— Выводы сделаны путём несложных умозаключений, — торжествовала Дарья.

— Браво!!! Мисс Марпл и Эркюль Пуаро в одном флаконе!!! — язвительно зааплодировал Павел. — И откуда такие «умозаключения»?

— Ты еще Шерлока Холмса забыл! Все же элементарно, Ватсон! Я села печатать на машинке и заметила сходство шрифта со вторым письмом Сандерс, потом сравнила бумагу — еще одно совпадение! Но это были всего лишь предположения до тех пор, пока я не обнаружила, что наша находка не имеет одного уголка и, представьте, нашла этот уголок застрявшим в машинке. Видимо, печаталось в большой спешке. Так появилась моя версия и я, отбросив все другие, попыталась ответить на несколько вопросов. «У кого была возможность сделать это?» Ответ — у любого из нас. Грамоте обучены все, а машинка находилась в общедоступном месте. Теперь второй вопрос: «А кто на это способен?». А вот здесь с кандидатурами случилась напряженка. У меня была лишь одна, вернее, один, — она победно глянула на Великопольского.

И тут неожиданно для всех заговорила Майя:

— Я поддерживаю Дарью Андреевну и тоже считаю, что это Павел Сигизмундович подбросил письмо.

— Что? — удивился Великопольский. — Ещё один детектив в юбке!

Теперь все взоры обратились к Майе.

— Да. И у меня есть доказательства! Я видела, как вы печатали что-то на машинке вдали от нашего лагеря. Но я тогда не придала значения.

— Видели и нам ничего не сказали? — возмутилась Дарья.

— Во-первых, у меня никто не спрашивал. А во-вторых, откуда я могла знать, что он не работает в этот момент над выпуском?

— Павел Сигизмундович у нас не писатель, хотя, как показала практика, мы все ошибались… — язвительно произнесла Дарья.

— Но откуда я могла это знать? Вы ведь не допускаете меня до своих производственных процессов! — с вызовом ответила психолог.

— Убедили, с этого времени будете участвовать! — с таким же вызовом ответила Дарья.

Великопольский подошёл к Дарья и сказал тихо, чтобы только она слышала:

— Умным ты баба!

— Не могу тебе ответить тем же! Ты, как был, так и остался порядочной сволочью!

У Великопольского физиономию перекосило от злости, но он не успел ничего ответить.

— Таааак! — повышая голос, начал Ершов. — Ответь нам, Павел, своим коллегам, зачем ты подбросил это письмо?!

Поворачиваясь к Ершову, Великопольский изобразил на своем лице искреннее раскаяние:

— Платон Станиславович, так это же шутка была, розыгрыш. А то скучно мы здесь живем, слишком спокойно. А для таких творческих людей, как наш коллектив, это смерти подобно. Вот и решил простимулировать таким образом творческий процесс. Все для пользы нашего общего дела!

— Какой ещё пользы дела? — заорал Ершов. — Мы целый день потеряли, бегая по этому острову.

— Зато мы теперь знаем весь остров, и можем без опаски ходить, где вздумается.

— Остров мы бы обследовали и без этого, — начал немного успокоившийся Станиславович. — В последнее время ты слишком плохо шутишь.

— Да за такие шутки можно и по шее схлопотать! — недавно пережитый стресс Фиме прибавил смелости, и он с вызовом взглянул в глаза Великопольскому.

— Это точно! — поддержал Ростислав, переволновавшийся ничуть не меньше.

— Оригинальные у вас, однако, шуточки, Павел Сигизмундович! — возмутилась Майя. — А вы не задумывались о возможных последствиях?

— Если вы намекаете на псевдопропажу Дарьи Андреевны, так все же обошлось!

— И это тоже. Мы и так пережили слишком много стресса. Эта ситуация здоровья не прибавила и совсем не повеселила!

— Каюсь: не подумал об этом!

— Так, Павел, впредь все свои шутки согласовывать со мной! — приказал Ершов, закрыв таким образом эту тему.

Через некоторое время, когда страсти немного поутихли, Дарья подошла к Павелу.

— Поговорим, Павлик!

— Давай поговорим, — нагло хмыкнув, ответил тот.

Дарья кивнула и они отошли на достаточное расстояние от остальных, чтобы поговорить наедине.

— Ответь мне на один вопрос: «Зачем ты это сделал?» — спросила Дарья, когда их уже никто не мог слышать.

— Такая умная и не догадалась? — ухмыльнулся он в ответ. — Бракованный из тебя Шерлок Холмс! Все же элементарно, мисс Ватсон! Пардон, миссис! Ты ж у нас замужняя дама!

Павел получил бы для симметрии еще один удар в челюсть, если бы не был готов к такому повороту событий и ловко увернулся. Он схватил Дарью за руки и прижал к стволу близстоящего дерева и с видом триумфатора поведал о своих истинных мотивах.

— Я знал, что это письмо вновь активизирует твою бурную фантазию, — сказал он ей в лицо. — И ты начнешь опять толкать в массы свои шизофренические идеи. Появятся недоверие, подозрения, обвинения…

Она попыталась вырваться, но силы были не равны.

- А я бы с радостью за всем этим наблюдал, периодически подливая масла в огонь, подкидывая новые «улики», наводя подозрения, — продолжал он. — Жаль, конечно, что ты так скоро обломала мне весь кайф, но я получил колоссальное удовольствие, наблюдая за вашей метушней.

Дарья оттолкнула его.

— Ты еще большая сволочь, чем я предполагала! Это не сойдет тебе с рук!

— Ты мне угрожаешь?

— Предупреждаю!

— Побежал за памперсами! Так испугался!

— Они тебе не помогут!

Великопольский хмыкнул, развернулся и с видом победителя вразвалочку пошёл к костру.

Через несколько минут к ней подошла Валя.

— Дарья Андреевна, извините, я была рядом и слышала ваш разговор с Великопольским. Ну, он и гад!

— Это ещё мягко сказано! — всё ещё кипя, ответила Дарья.

— Обидно, что ему всё сходит с рук!

— Так надо исправлять положение!

— Что вы имеете ввиду?

— Галочка, как на счёт — отомстить? — произнесла заговорщически.

- Дарья, я с вами! — так же шёпотом ответила Валентина.

— Умница! — Дарья пожала ей руку. — И давай на «ты».

— Давай! — Валя расцвела.

— Как думаешь, Валя, мы одни с тобой хотим ему отомстить?

Валя обернулась и посмотрела на людей в лагере.

— Думаю — не одни.

— Я тоже так думаю! — подмигнула ей Дарья.

И партизанский отряд под названием: «Страшная месть» начал свою деятельность.

За то небольшое время, когда все укладывались спать, в результате целенаправленных действий, которые провела Валя, к отряду присоединился Артур, у него просто не было выбора, и Вася. Нюсю решили не трогать, так, как она при первом же допросе могла расколоться. Эллу не взяли по причинам симпатии к «врагу народа». Фима о чём- то весь вечер спорил с Майей, потому пропустил последние события. Ростислав, наблюдая за странными перешёптываниями в лагере, подошёл к Воронцовой:

— Даша, что происходит?

— Ничего. А что?

— У вас такие загадочные лица, становится ясно, что вы что-то затеваете.

— Раз тебе всё ясно — иди, ложись спать!

Эта нагло брошенная фраза вывела его из себя. Он схватил её за плечи и развернул к себе:

— Дарья!

— Руки убери, я не твоя жена.

Какое-то время они стояли, глядя друг другу в глаза.

— Ты не представляешь, как я об этом жалею! — почти выдохнул он.

— На нас смотрят! — предупредила она, пытаясь отвести взгляд от его губ.

— Мне уже наплевать.

— А мне нет. Из нас двоих — я замужем!

— С каких пор ты стала такой правильной?

Она, наконец, высвободилась.

— Я всегда такой была, — ответила она, пытаясь привести в порядок дыхание. — Я не сплю с случайными мужинами.

Сердце почему-то билось как сумасшедшее.

Он вдруг улыбнулся.

— Мне нравится ход твоих мыслей. Я только мечтал об этом, а ты уже сказала.

— Никитин! — возмущению её не было предела. — Ты все разговоры сводишь к одному.

— Ты могла просто ответить на мой вопрос и не провоцировать.

— Я тебя провоцирую?

— Всем своим видом.

— Это, каким же образом?

— Ты слишком красива.

— Согласен! — сказал подошедший Станиславович.

Спорщики были так увлечены, что даже не заметили его приближения.