Июль в городе выдался знойный. Целыми днями нещадно палило солнце, ночью температура не опускалась ниже двадцати градусов, а о дождях мы и вовсе позабыли. Я любила жару, и лето любила. Но, спустя тридцать дней нескончаемой духоты, моя любовь несколько поугасла.

Если бы была возможность хоть изредка выбираться в парк или к водоему, так нет! Все в отпусках, а Королева работай день и ночь за десятерых. Ну ничего. Зато в октябре как уеду куда-нибудь на Бали….

– Женька, тебя генеральный зовет. – Кинула мне пробегающая мимо Катька. Ох, остались мы с ней вдвоем в отделе, вот и носимся по очереди к Ползунову. Хоть к нему в кабинет переезжай, честное слово!

Отодвинув от себя три стопки неразобранных документов, я отлепила вспотевшие ноги от кожаного стула, обмахнулась какой-то стопкой листов и направилась прямиком к генеральному.

Ох! По пути я пару раз прокляла наш холдинг всеми известными словами. Кто додумался в июле в самый пик жары затеять ремонт?

Конечно, наш многоуважаемый и горячо любимый директор решил, что половина коллектива в отпуске, а вторая ничего, перебьется как-нибудь. Ему-то хорошо, сам как два дня с Мальдив вернулся. А мы с Катюхой уже месяц снуем между упаковками с цементом и деревянными балками.

Не холдинг, а какой-то строительный цех, честное слово!

Кое-как я обошла двоих работников, старающихся пронести диван через непомерно узкий дверной проем. Единственный, между прочим, на пути к кабинету директора!

Пару раз на меня упала штукатурка, еще несколько я чихнула, влетев в облако поднимающегося сухого цемента, каблуком влипла в невысохшую краску, а хвостом мазнула по только что заштукатуренной стене.

– Ну огораживать можно как-нибудь все это дело?! – Взмолилась я в конце коридора, когда мой внешний вид был больше похож не на офисную леди, а на деревенскую доярку. Волосы в непонятной липкой смеси, туфли оставляют красочные желто-красные следы, а от платья за версту несет цементом.

– Так как мы приемную генерального огородим? Вы к нему через окно ходить будете?

– Я бы к нему вообще не ходила. – Буркнула я сердито, отставляя попу от деревяшки, вносимой кем-то в дверной проем. – Черт!

По ноге чем-то больно садануло, и послышался треск ткани.

Несколько секунд, не открывая глаз, я надеялась, что порвалось что-то не на мне. Однако ноющая от контакта с деревом ляшка говорила об обратном. Что-то пошло не так именно с моей одеждой.

Оглянувшись назад, я с ужасом завопила.

Прямо по середине моей упитанной ягодицы красовался разрез до самой талии, в который приветливо маячили белые кружева.

Рукой я, конечно, ткань прихватила, чтобы прикрыть вопиющий стыд, вывалившийся на глаза десятку работников. Но дальше-то мне что делать?! К генеральному идти, прикрываясь ладошкой?

– Девушка, я…. – Только сейчас я заметила, что рядом со мной образовался парень, опирающийся на ту самую злополучную деревяшку. – Вы простите ради бога! Я нечаянно.

– Что мне твое простите?! – Вскрикнула я. – Мне еще целый день работать. И генеральный к себе ждет.

Махнув папкой с документами на дверь, я чуть не расплакалась от досады. Ну почему именно со мной?

– Может быть, у Вас есть во что переодеться?

– На улице тридцать с лишним градусов, у меня даже кофты нет.

– Идемте. – Парень выхватил у меня папку с документами и, ухватив за плечо, повел куда-то вниз подальше от его смеющихся напарников.

Я даже не подумала, что стоило бы сопротивляться тому, что незнакомый парень ведет меня куда-то в сторону выхода. Но я была так ошарашена происходящим….

Через несколько минут мы вошли в помещение, именуемое раздевалкой у спортивного зала. Да, в нашей фирме была небольшая тренажерная зона, душевые и полочки для вещей.

Судя по всему, на время ремонта всю эту красоту выделили рабочим.

Парень оставил меня у двери, а сам метнулся к полочкам, отыскивая что-то в глубине завалов одежды.

Невольно я принялась рассматривать своего «модельера».

Паренек был молодой, лет двадцати, двадцати трех. Высокий, волосы темные, кожа смуглая. Тело потянутое, наверное, в силу работы. Но, нужно сказать, серый форменный комбинезон и белая, пропитанная потом футболка, шли ему.

– Вот. – Лучезарно улыбаясь, парень протянул мне клетчатую рубашку. – Можешь замотать вокруг пояса, и дырку не будет видно. – Если бы там была дырка…. Разрез на всю задницу! Давайте называть вещи своими именами.

– Спасибо. – Я выхватила вещицу из рук парня, стараясь прикрыть свой стыд. – Отвернись!

Молодой человек мгновенно сделал разворот на пятках, представляя мне обзор на широкую спину. А что? Имею право полюбоваться! Он, между прочим, на мои кружева смотрел без зазрения совести.

Мельком я заметила, что рубашка, которая так очаровательно легла на мои бедра, была именитого бренда. В оригинале она бы стоила пару десятков тысяч российских рублей.

Но откуда у строителя столько денег? Наверное, просто подделка. Хотя по качеству совсем не скажешь….

– Все. – Сказала я, забирая папку с документами.

– Еще раз извиняюсь. Меня, кстати, Степан зовут. Можно просто Стёпа. – Парень протянул мне пыльную руку.

– Евгения Константиновна. – Не брезгуя, руку я ему пожала. Она оказалась большой, мягкой и очень теплой, даже горячей.

– Пойдемте, Евгения Константиновна, провожу Вас до кабинета генерального. А то вдруг кто еще подумает зашибить.

Я надеялась, что варварских методов против моего платья здесь больше никто применять не будет, но от сопровождения не отказалась. Тут эти рабочие и впрямь снуют, не видя ничего и никого.

До генерального я добралась с опозданием на десять минут. Ох, уже чувствую, как Юрий Владимирович с барского плеча отсыплет мне две порции люлей.

– Здравствуйте. – Я робко заглянула в кабинет, потому как стучать было попросту бесполезно. Тут каждую секунду такой молотобойный шум раздается…. – Вызывали?

– Уже пятнадцать минут как вызывал, Королёва! Где Вас черти носят? – Ползунов не кричал, даже не повышал голоса, однако своим ледяным тоном умудрялся пускать табуны мурашек по моей коже.

– Так из-за этого ремонта пока из кабинета выйдешь, сто лет пройдет. Рабочие технику безопасности в гробу видали! – Начала я высказывать свои претензии начальству, но он меня остановил.

– Королёва, это студенты, будьте снисходительнее.

– Студенты?! – А в следующий раз нам ремонт кто будет делать? Школьники? Гимназисты? Детсадовцы? Теперь я не удивляюсь, почему офис стоит на ушах уже месяц.

– Ну, да. Тут на практике студенты из техникума местного и института. Парни активные, орлы! – Ага, эти орлы мне чуть полплатья не склевали, а потом свою активность показывали, любуясь на кружева. – Так, Королёва, ты мне зубы не заговаривай. Чего пришла?

– Так Вы звали, Юрий Владимирович.

– Надо будет, еще позову. Ступай. – Генеральный махнул рукой на дверь, упираясь в экран монитора. Офигенно! Сходила до начальства, порвала платье, отхватила люлей за опоздание, а по делу ничего. – Откуда, кстати, рубашечка такая?

– Эм…. Это имеет отношение к работе? – Я странно покосилась на Ползунова. Ух что-что, а в личном интересе к нам он замечен не был. У него жена, между прочим, имеется.

– Нет, Королёва, никакого отношения к работе это не имеет. Идите уже! И позовите ко мне по пути старшего там.

Старшего! Знать бы еще, кто из всего этого студенческого отряда старший. Мне, что, прикажете в паспорт к каждому заглянуть?

Обходя мешки со штукатуркой, я добралась до развалившихся в углу у кулера рабочих. Парни что-то громко обсуждали, не скупясь на матерные выражения. Нахалы!

– Чего тебе, ягодка? – Спросил какой-то блондинчик, с явным желанием глядя на мои ноги.

– Во-первых, я не ягодка, а Евгения Константиновна. Во-вторых, еще один похотливый взгляд в мою сторону, и я сама лично тебя кастрирую. А, в-третьих, кто главный? – Блондинчик скривил рот в неприятной улыбке и, поднимаясь, не сводил с меня взгляда.