Зато на следующее утро Теодор испытал настоящее удовлетворение, увидев большую фотографию Инфанте, опебликованную на первых полосах центральных газет под заголовком: "РАЗЫСКИВАЕТСЯ?" Так что теперь его самодовольную физиономию увидят и запомнят даже те, у кого нет денег на то, чтобы купить газету.
Утром Теодор также позвонил в ювелирный магазин "Паласио-Реал", и там ему ответили, что ожерелья, оставленного на имя Лелии Бальестерос, среди невостребованных заказов не оказалось.
Глава 24
- Привет, Тео. Это Изабель Идальго... Спасибо, хорошо, а ты как? - Она говорила по-английски, как делала частенько, когда у неё было хорошее настроение, но только на этот раз в её голосе слышалась еле уловимая тревога. - Ты уже читал утренние газеты? Ну и как тебе вся эта история? Они что, в самом деле считают виновным этого Инфанте?
- Они ещё ни в чем не уверены, - ответил Теодор. - Однако, он имеет к этому делу какое-то отношение, это точно.
Она продолжала задавать ему вопросы, на которые Теодор отвечал очень осторожно, не желая без достаточных на то оснований клеймить молодого человека как убийцу. Газеты ссылались на то, что у полицейских имеется целый ряд причин полагать, что юноша может оказаться так или иначе замешанным в чудовищном убийстве Бальестерос, произошедшем в конце февраля, так что Теодор не поведал ей ничего нового, подтвердив лишь, что видел этого человека, ошивающимся возле его дома.
- Я слышала, что твой дом охраняется.
- Это было ещё до того, несколько едель назад, - пояснил Теодор. Изабель, а как дела у Карлоса?
- Так же, как и всегда, Тео, может быть даже немного хуже. - Она перешла на испанский. - Эта его работа в университете, постановки в дополнение к занятиям... а теперь он ещё собирается принять предложение поставить пьесу для театра в Чапультепеке. Короче, все это заставляет его сильно нервничать, так что он начал пить больше чем обычно и даже днем. Мне иногда становится страшно за него.
Теодор пробормотал в ответ слова сочувствия и посоветовал съездить куда-нибудь на отдых, но Изабель сказала, что Карлос ни за что не соглсится оставить работу. Она продолжала говорить по-испански, стараясь придать своему голосу как можно более беззаботные интонцаии, но Теодор слышал, что она очень расстроена, и, судя по всему, положение весьма серьезное. Дело дошло до того, что Карлос несколько дней не появлялся на работе, вот и сегодня он тоже не пошел в университет.
- Он сейчас дома? - спросил Теодор.
- Нет, ушел куда-то.
Часы показывали четверть первого. У Теодора мелькнула мысль, что, наверное, Саусас позвонил Карлосу, а тот спейиально ушел из дома, потому что не мог принять посетителя утром, после сильного похмелья.
- Тео, дорогой, ты не мог бы сделать мне одолжение?
- Разумеется. А что надо делать-то?
- Пожалуйста, приезжай. Я хочу, чтобы ты был здесь, когда Карлос вернется домой. Ты хорошо на него влияешь. Я вовсе не имею в виду, что ты непременно должен его отчитать. Нет. Просто будь здесь. А я могу приготоветь тебе что-нибудь перекусить! Ну так как, Тео, приедешь?
Именно этого ему и не хотелось больше всего на свете, но у него не хватило духу ей отказать.
- Да, Изабель. Как скоро?
- Прямо сейчас. Если хочешь, то можешь взять с собой и Рамона.
Он прекрасно знал, что она предпочла бы видеть его одного, без Рамона, однако пообещал пригласить и Рамона тоже.
Самого Рамона на тот момент дома не было. Он ушел в десять часов утра, сказав лишь, что вернется к обеду. Теодор почти не сомневался в том, что он отправился в собор пешком, по пути вглядываясь в лица прохожих, высматривая в уличной толпе Инфанте.
Теодор взял такси. Дома у Идальго он не был с той самой роковой ночи и, нажимая на кнопку звонка, он вспомнил, как стоял тогда перед этой дверью беззаботный, не обременненный никакими роблемами, держа подмышкой пухлую папку с рисунками. Изабель проводила его в гостиную, где с потолка свисали разноцветные детали "мобила", при дневном свете казавшиеся вызывающе-яркими, один вид которых наводил на мысли о напускном веселье. Изабель держалась, как могла, но её руки предательски дрожали, и когда она разливала по бокалам "дюбоннэ", несколько капель все же пролилось мимо.
- Ну вот, я уже сама становлюсь похожа на пьяницу, - невесело усмехнулась она.
Карлос должен был вернуться с минуты на минуту. Изабель сказала, что он всегда возвращался домой к обеду, но на часах было уже без четверти два, а его все не было. Изабель достала из духовки какое-то блюдо, пояснив при этом, что у них была приходящая прислуга, она приходила лишь по утрам, и это была её стряпня. Они сели за стол. Она принялась распрашивать его о Рамоне, узнав, очевидно, от кого-то из их общих друзей о его уверенности в собственной виновности, и Теодор ответил, что Рамон понемногу приходит в себя, и что лично сам он с самого начала не верил в то, что это дело рук Рамона.
- Тео, ну а кто тогда, по-твоему, мог это сделать? - спросила Изабель, подаваясь вперед. - Ведь наверняка ты кого-то подозреваешь. Обещаю, дальше меня это не пойдет.
- Моя дорогая Изабель, я ни минуты не сомневаюсь в том, что тебе можно доверять, - с улыбкой ответил Теодор. - Но, честно говоря, я никого не подозреваю. И никогда не подозревал. Среди моих знакомых нет ни одного человека, кого можно было бы заподозрить в убийстве. То есть, ни одного из тех, кого я знаю лично - по имени.
Изабель кивнула.
- Да-да, я понимаю.
- А ты давай, ешь, пока не остыло. Очень вкусно.
Тут раздался звонок в дверь, и Изабель вздрогнула от неожиданности.
- Извини, Тео. - Она нажала кнопку домофона, отпиравшую замок. Наверное, он забыл дома ключи.
Теодор отодвинул свой стул и встал из-за стола, собираясь с духом и готовясь ответить на бурные объятия Карлоса.
- Кто там? - окликнула Изабель.
- Капитан полиции Саусас, к вашим услугам, - раздался в ответ голос Саусаса, а в следующий момент он и сам появился в дверях. - Сеньора Идальго? Добрый день. Я договаривался о встрече с вашим мужем, он сказал, что можно прийти в два часа. А, кого я вижу! Сеньор Шибельхут! Как дела? воскликнул Саусас при виде Теодора, как будто они с ним были закадычными приятелями.
