивнула я. – Она учится в одиннадцатом «Б».

– Да, я знаю, ведь я ее классный руководитель, – спокойно заметила учительница. – Вы, наверно, собираетесь узнать про успеваемость девочки? Кстати, как она себя чувствует? Она уже неделю в школе не появляется, надеюсь, ничего серьезного со здоровьем?

– С Кристиной все в порядке, если это можно так назвать, – произнесла я.

Жанна Петровна с удивлением посмотрела на меня.

– То есть? Я вас не понимаю…

– Кристина пропала, – пояснила я. – Дома ее нет, мобильный телефон выключен. Ее отец, Игорь Сергеевич, полагал, что девочка сегодня была на уроках, однако вы утверждаете, что Кристины не было в школе уже неделю. Скажите, девочка вам звонила, говорила, что плохо себя чувствует?

– Да… – растерянно произнесла женщина. – Кошмар какой… То есть вы хотите сказать, что она не болеет? Или я что-то не так поняла?

– Кристина чувствовала себя хорошо, по крайней мере, вчера, – пояснила я. – Видимо, она соврала вам. По какой-то неизвестной мне причине девочка не хотела посещать школу. Вы можете ответить почему?

– Да откуда ж я знаю? – воскликнула Жанна Петровна. – Кристина лучшая ученица в классе, у нее одни пятерки по всем предметам! Девочка идет на медаль, сознательный, умный ребенок… В отличие от остальных, я, конечно, не должна так говорить, но у ее одноклассников ветер в голове гуляет. К урокам не готовятся, задания не выполняют, ничего не учат… О чем только думают! У девчонок один выпускной на уме, кошмар какой-то. О поступлении в высшее учебное заведение, похоже, они и не беспокоятся! Мальчишки-то ладно, понятно, но девочки… На них никакие слова не действуют!

– Вот как, – протянула я. – Скажите, а как к Кристине относятся другие ребята в классе? Она дружит с кем-нибудь? Или нет?

– Кристина сильно отличается от остальных учеников, – проговорила Арляпова. – Поэтому для меня неожиданно слышать, что девочка прогуливает уроки, я-то думала, что у нее проблемы со здоровьем… В отличие от остальных девушек, ее не волнует выпускной, она полностью сосредоточена на учебе. О ней я могу сказать только хорошее – поведение у Кристины примерное, все задания она выполняет, по русскому языку пишет превосходные работы, умеет рассуждать, любит литературу… В общем, претензий к девушке у меня нет. Всем бы ученикам такое отношение к учебе – проблем бы не было. Я всегда ставлю Кристину в пример другим, чтобы они равнялись на нее. Но боюсь, мои слова ребята просто не слышат или не хотят слышать. Крайне безответственное отношение…

– Думаю, остальным ребятам не очень нравится, что Кристину выделяют среди остальных учащихся, – заметила я.

Жанна Петровна пожала плечами:

– Ну, они сами виноваты! Со школьной программой можно справиться, если прилагать достаточно усилий. А если надеяться на авось и забрасывать учебу, естественно, на хороший аттестат можно не рассчитывать! Как говорится, кто хочет – ищет возможности, кто не хочет – найдет причины… Но меня очень беспокоит, что Кристина соврала мне… Вы говорите, она пропала, это произошло давно?

– Вчера вечером девушка была дома, – сказала я. – Утром ее отец уехал на работу, он полагал, что Кристина пошла на уроки. Однако, как выясняется, в школе ее не было… Вы можете предположить, где девушка могла находиться днем?

– Понятия не имею… Кристина говорила мне, что у нее грипп и она лечится дома. Я и не думала, что на самом деле девушка совершенно здорова.

– Скажите, как складываются отношения у Кристины с одноклассниками, – попросила я. – Ее обижают в школе? Или у нее есть друзья?

Арляпова задумалась, потом произнесла:

– Не уверена, что могу точно ответить на ваш вопрос. Но я не замечала, чтобы Кристина с кем-то близко общалась из класса. Я уже говорила, что у нее другие интересы, к примеру, она не обсуждает с другими девушками выпускной вечер, не пользуется косметикой, да и вообще, ее не очень заботят увлечения других ребят. Кристина несколько… старомодна, что ли. Не знаю почему, возможно, дело в воспитании, даже мне кажется, что она слишком оторвана от коллектива. Все ведь хорошо в меру, учиться нужно, но и помимо школы есть масса всего интересного.

– То есть вы осуждаете девочку за то, что она занята уроками? – удивилась я.

Классный руководитель отрицательно покачала головой:

– Нет, вы меня не так поняли. Я всего лишь имела в виду, что Кристине будет сложно в этой жизни. Нельзя же вечно сидеть в своих книжках, надо общаться с другими людьми. В меру, конечно, я не призываю ее тусоваться ночами напролет в клубах и прогуливать занятия. Но Кристина уж слишком зациклена на чтении… Надо быть чуточку поактивнее, что ли. Из-за этого, боюсь, у нее есть некоторое непонимание с другими ребятами.