— Какой класс? — спрашивает он.

А я готов заплакать.

Судорожно вспоминаю, у кого может быть сейчас физкультура, и наугад говорю:

— Седьмой.

— Не тянешь ты на седьмой, — говорит он мне, — и у «А» сейчас география, а у «Б» история.

Так какой ты класс?

— Девятый «Б», — говорю я разбито.

— О, физика, какой чудесный предмет, — говорит мне лысый, — я тебя даже провожу.

И он действительно ведет меня к кабинету физики. Кто он такой и что ему надо, понятия не имею, но что-то с ним не так.

Когда мы дошли до класса, он сказал:

— Забыл представиться, я ваш новый завуч. Приятно познакомиться, Игорь Николаевич.

— Константин, — говорю я и гордо вхожу в класс.

Лицо Царя, при виде меня, сильно вытянулось. А я про себя решил, что теперь у меня и у лысого начинается война. И я не ошибся.

3 октября.

Мой любимый номер с потерявшимся портфелем с треском провалился. Я заявил о пропаже биологу, все еще не простившему меня. И, после слезных причитаний про последние денежки, мне поверили.

Пошел я в укромное место под лестницей, а навстречу мне идет Лысый. Я весь внутренне подобрался.

— Что делаешь? — спрашивает он меня.

— Рюкзак ищу.

— Потерял?

— Ну да. Пойду искать, — я собрался пройти мимо, но меня схватили за шиворот.

— И как же ты его потерял? — допытывается Николаевич.

— Да мелкие утащили… — неуверенно говорю я.

— Тогда пошли к директору. Дело-то серьезное. Воровство.

Этого-то мне только и не хватало.

— Он, наверное, под лестницей, — говорю я.

И да, Лысый пошел меня провожать. А под лестницей еще два рюкзака лежало. Николаевич их забрал и сказал, что какие-то уж очень вредные у нас мелкие.

Простите, ребята, чей план с «исчезнувшим рюкзаком» из-за меня провалился.

6 октября.

Лерка опять согласилась помочь мне с туалетом. Я отпросился с урока, сказав, что мне нехорошо. Рюкзак потом мне Царь занесет.

Вот только Лерку у туалета я не застаю. Иду проверить ее в столовой, но и там не нахожу. Решив, что она просто опоздала, пошел обратно. И встретил Лысого.

— В туалет? — спрашивает он меня с улыбкой.

— В библиотеку, — нагло вру я.

— О, сейчас литература и ты забыл какую-то книгу?

— Нет. Сейчас география и мне нужны дополнительные материалы, — говорю я с самым серьезным лицом, на какое способен.

— Ну, иди, — говорит мне Лысый.

Я и иду. В библиотеку. Стою там десять минут, болтаю с каким-то шестиклассником. И выхожу. А там Лысый. Твою налево…

— Нет нужного материала, — говорю я.

Николаевич улыбается. Понимающе так улыбается. Гад.

Что мне остается? Иду в класс географии, хотя у меня по расписанию история. А география сейчас у пятиклассников.

— Ира Анатольевна, — говорю я, — у меня тут парочка вопросов, ответите?

Она кивает, и я спрашиваю какой-то бред. Мне надо будет продуманнее пытаться сбежать.

15 октября.

Я так ни разу и не сбежал. Эта лысая зараза меня явно преследует.

В женском туалете тоже сняли ручку с окна. Номер с рюкзаком больше не проходит. «Иду в туалет», а завуч меня караулит снаружи. До класса провожает. Все мои отговорки возвращаются мне же. А еще он явно спортсмен. Два раза из двух он меня догонял и тащил в класс за шкирку. Это какое-то безумие.

— Вот как мне пройти мимо Лысого? — спрашиваю я Царя.

Он как-то странно смеется и говорит:

— Никак. Ты же знаешь, все лысые отдали волосы во имя великой силы.

И Царь показывает мне картинку с Сайтамой. Смеюсь уже вместе с ним. Но сбежать я все равно смогу. Это теперь для меня ежедневный квест: «сбеги с уроков». Только застрял я на уровне с самым главным боссом.

16 октября.

Вчера вечером у меня созрел гениальный план побега. Сегодня я привел его в действие.

На уроке физики Царь поднимает руку и просится выйти. Его выпускают. Спустя минуту тяну руку я, показывая физичке свои синие руки, мол, ручка потекла. Выпускают.

Иду по коридорам, переполненный спокойствием. Учителей не вижу и иду к раздевалкам. Дядь Бори нет на месте, но мне это даже на руку. В начале коридора замечаю Лысого с Царем и еще какой-то девчонкой за шкирку. Быстро проскальзываю к двери и сам ее открываю.

Слышу позади себя окрик.

Внимания не обращаю и вылетаю на улицу. Со всех ног бегу к главным воротам, потому что они ближе. Там караулит второй охранник, и я с восторгом понимаю, что это как раз-таки дядя Боря.

— Отойдите! — ору я, и он тут же отбегает от ворот. От закрытых правда, но меня уже ничто не остановит.

Слышу свист, не оборачиваюсь, и перелезаю через забор. Вот теперь оборачиваюсь, вижу бегущего сюда Лысого, машу ему и в шутку посылаю воздушный поцелуй. Завуч резко тормозит, а я бегу домой.

Вот только несколько вещей я все-таки не учел. Осень на дворе, с утра я был в куртке, а вспомнил об этом только сейчас. А еще мама дома. Я гений, что сказать.

Пошел греться в супермаркет, где получил сообщение от Царя: «прости, друг, но Лысый забрал твой рюкзак и сказал, что отдаст только лично тебе в руки».

Я явно недооценил главного босса.

17 октября.

В кабинет завуча я не пошел. Не из-за страха, из-за упрямства. Весь учебный день Царь смиренно делился учебникам, а класс изодрал середины тетрадей, даруя мне двойные листочки. В принципе, ходить в школу без портфеля даже очень удобно.

После седьмого урока из динамиков раздался четкий, но, клянусь, насмешливый, голос Лысого:

«Прошу пройти в кабинет завуча, мальчика, забывшего в школе портфель при спешном покидании здания».

Одноклассники дружно обернули головы, и все уставились на меня. Я им шуточно поклонился, попросил Царя пожелать мне удачи и направился в кабинет. Легкой такой походочкой, оттягивая время нотаций и лекций.

После моего вежливого стука ногой, за дверью крикнули «Входи!». Я и вошел, сел на стул перед столом Лысого и скрестил руки на груди.

— Начинайте, — сказал я.

— Чего тебе начинать? — казалось, Лысый действительно не понимает.

— Ну, лекции читать, на тему школьных прогулов.

— Это можно, — Лысый кивнул и положил передо мной какую-то папку. — Я тут полистал вот, на досуге. Честно говоря, я поражен. Столько пропущенных занятий и всего один раз был оставлен на второй год.

Я подбоченился. Оставление на второй год — больная тема, и мне очень не хотелось, чтобы кто-то ее затрагивал.

— Ты знал, что если пропущено более трети занятий, билет на второй год обеспечен? С пятого по девятый класс у тебя пропущено больше половины. Неужели настолько сильно ненавидишь школу?

— Это протест, — говорю я и понимаю, что ляпнул это зря.

— Какой протест? — спрашивает Лысый с явным интересом.

— Я против карликовых Йорков. Ужас, а не порода. Вот и сбегаю с уроков на митинги.

— Давай серьезно, — завуч вдруг сделался каким-то… мягким, что ли, — ты можешь рассказать о своих проблемах. Я их постараюсь решить. Может, с одноклассниками не ладишь? Или дома что?

Я подаюсь вперед и шепотом спрашиваю:

— Точно можете помочь? Не заливаете?

— Не заливаю, — серьезно отвечает Лысый.

Сейчас я ему даже почти поверил. Но почти не считается. Делаю серьезное лицо и говорю:

— Я сбегаю на гей парады и ЛГБТ протесты. Не выношу дискриминацию людей по их ориентации.

Сначала Николаевич нахмурился, явно думая, шутка это или нет. А потом шумно выдохнул и сердито, как это умеют дедушки (очень молодые дедушки, должен заметить) на меня посмотрел:

— Я многого прошу? Просто скажи, зачем ты пропускаешь уроки?

— Сейчас? — спрашиваю.

— Сейчас, — кивает.

— Из-за вас, — честно отвечаю я.

— А я тут при чем? — насмешливо спрашивает он.

— Я в вас влюбился, — лицо Лысого как-то исказилось, и я продолжил плести эту чушь. — Понимаете, вы человек видный, взрослый, спортивный. А у подростков гормоны играют. Я вас пытаюсь избегать, а вы меня обратно к себе тяните.