Эти слова хлестанули меня хуже, чем физическая боль. Мне стало реально страшно. Мой муж сошёл с ума. Он всё это говорит абсолютно серьёзно. Я встала и пошла к двери в спальню. Надо отсюда бежать. Вырваться из этой клетки с сумасшедшими.

Но Герман меня догнал. Больно схватил сзади двумя руками за талию, прижав руки по швам, и развернул лицом к Денису. Он оторвал меня от пола и халат распахнулся. Что-то рычал шёпотом мне в ухо. Но это было неважно.

В этот момент стало ясно, что если понадобится, мой собственный муж потащит меня волоком в постель к другому мужику. И держать будет, пока тот будет меня насиловать. И рука не дрогнет.

А этот другой сидел с бокалом коньяка и внимательно наблюдал за представлением. И во взгляде проскользнуло сострадание, жалость ко мне. И у меня что-то внутри сломалось. На перепаде жестокости мужа и сочувствия чужого человека. Хрустнуло ещё до того, как Терлянский сказал:

– Герман, не надо так. Только добровольно и только сегодня. Это вы, Алёна, должны сделать сами. Без насилия. Это принципиально.

Герман прекратил сжимать меня своими тренированными ручищами. Услышав хруст у меня внутри и заметив, что я больше не вырываюсь. А может быть, подчинившись словам Терлянского.

И я вернулась к столу. Взяла карточки с названиями и цифрами. Кое-как справилась с трясущимися руками, пересчитала и снова вернула на стол.

– Значит ты продал меня Денису на 46 ночей. С учётом месячных на 50. Так-так. – И уже обращаясь к Терлянскому – а что, если вы будете в отъезде или не захотите? Не будет настроения для секса?

– По договорённости с Германом вы продолжите жить у меня.

– Тут есть ещё один скользкий момент, Денис. С вами моральный аспект вопроса я обсуждать не буду. Только технический. Что будет, если кому-то из нас не понравится и никакого оргазма не будет?

– Будет. Вы невероятно привлекательная женщина. Я вас давно хочу.

– А если я не смогу получить с вами оргазм? Если я фригидна, или не смогу расслабиться? У меня нет опыта с мужчинами. Только с Германом. – Терлянский хмыкнул и поставил бокал на столик. – Алёна, у меня богатый опыт. Просто, поверьте, всё получится. От вас нужно только принципиальное согласие. Остальное я сделаю сам в лучшем виде.

Он говорил это так просто. Словно про езду на велосипеде. Типа, не переживай, я уже весь двор научил, и ты сможешь. А это не про велосипед. Это про продажную, во всех смыслах, любовь.

И меня накрыло внезапное осознание. Мой муж продал меня за квадратные метры и материалы кровли. И я буду ложиться под чужого мужика за деньги. Как проститутка. И насосу себе отель, торговый центр или собственный дом. Он, кстати, тоже в наборе карточек.

Слёзы полились рекой. Я всхлипывала и размазывала их по лицу. Герман уговаривал меня и подбадривал. Говорил, что ничего страшного не произойдёт. Но больше ко мне не прикасался. Только говорил, что любить меня будет так же.

Да только я не смогу больше любить. Потому, что это предательство. Я постаралась успокоиться. Сняла обручальное кольцо и положила на столик. Подхватила набор долговых карточек и двинулась к выходу. Остановилась, прижавшись спиной к входной двери.

Герман говорил что-то про то, что не надо рубить с плеча. Со временем я всё пойму, и кольцо будет кстати. Про то, что он меня любит. А я словно заморозилась изнутри. Меня поменяли на деньги. Продали. И спрятаться мне некуда. Не за кого.

Оба мне сейчас не помощники. Один обещал быть каменной стеной, а оказался хлипкой картонкой. Второй… Этот сильный. Но именно он картонку и сломал.

Денис подошёл вплотную. Поставил руки с обеих сторон от моего лица, словно отгораживая от Германа. Посмотрел в глаза и спросил перейдя на ты, как про прыжок с парашютом:

– Ты хорошо подумала? Жалеть не будешь?

– Сейчас я жалею, что вышла замуж. Не надо больше разговоров. Пойдём.

И он распахнул дверь. Мы вышли в коридор. Нас тут же обступила охрана. И я внезапно поняла, как выгляжу в распахнутом шёлковом халате и ночнушке в коридоре пафосного отеля. Постаралась запахнуть посильнее шелк на груди, но у меня не очень получилось. Руки ходили ходуном, да и поясок остался в номере.

И тогда Терлянский снял свой пиджак и накинул мне на плечи. Прикрыл мой стыд. Это было невыносимо. Меня, почти голую, окружали мужчины. И к одному из них я добровольно шла в номер.

Ещё сегодня утром я бы решила, что такое не может произойти в моей жизни. Гера разобьётся, но будет защищать меня до самого последнего вздоха. А он не смог, даже до последнего кирпича.

Обратный отсчёт

Я передвигала ноги автоматически. Денис взял меня аккуратно за локоть и направлял. Мы свернули по коридору, ехали в лифте. Потом вышли на каком-то этаже и сели в другой лифт без кнопок.

Наше путешествие закончилось в пентхаусе. Номер был огромный. Денис показал мне гостиную, две спальни, столовую, кабинет. Привёл в душ и сказал, что моя косметика и шампуни уже разложены. Вещи в шкафу.

Значит, пока мы разговаривали, всё уже было решено. Неприятно, что они были уверены в моей продажности. А теперь уже поздно. Нужно что-то делать. Как-то жить дальше.

С абсолютно пустой головой я отправилась в душ. Автоматически двигая руками искупалась, вытерлась полотенцем и вышла в коридор. Там стояла напольная вешалка с красивым вечерним платьем насыщенного бутылочного цвета. И бельё. Невесомые туфельки аккуратно примостились рядом.

Всё моего размера и любимых цветов. Когда они успели? Ах, да, три дня решали как разрулить ситуацию. Разрулили.

На платье я заметила записку «надень, пожалуйста, ты в нём будешь неотразима». Денис прав. Я бы выбрала себе такой же наряд в магазине. Для милого романтического вечера или совместного выхода с любимым.

Любимого больше нет и надо как-то прожить с нелюбимым почти два месяца. Значит играть по его правилам. Я надела бельё, чулки, платье и туфли. Всё село идеально.

В гостиной мерцали свечи, играла тихая музыка. Денис переоделся в другой костюм. Он тоже вышел из душа, кончики волос были мокрыми. С мягкой улыбкой протянул мне бокал.

– Твой любимый Просеко.

– Спасибо. Ты хорошо осведомлён о моих пристрастиях.

– Да, я потратил много времени наблюдая за тобой. Ты любишь рыбу и овощи гриль. Из морепродуктов выбираешь мидии в сливочном соусе. Никогда не заказываешь устриц и бычьи тестикулы. Любишь китайскую еду, сыры всевозможных видов. Птицу в кисло-сладком соусе. Крепкий алкоголь в твоих руках я не видел ни разу. Белое сухое или Просеко. Одеваешься в оттенки зелёного. Предпочитаешь бутылочный и изумрудный. Не любишь шумные компании и рискованные мероприятия. Духи выбираешь под настроение, но всегда лёгкие, без восточной тяжести. И ещё ты очень правильная. Надёжная. Верно?

– Да, ты ни в чём не ошибся. Только в ситуации. Ты меня придумал идеальной, а я не такая. Я здесь по договору.

– Не думай об этом. Давай просто поужинаем. Мидии и шампанское – всё, что нам сейчас нужно.

В книгах пишут, что в стрессовых ситуациях кусок не лезет в горло. У меня с этим проблем не было. Мидии были нежными, шампанское приятным, мужчина интересным.

Это было удивительно. За три недели в Сочи мы ни разу не разговаривали после первой встречи в холле. Денис оказался лёгким, остроумным собеседником. У нас было похожее чувство юмора. Мы болтали о всякой ерунде и произносили шутливые тосты. А потом он пригласил меня танцевать.

Даже на каблуках я была чуть выше его плеча. А в остальном мы очень похожи. Как брат и сестра. Смуглые брюнеты. Но у него карие глаза, а у меня зелёные. И вот-вот станем любовниками по договору.

Весь вечер я прислушивалась к ощущениям. Денис приятный. Ладное, крепкое тело. Однозначный, но не навязчивый, мужской до последней нотки парфюм. Чистый аромат, без шлейфа этого ужасного смоляного полена. Тёплые руки, уверенные и не наглые.

Если бы не было ничего до этой минуты, и я родилась в этом танце, мне бы всё понравилось. Мужчина покачивал меня, согревал своим теплом. Не лапал, просто держал в объятиях. И хотел. В мой живот явно ткнулось несколько раз его естество.