Наш неожиданный оппонент тоже старалась скрыть своё смятение, но выходило у неё это паршиво. Помимо удивления в её мимике отчётливо читались непонимание, осуждение и даже презрение. А вот это уже было что-то личное.

— Моя учительница по биологии, Анна Сергеевна, — расставил все точки над «i» Арсений, напоследок припечатав нас обеих своим пояснением: — А это моя мама.

Внутри меня всё сжалось в тугой ком, а голова пошла кругом, словно меня огрели чем-то тяжёлым. Это было первое наше с ним «мама», сказанное в присутствии друг друга. Не знаю, что чувствовал Арсений, а мне хотелось забиться куда-нибудь в угол, дабы элементарно научиться заново дышать. Но вместо этого я гордо вздёрнула нос и со всей присущей мне стервозностью сообщила:

— Мы к директору.