– Хорошо, что ты пришла – улыбнулась Ольга Васильевна.

– Тебя увидит и смягчится. А вам пока что чайку заварю – заговорщицки прошептала она.

– Хорошо – так же шепотом ответила я

– Пойду, гляну что там – и приоткрыла дверь кабинета.

Папа сосредоточенно рассматривал документы на столе. Его крепкая фигура, облаченная с костюм, прекрасно смотрелась за большим дубовым столом. Черные волосы с проседью в волосах, сейчас были идеально уложены, но я знаю, как ему хочется запустить пятерню в волосы. Кстати.. Я сняла резинку со своих волос и с наслаждением помассировала голову кончиками пальцев. Наверно это у нас семейное, ненавидим идеальные прически.

В кабинете, в полной тишине, находились также папины подчиненные, руководители всех отделов. Многих из них я знала с детства, ведь я много времени проводила здесь. Это честные и надежные люди, которых папа очень ценил и народ платил ему его же монетой. А папа платил им реальной монетой в виде повышенных зарплат и регулярных премий, но и требовал соответственно.

Возле окна, сложив руки за спиной, стоял Максимилиан, который делал вид, что любуется прекрасным пейзажем за окном.

Почувствовав меня, папа поднял голову. Его гневная морщина на лбу разгладилась и он улыбнулся.

– Дочка – тепло сказал он, и десятки глаз посмотрели на меня.

– Ты занят? У меня дело, которое нужно обсудить.

– Уже не занят. Проходи. Все свободны.

Народ начал быстро собирать бумаги, намереваясь покинуть кабинет как можно быстрее. Я вошла, приветствую каждого выходящего – кого улыбкой, кого кивком.

– Ты когда планируешь выезжать?

Я села напротив отца.

– Вроде дату и место выбираете вы? – приподнял он одну бровь.

Я склонила голову к плечу

– Человеческие сказки то мне не рассказывай. Ты уже все решил, разве не так? А детям очередное развлечение подбросил, чтобы поднять их самооценку, да? – мягко улыбнулась я.

Папа рассмеялся, поворачиваясь к Максимилиану

– Видал? Моя дочь! Её не проведешь! Горжусь!

Макс улыбнулся и подмигнул мне.

– В таком случае, если ты знаешь, что все решено, о каком деле идет речь?

Я положила подбородок на руки и грустно произнесла

– О чести.

– Не поооняяял!

Папа облокотился руками о стол и встал.

– Ага. И мне поручена эта великая миссия, защитить честь университета. Завтра.

– Ну ты.. -он сжимал и разжимал пальцы в воздухе, разрывая невидимого врага, потом махнул рукой и сел на место.

На губах Макса скользнула улыбка, и он покачал головой.

– Поэтому, прошу отложить отъезд на сутки. Сам понимаешь- честь – улыбнулась я.

– Вот умеешь ты… – погрозил он мне пальцев.

– Ага – кивнула я

– Есть, у кого поучиться.

На лице отца расплывалась искренняя улыбка

– Иди я тебя обниму, хитрюга. А дело действительно важное. Честь это дело серьезное.

Я тоже рассмеялась. Ведь я дочь своего отца, знаю, что и когда нужно сказать.

– Тогда дело решенное, да? Тогда я побежала, пап. До вечера – и быстро вышла из кабинета. А прежде, поймала взгляд Максимилиана, подмигнула ему и получила одобрительный кивок головой.

Я уже опаздывала, но все- таки решила заглянуть на второй этаж. Там выпускница нашего универа, заодно моя хорошая приятельница начала работу в одном из отделов отца. Ну конечно, не без моей помощи, поэтому я чувствовала некоторую ответственность. Да и пошептаться не мешало бы.

Я махнула рукой Ольге Васильевне и выскочила в коридор.

Здание было построено таким образом, что внутри было свободное пространство треугольной формы, но особенность была в том, что на каждом этаже треугольник был совмещен в сторону, и если посмотреть сверху- это была многоугольная звезда, смотрящая во все стороны света. Как знак, что мы, волки, живем во всех сторонах света.

Я быстро шла по коридору, успевая восхититься растениями, расставленными вдоль моего маршрута, и улыбалась сотрудникам.

Внезапно сердце на секунду замерло, и я насторожилась. В моем направлении, но по другому коридору, шли четверо молодых парней в черных костюмах. Высокие, холеные, уверенные и красивые самцы. Да, да, не люди, а великолепные волки. Я мысленно присвистнула, это откуда красавцы взялись? Не местные это точно. Мы местных в лицо знаем. Стало быть, приезжие, и, стало быть, к папе. Я шла и с любопытством рассматривала их, а четыре пар глаз внимательно рассматривали меня. Я прямо почувствовала, как по мне шарят их любопытные взгляды. Смотрите мальчики, только смотрите, пока что вы вызываете во мне только интерес, не более. Мы продолжили свою дорогу, поравнялись на одной траектории и разошлись как в море корабли. А спиной я почувствовала взгляд и улыбнулась. Кто-то все- таки обернулся. Ну-ну.

Погружённая в свои мысли о встрече с незнакомцами, я вышла на улицу и только там очнулась, что собиралась забежать на второй этаж. Ладно, это не стоит только что увиденного. Спрошу сегодня у мамы, о том, что чувствует женщина, в смысле самка, когда встречает свою пару. Ну, это так, на всякий случай…

*

Вечером папа сообщил нам, что завтра в дом приглашены гости. Он был несколько задумчив, и, постучав пальцами по столу, добавил

– Деловая встреча с господином Шируаном из Южной Америки с сыновьями.

Мама недоверчиво посмотрела на отца и её брови поднялись от удивления

– Те самые?

Папа кивнул

– Неожиданно конечно. Господин Шируан, крупное имя в мире бизнеса, один из самых успешных дельцов и у нас дома. Я растеряна и удивлена.

– По каким-то причинам, они сняли загородный особняк и решили остановиться здесь. И еще бизнес, думаю. Но ты- то понимаешь, что завтра все должно быть по высшему разряду.

– Не учи ученого – ответила мама, а сама в уме уже выдраила дом и приготовила шикарный стол.

– И дети. Вы знаете как нужно себя вести, чтобы не опозорить отца перед гостями? – посмотрел он нас.

Мы энергично замотали головами. Это значит не шуметь, не проявлять любопытство, заглядывая в гостиную.

Постепенно за столом завязалось наше обычное общение. Мама уже давала указания, вслух обдумывала меню. Ларита предложила спеть в качестве развлекательной программы, и получила локтем в бок от Маркора.

– Тебе же сказали- не опозорить. Как начнешь жопой вилять, подумают, что себя предлагаешь.

– Дурак.

– Сама дура.

Максимилиан ответил на звонок по сотовому телефону и обратился к отцу

– Еще двоих щенков нашли.

Папа кивнул

– Пусть везут.

Это означало, что их родители погибли, а щенки, оставшись без попечения взрослых, обязательно погибнут. К людям им нельзя, а другие стаи неохотно принимают чужаков, а если и принимают, то только в качества рабочих и воспитание там очень жесткое.

Папа принимает их в качестве воспитанников, здесь они обучаются всему тому, чему бы они научились в своей родной семье. Им не строят иллюзий, ребята знают, почему и для чего они здесь. Но также знают, что именно здесь у них есть шанс выжить и вырасти настоящими волками. У молодняка есть все то, что есть у нас, его детей- образование, семья и помощь, если они за таковой обратятся. И единственное что от них требуют, это жить по тем правилам, по которым живем мы сами. Единственный нюанс, это что они живут не в доме, для них в конце нашей территории выстроено отдельное здание. Ой, забыла вот что еще- запрет на посягание на нас, дочерей. Исключением является, если одна из нас откликнется на зов, и то на общих основаниях.

Вот. А еще папа не принимает в дом девочек, но понять причину этого решения мне еще не удалось.

– Двое из наших пацанов подсели на наркоту – добавил Максимилиан.

Папа нахмурился и шумно выдохнул.

– Ты знаешь, что нужно делать. Уничтожь!

Но Максимилиан не ответил отцу, напряженно думая.

– Один из них Толун, самый перспективный волк. Не понимаю, как такое могло получиться.

Папа со всей силы стукнул по столу.

– Одурманенный волк, не волк, а тряпка. Я такое дерьмо в доме держать не буду.