Другим интересным персонажем нашей палаты является рейхсканцлер и фюрер Третьего рейха Адольф Гитлер. Иногда на него находят приступы бешенства и ярости. В эти дни к Адольфу лучше не подходить. Можешь запросто угодить во врага рейха или приспешника мирового еврейства. Двое дюжих здоровяков с типично азиатской внешностью тогда привязывают фюрера веревками к кровати, и тот, брызгая слюной, ругает всех подряд, в том числе и своих диабетиков генералов, не сумевших спасти Европу и весь цивилизованный мир от большевистской угрозы. Иногда Адольф тепло отзывается о своем великом противнике Иосифе Сталине. По его словам, он – единственный человек, который может править этим азиатским народом и, если бы не непомерные амбиции Иосифа, то пакт трех вполне мог бы стать пактом четырех. Ведь он, Адольф, делал все возможное, чтобы избежать большой войны, к которой его и Германию подталкивало мировое еврейство.

 Ко мне Гитлер относится весьма тепло, признавая во мне великого человека и полководца. Ведь он тоже боролся за новую Европу, которой угрожало уже большевистское варварство. Что касается Нерона, то его фюрер терпеть не может, повторяя часто, что итальянцы были моими самыми дерьмовыми союзниками и что их часто приходилось выручать немецким войскам. Император тоже испытывает стойкую неприязнь к этому зарвавшемуся ефрейтору, от которого за версту разит мюнхенской пивной и мужским общежитием, называя полным бредом его разглагольствования об арийцах.

– Неужели этот остолоп, ни грамма не похожий на белокурую бестию, возомнил себя высшей расой. Когда немцы ходили в шкурах, уже существовала Римская империя. Мы несли цивилизацию этим варварам, о чем они благоразумно забыли.

 Когда Адольф слышит эти слова, он сжимает кулаки и бросается на императора. В ход идут кулаки и подушки. Но, как известно, сила солому ломит. Увесистый кулак Нерона повергает фюрера на пол. Адольф, вытирая кровь, обзывает императора итальянской свиньей и недочеловеком. И тут же получает увесистую затрещину. На этом поединок двух великих людей обычно заканчивается.

День 3

С утра Адольф чувствовал себя не в своей тарелке, ругая масонов и евреев. На завтраке фюрер перешел к конкретным обвинениям и публично назвал повара за его неумелую стряпню недорезанным жидом. Тот, не стерпев такой дискриминации, огрел Адольфа половником. В результате у того вскочила на лбу здоровенная шишка. Но на этом злоключения фюрера сегодня не кончились. Ровно в полдень в нашу палату вошел во френче и галифе сам Иосиф Сталин. У Адольфа чуть глаза на лоб не вылезли. Оглядев нас хитрым азиатским взглядом, этот русский деспот сказал с сильным кавказским акцентом:

– Добрый день, товарищи! Вижу я попал к интересным людям, за исключением бесноватого фюрера.

От этой реплики Адольф побледнел как полотно. Но смолчал. В данном случае он проигравшая сторона. А история всегда оправдывает победителей. Но Адольф все-таки попытался вновь вступить в сговор с русским диктатором, напомнив ему о совместном разделе Польши и пакте четырех. Но Иосиф отмахнулся от него как от назойливой мухи:

– Я не заключаю никаких договоров с проигравшими. Третьего рейха давно нет, так что Вы – политический труп, дорогой мой рейхсканцлер.

 Я все же попытался его разговорить и Сталин мне поведал чудесную историю своего спасения. Оказывается этот человек постоянно боялся. В 1934 году НКВД с сговоре с оппозицией убила руками недоумка Николаева его верного соратника Кирова. Это политическое убийство было срежиссировано как месть обманутого мужа. Ведь Киров ухаживал за его женой. Но Сталин быстро раскрыл коварство Ягоды и оппозиции. После этого дни главы НКВД были сочтены.

 Уже в ходе московских процессов Ягода и его приспешники признались не только в убийстве Кирова, но и великого пролетарского писателя, буревестника самой революции, Максима Горького. Дальше начали волноваться военные. Под руководством Тухачевского возник большой заговор. Его прикрытием служило смещение Ворошилова и назначение на его место Тухачевского. В случае выполнения этой задачи, последний став наркомом обороны, планировал убийство Сталина, а также замену социалистического строя на военную диктатуру.

 Впоследствии Шелленберг и его подчиненный Хеттль, явно опираясь на мемуары перебежчика Кривицкого, сочинили версию о красной папке Гейдриха, якобы переданной через Бенеша советскому руководству. И якобы последнее заплатило гестаповцам три миллиона золотых рублей. Но Сталин категорически опровергает эту версию гитлеровских горе-шпионов. Материалов на Тухачевского вполне хватало и без гейдриховской папки.

 Последовали процессы против военных. Однако НКВД тогда удалось выявить не всех шпионов. Некоторые, в том числе Павлов и его заместитель Климовских, ушли в глубокое подполье. И накануне Великой Отечественной войны вступили в сговор с фашистской Германией, преследуя те же коварные цели, а именно, поражение СССР, смещение Сталина и установление военной диктатуры. И первые дни и недели войны показали истинное лицо этих изменников.

  Все эти события подсказали Сталину идею о двойниках. У него было 2-3 человека, выходцев из Грузии, как две капли воды похожих на русского тирана. Один из них и был отравлен Берией и его приспешниками, Маленковым и Хрущевым, на сталинской даче. Он же, заранее предупрежденный об этом, наблюдал за дверью как его "верные" соратники подсыпали отраву в бокал двойника.

 Берия уже видел себя во главе государства. И живой Сталин не был нужен ни ему, ни шуту Хрущеву. Поэтому он решил скрыться у своего верного соратника и спокойно переждать чем закончиться эта грызня за власть. Ждать пришлось довольно долго. И однажды Сталин не выдержал. Тогда в СССР вовсю шла перестройка и возобладало так называемое "новое мышление". Но за этой политической трескотней предатели-демократы и рвущиеся к власти националисты союзных республик разваливали его детище СССР, поливая помоями не только Сталина, но и все советское прошлое. Вдобавок новое руководство украло у него и победу в Великой Отечественной войне. Все эти штатские крысы, начиная с Горбачева, беспрестанно твердили и твердят о том, что они победили. Хоть сам вопрос "кого они победили" остается за кадром.

 Этот печальный рассказ Иосифа натолкнул меня на исторические параллели с собственной судьбой. Я тоже создал великую империю. Никогда до меня французы не имели такого величия, а их революционные идеи не распространялись так далеко. Вместо того, чтоб идти на Петербург и там принудить Александра к почетному для нас обоих миру, я остался в Москве и ждал предложения о мире. Но коварный византиец водил меня за нос. Потерпев поражение в России, я потерял империю.

День 4

Сегодня опять завелся Гитлер, начав день с постановки еврейского вопроса. Ох, и достал фюрер с этими жидами, хотя в логике этого закостенелого антисемита есть и свои плюсы. Но обо всем по порядку.

– Признайтесь, Иосиф,– начал Адольф со своего обращения к Сталину,– Что ваша, то есть царская контрразведка, оказала правому движению в мире неоценимую услугу, выкрав или состряпав, как утверждает Бурцев, знаменитые Протоколы. Да, действительно, там служили великие профессионалы. Ведь эти заговорщики планировали революции и новый мировой порядок. Но кто тогда услышал этих рыцарей плаща и кинжала?

 Россия первая поддалась этой заразе. Сначала японские деньги, потом эсеровский террор, во главе которого стояли евреи, Гершуни и Азеф. Последний вообще скользкий тип. Мог одновременно сидеть на двух стульях. То есть планировать, с одной стороны, теракты, с другой – выдавать одурманенных русских царской охранке. Такому молодцу позавидовал бы сам Мюллер. Дальше больше. Россия, несмотря на ее дружбу с Вильгельмом, и на предупреждения Столыпина влезла в войну, якобы выполняя свои союзные обязательства. Англо-французская плутократия торжествовала, по сути стравив в убийственной бойне Германию и Россию. Но этого липовым союзничкам, которые только и держались за счет русских штыков показалось мало. И они обратились к масонам. Цель этого обращения стала понятна через много лет. Но тогда одурманенные русские либералы ловко попались на эту удочку. Им предлагали не более не менее как свергнуть своего государя и установить во время войны демократическое правление. Заговор охватил даже военных. В окопах и с трибун ругали вовсю царицу-немку, Распутина и бездарное правительство. При этом глупый Николай отверг предложения Вильгельма о мире, чем окончательно и приблизил свой конец.