- Справишься? - обернулся он к Анночке.
- Постараюсь.
- Вот и хорошо. А старших по комнатам я выберу сам. С них она и спрашивать станет. Не ответите перед ней - будете отвечать передо мной. Всё всем понятно? Опять же - если что она и вас передо мной отстоит. Если я не прав. А я с неё три шкуры спущу, если что.
- На ней и так одна футболка, куда уж дальше.
Всё было так, но немного не так. Вот той же Деревянко он мог сказать, что не только футболку, но и трусы снимет, а тут даже плоскую шутку не смог пустить. Странно как-то. Обычно комнаты проталкивали каждая свою кандидатуру, а те отбрыкивались и, наконец, кто-то соглашался, или кому нужна характеристика, или просто в качестве повышения статуса. А тут вот, "постараюсь". И как она стараться будет? И девчонки все сразу Анночку приняли...Странно, в общем...
Светлана, как Катя и предполагала, в ответ на название, только повела острым носом и, поджав губы, проскрипела:
- Переделать.
- А почему? Не матерное.
- Ещё чего не хватало! Но я сказала...
- А теперь пойдёшь и им скажешь? Сможешь? В глаза каждой посмотришь?
Валерка, конечно, брал на понт. Если скажет заведующая, он, пожалуй, и сам пойдёт и будет находить "правильные" слова. Но Светлана не была заведующей. Поэтому, ей осталось смириться с предложенным и затаить обиду и злобУ. А что она проявится рано или поздно Валерка как-то не сомневался. Впрочем, пусть это всё же будет позже. В этой жизни много хорошего и кроме Светланы Камальдиновой. Зато как они орали на построении! Ни один отряд не переорал первый. Даже заведующая улыбалась. Ну а вожатые... о чём говорить. Теперь все знали, кто будет в лагере наводить шорох в эту смену.
А потом у Валерки случайно открылся новый талант... Оказалось, что он прекрасная гадалка. По сути, он просто зашёл в двадцать первую и заметив, что Татьяна Туманова раскидала перед собой колоду, присел к ней на одеяло:
- Пасьянс кладёшь?
- Да ну так... Гадаю вроде. Но самой нельзя. Всё неправда.
- Тогда смотри.
И тут "Остапа понесло". По лагерям Валерка ездил давно, в дворовых компаниях тоже не позади лавочки стоял, помять имел хорошую, а язык подвешенный в нужном месте на нужный крючок.
- Смотри, сперва под коленкой тягаем, в косяк зажимаем и дуем. Это от тебя освободить. Лучше, конечно только распакованная колода, но где ж её взять...
Около кровати уже сгрудились все, кто был в комнате.
- Теперь мешаем, не "раз-два-три" мелкой фасовкой, и не сдвигом, а двойным погружением, видишь, как. Теперь вот по кругу расклад. Кручу, верчу, погадать тебе хочу. Всю правду карты скажите, ничего не утаите. Вот это на сердце, то под сердце, это в голову, это в ноги. Понимаешь, что кладут в ноги? На что наплевать, растереть и выбросить. Вот тебе в правую руку. Это в чём ты права, это в левую, в чём не права. Что было, что будет, чем дело кончится, чем сердце успокоится. Всё, всё остальное фух, забудь. Кстати, видишь, на бубновую гадаю. Правильно? Ты ведь бубновая?
- Светленькая. Значит бубновая. Вон кто тёмненькая - трефовая.
- Ой, дурочки с переулочка. Бубновая - девочка значит. С мужиками не чпокалась, замуж не выходила. Всё понятно? А то разложи что не так - чужую судьбу мерить будете. Не так жизнь пойдёт.
Татьяна залилась краской.
- Продолжим? Вот что у тебя в голове. Дом родной, дорога, подружка. Так, ничего особого. Ну не в том, что дом не особое - думаешь ведь о доме - думаешь. И о том, что сюда приехала, думаешь...
Врал Валерка самозабвенно. Он, конечно, не слишком знал каждую, но им пока этого и не надо было. Сегодня он ставил себя...
А наутро к нему потянулись... Не успел он с полотенцем на шее выйти по нужде малой и великой из вожатской, как дверь из двадцать первой приоткрылась, и хитрая мордочка Светки Морозовой с бровками домиком показалась оттуда:
- Валер, а ты мне сегодня погадаешь?
- Вот прямо тут. Брысь досыпать свои десять минут. После завтрака занимай очередь.
- Чур, я первая!
И она пришла. Да не одна. Но это было после завтрака, а на утреннюю линейку отряд выводил уже не он, а командир отряда. А он только смотрел, как Анночка, где уговорами, где приказами направляет девчонок в нужную сторону. Как всегда, проблемы возникли опять с Деревянко. Хитрая деваха просекла, что Валерка немного самоустранился, и вновь притворилась спящей, то ли ей неможется, то ли ещё что.
- Валер, что делать? - подошла, наконец, к нему Батурлина, когда все остальные были уже на улице, а та поваливалась в постели, словно принцесса.
Валерка посмотрел на часы:
- Я засекаю время, скажи, что, если к началу линейки она не будет в строю - горько пожалеет.
Валерка понимал, что, скорее всего, подойди он сейчас, Оксанка бы пару минут покобенилась, но пошла бы, показав всем, что вот ему она, так уж и быть, слегка покорится, а какой-то командирше - чести многовато. Но ему захотелось, чтобы кидать фортели вздорной хохлушке больше и в голову не пришло. Поэтому он зашёл к себе и, написав на нескольких листочках короткую фразу, спустился к отряду.
- Выходим на линейку.
- А Деревянко?
- И она сейчас будет.
Анночка скомандовала. Все пошли строиться. Подтянулась старшая вожатая. Подошла заведующая.
